Трафальгар. Люди, сражение, шторм - Тим Клейтон

Нельсон изменил систему блокады Кадиса. Он разместил «Эвриал» с четырьмя другими фрегатами в непосредственной близости от города с распоряжением докладывать обо всем происходящем в бухте. Затем главные силы флота исчезли из поля зрения противника. Для Нельсона было бы типичным, если бы он, будучи когда-то в Кадисе, проверил дальность видимости наблюдателем с башни Тавиро. Во всяком случае, он рассчитал это лучше Коллингвуда. Флот Нельсона крейсировал мористее мыса Сент-Мери в пятидесяти милях северо-западнее Кадиса; в то время как испанцы частенько пересчитывали корабли Коллингвуда, силы Нельсона с этого момента становились им неизвестными. Была сформирована передовая эскадра для того, чтобы служить мостом, по которому передавались сигналы  между фрегатами и главными силами флота.

В докладе виконту Кастльригу Нельсон упомянул недавно изобретенные ракеты Уильяма Конгрева, заметив, что они могли бы быть полезны, если дальность их действия действительно составляет полторы мили. Оборонительная позиция, занятая Объединенным флотом напротив города, была уязвимой для атаки через песчаную косу, протянувшуюся в сторону Кадиса. Нельсон посоветовался с Коллингвудом и решил, что истощение противника посредством блокады будет, вероятно, более успешным делом, чем прямая атака на крепость. Дело в том, что снабжение доставлялось нейтральными датскими судами в небольшие близлежащие порты, откуда оно перевозилось в Кадис на испанских прибрежных суденышках. Их охраняли испанские канонерки, а шли они настолько близко к берегу, что атаковать их боевыми кораблями было невозможно. Снабжение надо было перехватывать на более раннем этапе.

Проблема состояла в том, что датчане предъявляли груз как их собственный, хотя и доставляли его из Нанта и Бордо. Нельсон просил Кастльрига "обеспечить офицерам, выполняющим мои приказы, иммунитет от возможных штрафных санкций, связанных с выполнением ими обязанностей" по захвату этих грузов. Капитаны несли персональную ответственность за незаконный захват грузов, и Нельсон предвидел, что в каком-нибудь будущем иностранном суде британцам могло быть предъявлено обвинение в том, что они действовали не в интересах блокады, а в интересах подрыва торговли. Как адмирал, он старался предвидеть и разрешить заранее все трудности, к тому же, будь офицеры твердо уверены в том, что правительство защитит их от последствий, инспекция нейтральных судов была бы произведена более тщательно.

Нельсон также решил отправить за пополнением припасов лучшие корабли своей прежней Средиземноморской эскадры, которой теперь командовал адмирал Томас Луис. "Я не могу снабжать свои корабли продовольствием и водой иначе, как посылкой их в Гибралтар соединениями, — объяснял он за ужином Луису и его флаг-капитану Френсису Остину. — Противник выйдет, и мы будем сражаться; однако вы сможете вернуться вовремя. Я считаю «Канопус» своей правой рукой, и посылаю вас туда в уверенности, что вы вернетесь вовремя".

2-го октября «Канопус», «Спенсер», «Куин» и «Тигр» отбыли, сопровождаемые «Зелосом» и «Эндимионом», которые нуждались в ремонте.

На следующее утро их перехватил капитан «Эвриала» Блеквуд, который "информировал нас сигналами, что он имеет сведения от шведского судна из Кадиса о погрузке войск на корабли, которые готовы выйти в море с первым восточным ветром". Луис с четырьмя кораблями вернулся для соединения с Нельсоном, но лишь для того, чтобы вновь быть посланным назад в Гибралтар. Доклад Блеквуда был верен, но ничего не произошло. Вильнёв, среди прочего, был предупрежден о подъеме сильного восточного ветра, против которого Луис лавировал, чтобы добраться до Гибралтара.

Новость о том, что Объединенный флот сажает войска на корабли, привела к воодушевлению на флоте Нельсона и, в особенности, на передовой эскадре Джорджа Даффа, состоявшей из «Марса», «Дефенса» и «Колосса». Нельсон предварительно выдал Даффу детальные инструкции, согласно которым тот должен был

расположиться на расстоянии трех–четырех лиг друг от друга между флотом и Кадисом с тем, чтобы я мог получить любую информацию от дозорных фрегатов как можно быстрее. В тех случаях, когда из-за состояния погоды будет невозможно разобрать флажные сигналы, следует использовать сигналы дальнего действия. Если противник покажет намерение выходить, или действительно выйдет из порта, открывайте пушечную пальбу днем или ночью для привлечения моего внимания.

В плохую погоду корабли должны были держаться ближе к «Виктори». Один из них должен был размещен достаточно далеко к востоку, чтобы увеличить дальность наблюдения, а один из фрегатов Блеквуда следовало поставить западнее в пределах его видимости. Очевидно, тут же обнаружили необходимость удлинения цепочки, так как вскоре эскадре Даффа придали корабль «Аякс». Дафф был в восторге от порученной ему работы. Он сообразил, что именно Коллингвуд рекомендовал его, так как "он находился на «Виктори» в тот момент, когда меня вызвали", но был впечатлен тем, что, даже с учетом рекомендации Коллингвуда, Нельсон выбрал его среди многих  капитанов с большей выслугой лет. Шотландцы, к которым принадлежал Дафф, старались набирать экипажи среди своих соотечественников, что порой приводило к определенному отчуждению их на британском флоте.

Дафф был не единственным офицером, старавшимся произвести впечатление на Нельсона. Лейтенант «Конкерора» Хэмфри Сенхауз, вызвавшийся принять участие в атаке брандеров, писал своему командиру Исраэлю Пеллью: "Исходя из моих последних наблюдений, брандеры могут быть успешно использованы против вражеского флота в Кадисе; прошу передать главнокомандующему, что двенадцать добровольцев во главе со мной будут счастливы предложить свои услуги в этом". Брандерство числилось среди наиболее опасных работ, так как состояло в том, чтобы подвести горящее судно к вражескому флоту с целью поджечь и взорвать его корабли.

Устройство обедов на «Виктори» продолжалось, так как капитанам следовало познакомиться, возобновить старую дружбу и обменяться информацией. Томас Фримантл снова встретился с Нельсоном, провел с ним время до восьми часов и дал себя уговорить остаться дольше, "чтобы посмотреть пьесу, которую играли матросы на борту «Виктори». Уверяю вас, она была очень хорошо поставлена, а голос матроса, исполнявшего женскую роль и соответственно одетого, был в высшей степени чарующ". Он был счастлив: "Вся система здесь полностью изменилась, совершенно другие аспекты, что-то изменило обстановку и мы знаем, насколько далеко мы можем зайти, что очень приятно. Лорд Нельсон излагает подробности многих наших прежних сделок, когда мы были в этой стране, и в каждом случае он очень добр ко мне". Он обедал с Элиабом Харви с «Темерера», его соседнего корабля, а несколькими днями позже с Харви, Филиппом Дурхемом с «Дефайэнса» и Пултнеем Малькольмом с «Донегала». Ему удалось перевести на «Нептун» трех лейтенантов с предыдущего корабля, включая своего протеже Эндрю Грина, "известного прекрасного парня", который занял должность сигнального офицера. Это не только укрепило его позицию в отношении причиняющего беспокойство первого лейтенанта Арклома, но