Тайный буддизм. Том III. Глубина Алмазной колесницы - Калу Ринпоче

Затем мы много раз повторяем короткую мантру КАРМАПА ЧЕННО, то есть «Кармапа, думай обо мне». Если мы полностью преданы Кармапе, если получали от него посвящения или наставления по медитации, то значение этих слов мы воспринимаем буквально и обращаемся к нему напрямую.

Однако это призывание можно рассматривать и в его этимологическом аспекте. Имя Кармапы означает «тот, кто проявляет активность всех Будд», и это относится ко всем учителям. Такое же выражение мы находим в обращениях к Падмасамбхаве, в Тибете известному как Гуру Ринпоче. «Ринпоче» означает «драгоценный», и так мы называем не только Падмасамбхаву, но и любого другого мастера. Если мы не встречали Кармапу и не получали от него ни наставлений, ни посвящений, то этими словами мы просто призываем нашего коренного Учителя. Повторяя мантру КАРМАПА ЧЕННО, практикующий держит в уме ее первое значение: «Учитель, представляющий активность всех Будд, думай обо мне!»

Следующая часть практики – многократное повторение главных пожеланий Гуру-йоги. Их нужно произнести 100 000 раз.

Пожелания состоят из семи строк.

• Первые две гласят: «Драгоценный Лама, прошу тебя! Благослови, чтобы исчезла привязанность к „я“».

• Наше «я» – это центр множества потребностей, которые кажутся совершенно необходимыми для нашего счастья. «Мне» нужны хорошая еда, красивая одежда, уютный дом, друзья и многое другое. Поэтому в третьей строке сказано: «Благослови, чтобы мой ум был удовлетворен» или «Благослови, чтобы в потоке моего ума возникла нетребовательность».

• В течение дня наш ум загроможден бесчисленными мыслями, не относящимися к Дхарме. Поэтому мы просим: «Благослови, чтобы ушли бесполезные мысли».

• Источник всех страданий – это наша вера в то, что ум существует как реальный объект, хотя у него нет ни начала, ни конца, ни места пребывания. Ум пуст и нематериален. Пятая строка обобщает эту природу ума, подчеркивая ее главную характеристику: «Благослови познать ум как нерожденный».

• Из-за желания, ненависти, отвращения, ревности, глупости и прочих мешающих эмоций мы захвачены игрой иллюзорных проявлений. Они правят нашей жизнью. Они возникают и в сновидениях, и в бардо. Поэтому мы говорим: «Благослови, чтобы иллюзии рассеялись сами собой».

• Постижение пустой природы ума – Махамудра – это также постижение абсолютного Состояния истины, Дхармакайи. Однако Дхармакайя неотделима от всех проявлений. Ее отношение к форме выражается словосочетанием «пустая форма». Точно так же пусты и звуки, и умственные действия. Пустотность всех явлений полностью переживается только в состоянии Будды. В седьмой строке мы просим: «Благослови увидеть мир как Состояние истины».

Таким образом, в начале мы призываем Ламу, а затем обращаемся к нему с шестью просьбами, связанными с нашим духовным развитием и постижением. Продвижение по пути Освобождения возможно только с благословения Трех драгоценностей и, что самое важное, при поддержке сочувственного Ламы. Поэтому в шести строках мы просим о благословении. Мы должны быть восприимчивыми и открытыми. Эти призывания следует делать от всего сердца, с полной искренностью.

Есть тибетская история, иллюстрирующая силу доверия и преданности.

У одной тибетской старухи был сын; он занимался торговлей и часто ездил в Индию, чтобы покупать и продавать разные товары. Старуха глубоко почитала Дхарму и всегда мечтала получить какую-нибудь реликвию Будды. Однажды перед очередным отъездом ее сын описал ей свой предстоящий маршрут и упомянул, что будет проезжать через Бодхгаю.

«Бодхгая! Место Просветления Будды!» – подумала женщина.

«Поскольку ты едешь в такое священное место, – сказала она сыну, – постарайся привезти мне реликвию Будды или хоть что-нибудь, что принадлежало ему».

«Привезу, обещаю», – ответил сын.

Торговец добрался до Индии, пересек ее из конца в конец, посетил и Бодхгаю – но все это время он, полностью захваченный своими делами, покупал и продавал, торговался, подсчитывал прибыль и доходы, оценивал качество товара. Поэтому он совершенно позабыл о реликвии Будды.

Первое, о чем спросила его мать, едва он добрался до своей деревни, было:

«Думал ли ты о моей реликвии?»

«Нет. Прости!» – вскричал сын.

На следующий год он снова отправился в Индию. Мать не раз напоминала о своей заветной мечте, но мужчина, как и раньше, вернулся с пустыми руками – настолько торговля поглощала его внимание.

Когда он собрался в Индию в третий раз, мать опять пришла к нему со своей просьбой. С преданностью Будде и отчаянием, которое вызывала в ней мысль о безразличии сына, она сказала:

«Если ты опять забудешь, о чем я прошу, и приедешь ни с чем, то я покончу с собой у тебя на глазах».

Взволнованный сын еще сильнее поклялся помнить просьбу матери.

По пути в Индию он постоянно помнил о своем обещании. Однако дни пробегали быстро, и с каждой неделей его все больше охватывала торговая лихорадка. В Тибет он возвратился без реликвии и даже без единой мысли о ней. Когда до родного дома оставался всего день пути, он сел обедать – и вдруг перед его мысленным взором предстала мать, а в ушах зазвучали ее слова о самоубийстве. Он знал, что старая женщина способна сдержать слово. Что делать?

Взгляд торговца остановился на разлагающемся трупе собаки, что лежал неподалеку. В уме промелькнула мысль: «Зуб собаки, зуб человека – разница ведь совсем не велика!»

Он привезет матери «зуб Будды»!

Такой священный предмет невозможно было подарить без упаковки, соответствующей его ценности. Торговец обернул зуб собаки в дорогую белую парчу, затем в золотую, а сверху накрыл алой парчой. Подарок был готов.

Появившись перед матерью, он ждал ее вопроса, не скрывая радости.

«Было ли удачным твое путешествие? Не ускользнула ли из твоей памяти моя просьба?»

«Мама, как я мог бы ее забыть, ведь от этого зависела твоя жизнь! Я привез тебе зуб Будды. Посмотри!»

Со слезами на глазах старая женщина приняла в ладони драгоценный дар. С благоговением развернув многослойную парчу, она прикоснулась к необычайной, неслыханной, невероятной реликвии – зубу самого Просветленного!

Она поспешила в алтарную комнату, положила зуб в золотую коробочку и установила ее в центре алтаря. Каждый день она произносила мантры и благие пожелания, совершая подношения перед этим сокровищем. Вскоре в ее дом потянулись люди со всей округи, чтобы вместе с ней участвовать в ритуалах и выражать свое почтение Просветленному.