Трое из Леса возвращаются. Меч Томаса - Юрий Никитин

–Вот если бы какой-то кокон летучий придумать…– подумал он вслух.

–Чего?– встрепенулся Савмак.

Он все это время терпеливо ждал, пока Олег пребывает в священной задумчивости, потому как пасторы люди с тонкой душевной организацией. А рыжеволосый особенно чувствительный, если отвлечь в неугодный момент, важное может ускользнуть, а пастор с перепугу еще кулаком вдарит. А кулаки у него как у рудокопа – широкие и крепкие.

Олег произнес задумчиво и потирая подбородок:

–Далеко нам шагать.

–Так может, вернемся за лошадьми?– с надеждой спросил Савмак.

Волхв покачал головой.

–Ускакали твои лошади,– сообщил он.– Уже на полпути домой.

На него Савмак покосился с подозрением, слишком уж мирно произнес Олег эти слова.

–Домой?– переспросил он.– Значит, не страшные животные их задрали?

–Самые страшные животные в мире это люди,– с задумчивостью в голосе ответил Олег и кивнул через поляну в сторону леса, где небольшая, но все же тропинка змейкой убегает в заросли.– А этим людям было не до лошадей. Пройдем через лес. Я вроде вспомнил эти места.

Лицо Савмака недоверчиво скривилось, он спросил, подавая Люсиль руку, чтобы та перелезла через большую корягу.

–А говорил не тутошний,– сказал он.

Олег кивнул.

–Пойми поди теперь, где это тут, и что такое там. И почему там это не здесь, а здесь не тут,– проговорил он и прислушался.

Когда-то давно он был на этих островах, когда они все еще назывались Оловянными. Теперь уже зовутся иначе, но этот лес действительно старый и Олег его припомнил, потому как прежде бродил по этим землям с одним праведным рыцарем.

–Ничего не понял,– честно признался ратник.– Ты не на своем пасторском, а на людском говори, чтоб даже Люсиль поняла. А она вообще женщина, так что давай, по-простому.

Олег вздохнул, в памяти окончательно проступили очертания бора давних времен. Лес был гуще, темнее и непролазнее, а там справа шла узкая разбитая дорога. Если не заросла, значит, все еще ведет в деревню, а там на отшибе есть дом. В нем когда-то жил любопытствующий до всего человек. Он бы сейчас пригодился. Но всего этого ратнику не поведать.

Олег проговорил на ходу, направляясь к тропе:

–Дом там должен быть.

Савмак догнал волхва быстро и резво, при этом держа Люсиль за руку. Та присмирела, не вопит и даже потупила взор. Женщины всегда чувствуют того, кто способен взять за них ответственность и моментально млеют перед ними.

–Так это,– вытирая сгибом локтя нос, произнес Савмак,– а чего в том доме?

–Возможно, помощь,– коротко ответил Олег.

Через лес шли долго. Олег ворчал и сердился, потому как Люсиль сильно замедляла движение. Когда послушник ее швырнул в кусты, она подвернула ногу и теперь хромала. Савмак ее подбадривал и утешал, отчего Люсиль еще больше страдала и хныкала.

–Долго еще?– спросила она, перелезая очередное бревно поперек тропы.

Савмак заботливо подает ей руку и помогает двигаться. Олег с недовольством глянул на нее, затем перевел взгляд вперед, где тропка уходит вниз. Оттуда тянет сыростью и гнилой травой.

–Если будем так ползти,– ответил он,– долго.

–Тогда, может, сделаем привал?– предложила Люсиль.– Я устала. Разве мы спешим? Меня чуть не сожгли на костре. Дайте хотя бы перевести дух.

–Хорошо,– кивая, отозвался Олег и ощутил, как невольно напряглись его мускулы. Волховское чутье предупреждает об опасности и раздувает мышцы.– Тогда, как из болота полезут всякие твари, отбивайся тихо и не ори. А то я буду мыслить о высоком. Не люблю, когда отвлекают.

Лицо Люсиль моментально побледнело, глаза округлились, как у выпавшего из гнезда совенка, а пальцы вцепились в локоть Савмака.

Она переспросила с напряжением и тревогой в голосе:

–Твари?

Олег указал вперед.

–Там широкое болото. Не знаю, откуда взялось,– ответил он.– Раньше вроде не было. Или было. Не помню. Но тропка ведет прямиком в него.

Савмак предложил:

–А обойти?

–Говорю же – широкое,– пояснил Олег.– Оно с обеих сторон и далеко разлито.

–Откуда знаешь?

–Знаю,– сообщил волхв уверенно.– Времени у нас не так много, как думает Люсиль. Орден не спит и прямо сейчас бегает в поисках Меча. Найдут его первыми – все наискось пойдет. Так что нам одна дорога – напрямик.

Дыхание Люсиль участилось, сделалось шумным, кожа на щеках побелела еще сильнее, а сама женщина как-то осунулась.

–А как же твари?– с дрожью спросила она.– Они есть?

Олег кивнул.

–Есть они тоже любят,– сказал он.– Но пока светло, не осмелятся подняться со дна.

Савмак решительно хлопнул себя по бедрам и прорычал:

–Так чего мы ждем?

После рванул вниз по тропе через густеющие заросли, откуда поднимается сырость, таща за руку сопротивляющуюся Люсиль. Она спотыкается, ноги поднимаются плохо, после избежания участи сгореть на костре тело ее охвачено страхом и слушается плохо. Весь ее облик вопит – ей бы прилечь да отдохнуть где-нибудь в тишине и покое. А не ломиться через болота. Олег вздохнул. Он бы и сам прилег подумать о великом. Но это потом, как закончит важное дело.

Он предусмотрительно пошел следом за Савмаком и Люсиль, ветки под ногами захрустели. Ратник крепкий, дури в нем много, только им и можно прокладывать дорогу сквозь опасные дебри. Люсиль молчит, сопит громко и нервно, но все же идет.

–Молодец,– похвалил ее Олег и наклонился, пролезая под веткой,– спряталась в середке, где самое надежное место.

Люсиль бросила на него растерянный и сердитый взгляд.

–Я ведь леди,– ответила она твердо, хотя плечи поднялись и в них втянулась шея.– Меня положено спасать и оберегать от невзгод.

Олег кивнул.

–Леди это амазонки без меча? Если так, то леди мне нравятся. Сами запрягут, сами вскочат. И мечом помашут. У тебя, правда, меча нет, но кто знает, что у ваших леди за развлечения.

–Самые высокосветские!– выдохнула с жаром Люсиль.

Олег согласился:

–Верю. Заманила к себе послушников, уехала с ними в лес костры жечь.

Резко остановившись на тропе, Люсиль развернулась и топнула, вокруг нее поднялось серое облачко пыли.

–Я никого не заманивала!– разъярилась она, карие глаза сверкнули, коричневая прядь выбилась из прически и прилипла ко лбу.– Пастор, вы совершенно ничего не понимаете в леди!

Олег развел руками.

–Куда мне.

Люсиль вскинула горделивый подбородок с идеальными изгибами и выдохнула: