Ментовский вояж: Везунчики. Рейдеры. Магелланы - Рустам Максимов

Чтобы завязать разговор, пришлось набраться терпения, миля за милей настигая парусник. Зато к тому времени, когда «Минданао-3» сблизился с двухмачтовиком на пару кабельтовых, мы уже знали, что предстоит вступить в контакт с найшудами – разглядев в бинокль силуэт шебеки, фигурки моряков на юте, Трапанг с уверенностью заявил, что это – найшуды.

Корабли вышеуказанного народа крайне редко наведывались в южные моря, пересекаясь с иржиками от случая к случаю. Родной архипелаг найшудов лежал далеко на северо-западе, за Западным океаном, и найшуды предпочитали торговать со своими краснокожими соседями, а не с Дайяром, до которого нужно было тащиться чуть ли ни через полмира.

Собственно, найшуды имели такой же красноватый оттенок кожи, как и их воинственные и могучие западные соседи, и, по словам Трапанга, внешне почти ничем не отличались от краснокожих обитателей того континента. Впрочем, командир пятерки дайярцев честно признался, что ни он сам, ни его бойцы сами не видели ни тех, ни других и знают об указанных народах исключительно по книгам, уставам, наставлениям и устным рассказам.

– Трапанг, ты или кто-нибудь из твоих парней может поговорить с найшудами? – с надеждой в голосе поинтересовался капитан Барулин.

– Нет, я не знат язык найш, – отрицательно мотнул головой. – Дайяр воин не знат язык найш.

– И что нам теперь делать? – лицо Александра приняло озадаченное выражение. – Ждать, пока гребцы выдохнутся?

– А ты куда-то спешишь? – поддел приятеля Владислав. – Полюбуемся, как люди качают мускулы, и подождем финиша их потуг.

Между тем ворочавшие веслами найшуды стали потихоньку соображать, что огромный беспарусный дымящий корабль в разы превосходит в скорости их «шаланду».

Бросив грести, краснокожие взялись за пики, щиты и луки, готовясь подороже продать свои жизни. На носу и на корме шебеки обнаружились два станковых арбалета, которые развернули в нашу сторону, а между мачтами аборигены шустро собрали что-то типа баллисты.

Уменьшив, а затем и застопорив ход, «Минданао-3» по инерции обогнал парусное суденышко и, после перекладки руля, обрезал шебеке курс, пройдя всего в полусотне метров от двухмачтовика.

Найшуды, похоже, наконец-то правильно оценили как высоту надводного борта стального гиганта, так и свои шансы взять нас на абордаж, и стали убирать паруса. Шебека закачалась в кильватерной струе танкера, краснокожие рядами выстроились на палубе, прикрываясь большими щитами овальной формы.

– Ну, прямо как римские легионеры, осьминога им… Хм, несколько мечников с окровавленными повязками, – хмыкнул Петрович, разглядывая в бинокль лица и экипировку аборигенов. – Повязки, походу, наложены несколько дней назад, раненые стоят на ногах твердо… С кем они воевали, а?

Вопрос бывшего кэгэбэшника повис в воздухе, так как в этот момент бойцы Пак Хен Сока вывесили за борт простыню с наспех набросанным рисунком. М-да, пока мы донимали иржиков, тщетно надеясь найти среди них переводчика-полиглота, спецназовцы из КНДР придумали простейший способ донести до найшудов мысль о наших намерениях – графический.

– Изобразительное искусство рулит и побеждает, – вздохнув, я с легкой улыбкой констатировал великолепие замысла северокорейцев. – Все гениальное всегда просто.

– Служа в спецназе, человек развивает в себе массу скрытых талантов, – засмеялся Альберт Петрович, довольный тем, что его северокорейские коллеги утерли нос и серокожим рейнджерам и ментам, вместе взятым. – Учитесь, товарищи опера, красоте и нестандартности исполнения.

Учись – не учись, но ни я, ни любой из моих парней никогда не смогли бы столь красиво и ловко, четко выверенными штрихами кисти написать простую и понятную картинку. Здесь требовался талант, талант настоящего художника, мастера, способного вдохновенно сотворить чудо буквально из ничего. Просто взять и изобразить на простыне двух человечков – северокорейского солдата и воина-найшуда, мирно сидящих один напротив другого и попивающих что-то из небольших кубков. Плюс – важнейший элемент данного полотна – между человечками стоял пузатенький кувшин, недвусмысленно намекавший на то, что кубки наполнены его содержимым.

Живописец передал довольные выражения лиц и расслабленные позы персонажей, нарисовал отложенное в сторонку оружие – автомат, копье, лук, щит. Глянув на этот рисунок, даже самый тупой вояка допетрил бы, что ему предлагается сесть, выпить и мирно поговорить о чем-то возвышенном.

По рядам найшудов словно пробежала волна: ожидавшие смертельной схватки воины облегченно вздохнули – жизнь продолжается. Собственно, наиболее сообразительные из числа краснокожих должны были догадаться об этом и ранее, когда наш танкер не стал с ходу таранить их шебеку. Аборигены – опытные вояки, между прочим – ожидали, что с высокого борта чужака на их головы посыплется абордажная партия, и очень удивились тому, что мы не воспользовались столь выгодной ситуацией.

Спустя четверть часа моторный катер с «Минданао-3» доставил старшего лейтенанта Пак Хен Сок и трех спецназовцев к борту шебеки. Кувшинов с вином, как вы понимаете, на танкер не завозили. Вместо вина в закромах Серхио Акино отыскалась парочка ящиков с бутылочным пивом, которое хитрый филиппинец припрятал для личных нужд, а теперь с гордым видом пожертвовал сие богатство ради дружбы народов. Вряд ли по доброте душевной, скорее, с тонким расчетом заработать дополнительные очки в глазах новых хозяев жизни. Полагаю, в укромных местах судна у капитана имелось энное количество тайников, где нашлось бы много чего интересного, но это уже нас не касалось.

Глядя сверху вниз, мы видели, как Пак Хен Сок с помощью пива и художественного таланта своего подчиненного показывает мастер-класс в искусстве дипломатии.

Найшуды, как и ожидалось, не отказались от халявной возможности смочить горло, а вкус земного пива явно пришелся по душе их военачальникам. Думается, будь у нас полсотни ящиков пенящегося хмельного напитка, аборигены устроили бы шумное празднество, и по мере опьянения с удовольствием записывались бы добровольцами в армию товарища Ким Ир Чона.

Несмотря на то, что среди найшудов не нашлось столь же талантливого художника, как у спецназовцев из КНДР, краснокожие мореходы изо всех сил старались не ударить лицом в грязь. Аборигены вдохновенно водили кистью по постельным принадлежностям, изображая самих себя, окружающий мир и недавно произошедшие события. Рисунки найшудов отдаленно напоминали творчество детишек младшего школьного возраста, дорвавшихся до краски и полотна, но на тот момент это было настоящим прорывом в дипломатии.

– Так, шебеки узнать можно, их здесь целых шесть штук, – призадумался я, когда спецназовцы возвратились на борт «Минданао-3», развернув на всеобщее обозрение с десяток разрисованных простыней. – Вулкан… имеется, значит, действие происходит здесь… на этом архипелаге.

– Краснокожие разделили свою эскадру на три пары шебек, – заявил Пак Хен Сок, указывая на следующее полотно. – Каждая пара пошли к группе из нескольких островов, – рука старшего лейтенанта махнула в сторону третьего «шедевра живописи». – Возле одного из островов найшуды встретили четыре одномачтовых судна, которые принадлежат…