Комната белого рояля - Mon Ten Man

Было видно, что он тоже не без ума от меня, такие люди как он не знают, что такое любовь. Мой взгляд зацепил браслет, на моей руке, и я зарыдала еще сильнее. “Это ж надо было влюбляться в того, с кем никогда не сможешь быть” подумала я. К нам подошли мои родители:

— Молодец моя девочка, твой разум всегда порождал во мне гордость! — Радостно сказал отец и повернулся к Чарльзу.

— А я разочарована. Когда женщина рожает дочь, она надеяться, что та будет благоразумна и счастлива, а твой сегодняшний поступок, положил крест и на твою жизнь и на мои старания. — Она сказала это так, что услышала лишь я, за тем улыбнулась и отошла. Мама как всегда была права, но она не знала главного: я согласилась стать женой этого ублюдка, чтобы побороться с любовью которую породил во мне Себастьян.

От лица Ричарда

Я был рад, только за общие дела с этим засранцем Стакером. Не вините меня в том, что я не был рад за дочь. Ее можно было только жалеть. Я четко осознавал, что Камиллу нужно как-то спасти от лап этого наркомана, но я пока не придумал как именно. Дакота со мной не разговаривала и сообщила, что после женитьбы Камиллы она уйдет от меня. Так что я потерял любовь и верность женщины, которую любил всю свою жизнь. Все это время я следил за Себастьяном. Он думал, что никому не было дела до него и он не замечен, но только не от глаз человека, кто его вырастил. Себастьян хотел застрелить Чарльза, но ответ Камиллы обезоружил его. Этот предатель любил мою дочь! Ответ Камиллы сломал его, но он был слишком горд, чтобы показывать это. Он, поправляя пиджак, с победной походкой, в сопровождении трех парней, шел к выходу.

— Себастьян! — крикнул я. Он остановился. Я подошел к ним, — Сынок, у меня разговор с тобой.

— Мет, ждите меня в машине, — проговорил он, на что парни поклонились и ушли.

— Тайная свита? Умно!

— Я был вынужден, Ричард. Есть мелочи, о которых я не успел тебе рассказать.

— Выпьем? — спросил я, на что Себастьян согласился. Мы пошли в бар. Здесь было тихо, никого не было, только бармен стоял за стойкой и точил лед. Мы подошли, заказали Chivas, бармен подал нам наши стаканы, как Себастьян сказал:

— Мне бутылку, пожалуйста. — Бармен подал и бутылку.

— Сынок, у меня деликатный разговор к тебе и я не знаю с чего начать.

— Могу начать я. Ты хочешь узнать, почему я целился на твоего новоиспеченного зятя?

— И это тоже. — Меня удивила прямота Себастьяна.

— Ричард, — начал он, выпивая виски, на нем не было лица, я не видел его таким никогда, — я не прощу тебя этого.

— А Камилла может не простить тебе то, что ты не поздравил ее с помолвкой, еще и хотел убить ее возлюбленного.

— Да пошел ты! — я не ожидал, что он будет разговаривать со мной таким образом. Он всегда уважал меня, видимо чувства к сестре ослепили его, — С каким возлюбленным? Мила ненавидит его! Она несчастна! Ты не понимаешь? Что ты за отец такой? — Себастьян был в истерике. Он стучал кулаком по барной стойке. Бармен испугался его и отошел.

— Успокойся! Сейчас вызовут охрану!

— Мне плевать, у меня своя стоит снаружи! — я понял, что вырастил потомка Сатаны.

— Откуда такая уверенность, что Камилла не полюбит его? — я понимал, что такого отродья, как Чарльз, любить не возможно, но я хотел разговорить сына.

— Потому что…, — он замолчал и снова выпил.

— Потому что она любит тебя, верно? — спросил я. Я знал ответа. Мой жизненный опыт позволял мне понимать чувства моих детей. Себастьян сходил с ума, а Камилла любила его в ответ, но была такой трусливай, что сама себе не признала этого. Мне чисто по-мужски было жаль Себастьяна, но я не мог позволить такое в своей семье. У меня был четкий план: помешать этой постыдной любви любой ценой.

— Ты ведь с самого начала все понял. Почему мучаешь меня? Даже в день аукциона ты обеспокоился из-за моего подарка, так что это за театр, Ричард?!

— Мне было достаточно трех или пяти твоих взглядов, чтобы понять, что тебя пожирают чувства, но, сынок, убей в себе эти чувства или это придется сделать мне, а методы у меня не самые приятные.

От лица Себастьяна

Ричард сказал свое последнее предложение, гордо встал и ушел. Гнев и безысходность танцевали аргентинское танго в моей душе. Я закричал и швырнул стакан. Стекло разбилось на тысячу кусочков на мраморном полу. “А я ведь не успел сказать тебе, как сильно я тебя люблю, малышка” я не знал, что делать.

— Несите счет, — задыхаясь, потребовал я. Спустя минуту бармен подошел ко мне:

— Господин, вот ваш счет, но для вас есть и конверт, — пробормотал он и подал мне черный конверт с уже знакомыми инициалами.

— Что? Откуда он у вас? Кто его передал?

— Господин, моя смена началась полтора часа назад, когда я пришел он уже был здесь, но предыдущий бармен сказал, что его оставил некий пожилой господин. Статный мужчина с тростью. Мой коллега не описал его, только сказал, что он с трудом ходил. Наши официанты, во время праздника искали вас, чтобы отдать конверт, но так и не нашли.

Информация бармена не была существенной, я только узнал, что этот таинственный “сказочник” с травмой и что моя охрана для него не помеха. Я положил конверт в карман пиджака, чтобы прочесть его тогда, когда буду в состоянии, что-то понимать. Из бара, где находился я, открывался задний выход к бассейну. Там не было никого в такой час и мне захотелось подышать свежим воздухом. Я написал смс Мету, чтобы они уехали без меня и вышел. Мет не хотел оставлять меня, да и в таком состоянии, но я приказал ему, а ослушаться он не мог.

Глава 14 Откровение

Иногда самое настоящее откровение можно услышать от самого скрытного человека, это то же самое, что влюбить в себя эгоиста. Эгоисты проживают эмоции сильнее и острее остальных.

От лица Чарльза

— Ах, Бьянка, детка моя, то, что творишь ртом, другие не могут вытворять своими сладкими булочками. О боже, продолжай! — я был в экстазе, на пике наслаждения. Грудастая мулатка, сидя на коленях передо мной и ублажала меня. Я схватил ее за волосы, на что она ускорила темп. Закончив ртом, она встала и села