С судьбой не играют в прятки - Лора Брантуэйт

От этой мысли Алану захотелось сладко потянуться. Боже милостивый, кажется, он и вправду немного не в себе. Но насколько лучше это «не в себе» привычного состояния серьезности, собранности и напряжения!

Блаженны безумцы… Почему об этом не написал никто из твоих учеников, Господи? Ведь ты наверняка знал…

Как Иви ни уговаривала Генри остаться, он не согласился. Впрочем, оно и понятно: ночевать в квартире у друга тет-а-тет с малознакомой… девушкой друга — удовольствие с сомнительным оттенком. Иви не имела к нему никаких претензий, и все-таки ей было бы спокойнее, если бы он уступил ее уговорам. Одиночество в чужой квартире немного пугало ее.

А Генри при ближайшем рассмотрении оказался очень милым. Хороший, добрый парень. Может быть, не очень сильный духом, но трогательный в своей стеснительности. Будь Иви лет четырнадцать, она бы и мечтать не могла о лучшей паре для себя.

Здорово, что ей уже не четырнадцать.

И что она знает Алана.

Генри оставил ей ключи, вкрутил какую-то «хитрую» лампочку в светильник на кухне и отбыл, пообещав заехать за ней в одиннадцать, чтобы вместе отправиться в участок, где… мм… проводил уик-энд Алан.

Иви послонялась по квартире, перевернула несколько рамок с фотографиями эффектной блондинки. Да, неслыханная наглость. Но ведь никто не увидит! Иви не чувствовала триумфа, не было на языке вкуса терпко-сладкой победы над другой женщиной, тем более что они и не воевали вовсе. Просто так получилось, что раньше здесь жила Диана — а теперь оказалась Иви. Жизнь, ни больше ни меньше, обычный поворот дел, без драм и тем паче — трагедий.

И все же, раз уж здесь сегодня ночует она, причем на правах не столько гостьи хозяина дома, сколько его женщины, то она вовсе не обязана любоваться — а не признать ее красоту было бы глупо — на портреты другой.

Иви приняла теплый душ и поужинала сандвичами. После рабочего дня, проведенного между кухней, стойкой и клиентскими столиками, приятно готовить для человека, который тебе дорог, но вот готовить для себя — непозволительная трата сил, как казалось Иви. Она попробовала посмотреть телевизор — ничего интересного, или, может быть, все передачи кажутся плоскими и пошлыми, а фильмы неправдоподобными по какой-то другой причине…

Иви ощутила даже не укол — укус совести. Хорошо же она устроилась! Алан сидит в обезьяннике, причем по ее милости, чего уж там, а она — на его диване, щелкает пультом его телевизора.

Но что она может для него сделать?

Наверное, это тот самый случай, когда предел возможностей лежит где-то в области молитв и добрых мыслей. Ладно, если ему это придаст сил, Иви готова молиться хоть до рассвета.

С мыслями об Алане она заснула в той самой постели, в которой прошлой ночью обрела то-то бесконечно драгоценное. И его. И самое себя.

Иви проснулась оттого, что ей стало зябко, как будто она забыла закрыть на ночь окно, и сбросила одеяло во сне, и теперь ветерок гуляет прямо по коже.

Одеяло было на месте. Окна она не открывала.

Но в комнате она была не одна.

Иви подскочила на постели и порадовалась, что вчера перед сном надела найденную в шкафу футболку Алана. Голый человек беззащитен. А то, что защищаться ей понадобится, Иви без труда поняла по взгляду женщины, стоявшей на пороге спальни. Это ее лицо Иви вчера так не хотела созерцать, что даже позволила себе похозяйничать на чужом столе.

— Так, — сказала Диана. В том, что это именно Диана, у Иви не осталось сомнений.

Иви не сочла нужным отвечать. Простое «здравствуйте» здесь было явно неуместно, а «извините» — недостаточно.

А вдруг это все-таки сон? — с надеждой подумала Иви. Ее подсознательные страхи вполне могли вылиться в такую форму.

— Что. Ты. Здесь. Делаешь.

Вопрос был уместен — и вместе с тем до крайности глуп.

— Сплю.

Иви не видела смысла отпираться. Она бы посмеялась над комичностью сцены, если бы сердце не стучало так часто и не шумела в ушах кровь.

Диана почему-то не ожидала такого очевидного ответа на свой несложный вопрос и задохнулась от возмущения. Видимо, до сих пор считала эту постель своей. Что ж, тогда ее переживания несложно понять.

— Диана? — из вежливости уточнила Иви. Новоприбывшая явно не собиралась представляться сама, а для поддержания разговора неплохо обращаться к собеседнику по имени.

— Ах, ты и имя мое знаешь?!

— А почему это тебя обижает?

— Да кто ты такая?! Предупреждаю: не держи меня за дуру. Я прекрасно знаю, что никаких сестер у Алана нет, а самая младшая кузина старше его на десять лет. — Диана приблизилась к кровати, скрестив руки на груди.

— Ну, подобная ложь даже не пришла бы мне в голову, — призналась Иви. — Слушай, а ты не могла бы сесть, а то я неловко себя чувствую. Ну или давай я встану…

— Вы только посмотрите на эту нахалку! Она неловко себя чувствует в моей постели! Может, мне еще и извиниться за вторжение?

— О, кстати, как ты вошла?

— У меня, между прочим, есть ключ от этого дома!

— А, ну да, это же естественно. — Иви взвесила свои возможности и поняла, что, стоя перед этой леди в платье цвета розового жемчуга в одной футболке, будет чувствовать себя не лучшим образом, и потому решила держать оборону в одеяле. Какая-никакая, а все же броня. — Меня зовут Иви.

— Какие мы любезные! Иви! Очень приятно, Иви, если тебя не смущает столь откровенная ложь. Где Алан?

— Его нет, — констатировала Иви.

Интересно, у кого самообладание иссякнет раньше? Вариантов развития событий, признаться, не так уж много. Либо она продолжит валять дурочку и Диана впадет в истерику, расколотит что-нибудь и умчится, хлопнув дверью, либо Иви сама разревется и эта женщина вышвырнет ее на улицу, как бездомного котенка. А Алана здесь нет, Алан за нее не вступится. Пожалуй, эту битву придется вести самой — и самой либо победить, либо потерпеть поражение.

Мысль о том, что поражение будет означать не только унижение, но и разлуку с Аланом, придала ей сил — и в то же время натянула нервы, как тугие струны.

— Ну ты прямо-таки открыла мне глаза. А где же он? — фальшиво мягко уточнила Диана.

— Где он — сказать не могу, считай, что это большая тайна, но если тебя это интересует, он вернется в понедельник. Передать ему что-нибудь?

На секунду ей показалось, что Диана сейчас зашипит, как гадюка. Пожалуй, если бы Диана и укусить умела, как эта милая рептилия, корчиться бы Иви в судорогах прямо здесь.

— Насколько я знаю, у Алана нет секретарши.

— А насколько я знаю, ты ушла и обещала никогда не возвращаться.

Господи, откуда у нее столько дерзости?

— Ты…

— Я, конечно, могу и ошибаться, но я знаю то, что знает Алан.