Наказание для вора - Дарья Котова

боковых дощечек лестницы и достал оттуда грязноватую бутылку с мутной жидкостью.

— Вот!

Откупорив одним ловким движением, Реб, как истинный друг, первому предложил отпить Лену.

— А если это меня убьет? — ехидно поинтересовался лис, но бутылку взял и, зная о коварности драконьего рода, сделал маленький глоточек. Интуиция его не подвела, но эта была последняя цельная мысль в его голове, после был только взрыв.

— Это что? — минут через пять отдышавшись и занюхав рукавом свежевыстиранной рубашки, прохрипел Лен.

— Настоечка одна, — самодовольно усмехнулся Реб, а в огненных глазах мелькнули искорки хитрости. — Хорошая.

— Хорошая, — согласился лис, забирая бутылку у дракона и делая второй глоток, больше первого. Дикая жидкость согревала изнутри, даря приятное тепло и легкость.

Они попеременно прикладывались у бутылке, а когда та опустела, Реб достал из-под лестницы еще одну, потом третью.

— И г-где ты их достаешь? — лис, как неблагонадежная личность (цитата Герима), пить умел и еще долго сохранял вид трезвого. Ну почти.

— Уметь надо, — Реб поднял палец в небо. — Учись.

— Учусь, — с пьяной готовностью на все, согласился лис.

На насыщенно чернильном небе сверкали своей красотой далекие звезды, с укором взирающие на двух друзей, количество «хорошей» настойки в которых достигло того уровня, когда спать еще не хотелось, а язык за зубами удержать уже не получалось.

— Вот представь, друг, — произнес Лен, закидывая руку на шею Ребу. Тот невпопад кивнул, но с ярой готовностью. — Представь, что тебе делает неприличное предложение девушка.

Дракон вновь кивнул и завис в ожидании продолжение. Когда его заторможенный разум понял, что речь закончена, он возмутился.

— И что? Соглашайся! Или она страшная?

— Нет, — решительно покивал Лен.

— Не нравится? — продолжил гадать дракон.

— Нравится, — с уверенностью заявил лис.

Друг крякнул и, хлопнув себя по коленке, заявил:

— А почему тогда не согласиться?

Лис медленно повернул голову и с пьяной значимостью произнес:

— Потому что она мне нравится.

— Ого, — веско и весомо отреагировал Реб. — И насколько?

— Ну-у, — протянул Лен, покачиваясь.

— Что, так серьезно? — положил руку на плечо и склонившись, проникновенно прошептал дракон.

Лис кивнул.

— Прямо вот хочешь ее видеть каждое утро, носить ей тапки в зубах, терпеть побои и познакомиться с ее мамой?

Лис задумался. Лис завис. Лис кивнул.

— Только без матери, — спохватился он.

— Ого, — вновь содержательно ответил Реб. — И что делать тогда?

— Пить?

— Пить.

* * *

Кабинет начальника Управления, как и его заместителей, и инспекторов, редко пустовал в выходные или ночью. Даже ночью в выходные. Поэтому нынешнее внеплановое (а другие они не успевали проводить) собрание начальника Управления и двух его заместителей не было из ряда вон выходящим явлением. Однако повод для него — был.

— Все совпадает? — спросил мужчина, сидящий во главе стола. Его фиолетовые глаза смотрели на мир уже не один век, но зоркости не утратили, хотя даже для оборотня он прожил много лет. Его тучная фигура не утратила присущей его второй натуре кошачьей ловкости, но неминуемая старость брала свое. Вот и сейчас он потер невовремя разболевшуюся поясницу, пока сидящий по левую руку Крейл отчитывался.

— Все, — хмуро ответил человек. — Три трупа со следами когтей. Волчьих, предположительно, ликанов. Разорваны тела несильно, посмертных ранений нет. Все трупы женские, единственное отличие — это были целительницы из Квартала Ремесленников. Убиты там же, в переулке между седьмым и девятым домом на улице Травников. Обнаружили их супруги Ламелинэ: Лаэта Ламелинэ почуяла запах двух или трех ликанов, причем, по ее словам, очень странный, что и вызвало ее беспокойство. Она сказала мужу, тот вызвал патруль и предупредил. Патруль им не поверил и ушел…

— Опять им выволочку устрою, — вставил Чесэр, пытаясь усесться поудобнее и внимательно слушая подчиненного.

— …Лаэта не отпустила своего мужа одного, опасаясь ликанов, но, когда почуяла в воздухе кровь, сходила к соседям — двум эльфам-травникам, братьям Тилэ — и уже в их сопровождении отправилась по следу. Нашла за соседним домом трупы, вызвала патруль.

— Тот же самый? — невинно поинтересовался сидящий по правую руку от начальника дряхлый сморщенный человечек с тонкими розовыми, как у младенца, ручками и ножками, заостренными ушками и серебристыми жиденькими волосами. Его огромные блестящие глаза смотрели на мир с нескончаемой радостью, но это был обман. Те, кто хорошо знали Фия Йекати, первого заместителя начальника Управления, видел в этом тщедушном тельце стальной стержень, а в больших серебристых глазах — острый ум. И ехидство, но это только для друзей.

— Тот же самый, — невозмутимо ответил Крейл, но его бледно-зеленые глаза весело сверкнули.

— С патрульными надо что-то делать, — устало выдохнул старый кот, так и не найдя удобного положения для своей больной спины.

— А что ты будешь делать? — ворчливо поинтересовался второй заместитель, убирая в папку документы.

— Дельных ребят набирать, — пропищал Фий. Дитя дриад и нимф, он во всем своем облике имел вид невинный и крошечный, даже старость не добавила ему значимости и внушительности, как Чесэру или Крейлу. Чем, к слову говоря, господин Йекати пользовался и в бытность своей обычным инспектором, и когда стал заместителем своего старого друга и начальника.

— Дельные к нам не идут.

— Берти прав, — вступился Чесэр. — А тех, кто все-таки приходит, мы тут же к инспекторам закидываем. Ну а патруль… — кот махнул рукой. — А потом разгребаем за ними.

— Вот для этого дельные и нужны, — большие серебристые глаза исчезли под тоненькими белесыми ресницами, если бы не его слова, казалось бы, что Фий спит. — А брать их можно в Академии.

— Стажеры только с четвертого курса, когда хоть немного по профилю отучатся, — твердо запомнил Зелан: он, в свое время будучи еще только вторым заместителем, сумел добиться, чтобы в Управление не брали желторотых студентов с третьего курса, которые в их профессии еще ничего не понимали. Он бы и с четвертого не брал, но здравый смысл победил — когда-то же надо начинать учить мальчишек. Пять лет Академии Чесэр никогда не брал в расчет, придерживаясь взгляда, что учит только практика.