Индийская жена исследования, эссе - Маканин

о тождестве женщины и земли, неразрывно связанные с идеями плодородия, изобилия, блага, которые как бы задают всей церемонии космический, универсальный масштаб. Один из мотивов этого тождества "звучит" в цветовой символике тали или его заместителя в ритуале: и тали и нить, его заменяющая, обычно бывают желтого цвета ~ цвета земли в традиционных системах классификационных соответствий в индуизме.

Как было отмечено выше, мужчины не допускаются к церемонии нонбу. им запрещено даже краешком глаза увидеть ее под страхом ослепнуть. Это — тайная женская церемония, где женщины приобщаются к знанию жизни и смерти, постигают связь между огнем похоронного костра, огнем домашнего очага и огнем страстного желания, соединяющего супругов. По словам самих женщин, во время нонбу они "едят смерть", а значит, тем самым способствуют процветанию жизни, и прежде всего благополучию своей семьи.

Кроме упомянутых есть и другие нонбу. Некоторые из них приурочены к календарным датам, важным в сельскохозяйственном цикле земледельцев. Так, в месяце ади (соответствует примерно июлю-августу), когда высажен рис на полях, устраивается кувайяр-нонбу, названная так в честь святой Аувайяр, считающейся инкарнацией Сара-свати. Эта церемония направлена на "укрепление" не столько мужей, хотя и они не забыты, сколько братьев, которые считаются защитниками своих сестер; поэтому сестры должны печься об их благе так же, как жены пекутся о благе и процветании своих мужей.

Средневековой идеей всех церемоний нонбу, устраиваемых женщинами, является осознание ими необходимости придать созидательный характер своей женской энергии, столь необходимой для благополучия и полноценной жизни связанных с ними брачными узами мужчин. Это подчеркивается, в частности, одним запретом, налагаемым на манипуляции с тали. Две женщины не могут одновременно показывать друг другу свои тали или держать их напротив друг друга. Считается, что одно тали может осквернить другое, сделать его ритуально нечистым, сглазить, отвести удачу. Тали будет осквернено и в том случае, если женщина, которая его носит, не ухаживает за ним надлежащим образом, не натирает его ежедневно куркумовой пастой, допускает, чтобы нить обтрепалась, не меняет нитку в благоприятные дни, лучшим из которых считается день свадьбы Минакши — популярной на юге богини.

Женщина может не только спасти от беды своего мужа с помощью тали; с тем же успехом она может обречь его и на болезнь, и на смерть. Женщина, желающая развестись с мужем, если кастовые нормы это допускают, просто снимает свое тали в знак прекращения отношений с ним. Если тали случайно порвется, то это служит верной приметой плохих перемен в судьбе мужа, а значит, и в ее собственной. Тамильские женщины незыблемо верят, что, выражаясь метафорически, они носят судьбу своего мужа на собственной шее. Именно поэтому они прилагают все усилия, чтобы "держать свое тали крепким" — идиоматическое тамильское выражение, означающее прочность не столько физическую, сколько символическую, которая подразумевает прежде всего неразрывность брачных уз. Не случайно один из запретов на развод выражается следующей фразой: "Разве мы принадлежим к касте, которая рвет тали и уходит?"

Положение жены позволяет женщине осуществить наиболее важную ее функцию ~ материнство. Состояние беременности расценивается для замужней женщины как особая форма подвижничества В этом случае совершается ритуал надевания браслетов на запястье беременной женщины для того, чтобы сохранить ее энергию и передать ее без потерь ребенку. Подобно тому как тали символизирует круг и границы, находясь в которых энергия жены должна иметь созидательный, благотворный характер, эти браслеты окольцовывают, ограничивают и защищают магическим кругом будущую мать от вредоносных внешних воздействий и в то же время не допускают выхода из нее вовне ее созидательной энергии. Дар материнства — это дар богам и предкам, который позволяет сковать очередное звено в цепи родственных отношений, связывающих предков и потомков. Поэтому в переходе от девственности к материнству, несмотря на всю его биологическую естественность, индийцы видят некий сверхприродный момент.

Представления о сакральной женской энергии, которые получают свое максимальное проявление в статусе замужней женщины, служат своеобразной онтологической предпосылкой для построения этики супружеских отношений, воплощаясь во множестве конкретных ситуаций — ритуальных, повседневных, этикетных, наглядно конкретизируясь в характеристиках речевого общения, в особенностях жестов и мимики, в прикосновениях и в отношении к ним и во многом другом, из чего слагается семейная жизнь в традиционном индуистском обществе.

А..М.^убянский

ПАТНИ: ВЕРНАЯ ЖЕНА И БОГИНЯ

Богиня? Иль изысканный павлин? Иль девушка с красивыми серьгами? В неведении смутилось мое сердце.

"Тируккурал"

то миниатюрное стихотворение из классического памятника индийской литературы на тамильском языке относится к V—VI вв. В представлении лирического героя в облике любимой девушки неразрывно сливаются человеческие, зооморфные и божественные черты. Можно предположить, что причиной этого является состояние страстной влюбленности, которое нередко граничит с помрачением разума, любовной горячкой, заставляющей видеть окружающий героя мир в необычном освещении. Вообще, для литературы такая тема не нова, знакома она и Индии: достаточно вспомнить хотя бы потерявшего супругу и обезумевшего от горя Раму, вопрошавшего у растений и животных, не видели ли они его Ситу; или несчастного, разлученного с женой якшу, в тоске обращавшегося к облаку как к живому существу и собрату по разуму ("Облако-вестник" Калидасы).

Подобные мотивы есть и в древней, и в средневековой тамильской лирике, но в данном случае речь все же идет о другом — о запечатленном поэзией глубоком сущностном единстве упомянутых выше черт. Иначе говоря, женщина в действительности есть все то, что видит в ней влюбленный герой.

Собственно, для индуизма в обретении человеком божественного статуса нет ничего удивительного, поскольку граница между миром богов и миром людей в нем весьма условна. Так, чрезвычайно популярный в Индии пример обожествления верной жены, хотя и принадлежит мифологии, по сей день играет серьезную назидательную роль в сфере супружества. Это — Арундхати, жена мудреца Васиштхи. Ее история составляет часть мифа о рождении Сканды, полководца небесной армии богов. Она единственная из жен знаменитых семи мудрецов, называемых риши (провидцы), отказалась принять в свое лоно семя Шивы и тем самым сохранила верность мужу. За это она была вознесена на небо и превратилась в маленькую звезду Алькор в ковше созвездия Большой Медведицы, расположенную рядом со звездой, представляющей в нем Васиштху. Видимо, с тех пор и пошел обычай, согласно которому в один из моментов индийского свадебного ритуала жених должен показать невесте на небесную Арундхати, тем самым призывая ее следовать обожествленному идеалу женской супружеской добродетели.

Этот идеал, который состоит прежде всего в абсолютной верности жены мужу, в реальной жизни индусского общества представляет собой императив, четко зафиксированный в