Она - Банана Есимото
Шрифт:
Интервал:
— Вот опять бесхитростно и доступно говоришь здравые вещи! — рассмеялась я.
— Ничего не поделаешь, ведь я сам по себе явился мечтой своих отца и матушки. И меня не учили поступать и вести себя так. Я был самой мечтой кого-то просто по факту своего существования. Осознавая это, невозможно не стать здравомыслящим!
— Да, здорово... — глядя на зеленые листья, печально пробормотала я. — Я бы тоже хотела стать чьей-либо мечтой...
Сёити ничего не ответил.
Вскоре принесли наш кофе, от которого исходил приятный аромат. Я сделала глоток, и это было настолько вкусно, что ощутила беспричинное счастье и даже на какое-то время совершенно забыла, о чем мы говорили. Вдруг Сёити неожиданно заявил:
— Признаться честно, я совершенно не понимал, почему до самой своей смерти матушка так беспокоилась о тебе, хотя вы даже не виделись. Однако теперь начинаю понимать. Мне тоже очень жаль. Ну почему тогда мы не забрали тебя к себе?.. Но еще не поздно! Юми-тян, выходи за меня замуж.
От удивления я даже онемела сначала. Потом произнесла:
— Ты такой маменькин сынок. Ну просто весь, до кончиков ногтей.
Сёити рассмеялся, но покраснел, по-видимому смущенный собственной выходкой.
— Я подумаю, ладно? Однако ты жаворонок, а мне это не подходит, — улыбнувшись, заметила я.
Передо мной предстала альтернатива — а почему бы и нет? Вот только достаточно ли одного этого аргумента... Вот что было у меня на душе.
Тем не менее я удивилась тому, как мир вдруг окрасился яркими красками. Даже занятые своим делом работники кафе показались мне красивыми, и цветы, что стояли перед нами, неожиданно налились более глубокими оттенками. А солнечный свет, проникающий сквозь большое окно, вдруг оказался преисполнен какой-то святости. Быть кому-то нужной... Такое банальное понятие, а способно оказать на человека такой эффект.
Господи, когда я была маленькой, родители жили в согласии и все шло благоразумно. Я была единственным ребенком в семье, которого любили и баловали. Вскоре в наш дом пришли деньги, и я вкусила, казалось, нереально богатой жизни. Потом с моими родителями произошли странные изменения, и они оба умерли, из-за чего я горевала. Однако в моей жизни были и любовь, и секс, и мне покровительствовали друзья. Вдобавок ко всему сегодня мне сделали предложение. Значит, я точно попаду в рай, да? Так думала я, любуясь ослепительным видом. И пока я не закончу пить кофе, пусть длится этот сон об удавшейся полноценной жизни.
— Сё-тян, давай завтра поедем на могилу тети, — предложила я.
— А стоит ли? Ты ведь у нас дома уже поклонилась ее фотографии. Мне кажется, что именно там можно наиболее полно ощутить присутствие матушки, — ответил Сёити.
— Но я хочу поехать! Знаешь, у меня такое чувство, что, если я этого не сделаю, моим переживаниям не наступит конец. Уж слишком мрачно и одиноко мне было после того, как я побывала в похожем на дом из фильма ужасов родном очаге, где жила когда-то, — объяснила я. — Мне хочется помолиться на могиле дяди и тети, вдохнуть чистый воздух и изгнать из своей жизни злых духов. Наверняка это в Насу, да? Их могилы. Если мы туда поедем, я снова увижу горы и, возможно, мне станет немного легче.
— Ну, раз такое дело, я согласен. Остановишься у меня, — предложил Сёити. — Хотя, если не возражаешь, можем прямо сейчас на машине вернуться туда.
— А ты не устал? — спросила я.
— Сегодня мы не так уж много перемещались, так что я в полном порядке, — заверил Сёити.
— Недалеко от станции есть магазин “Конамия”. Может, зайдем туда купить чего-нибудь? Сладостей, например, или воды.
— Да, пожалуй. Так часто есть рамэн в Сано, наверное, малоприятно. Хотя, если иногда, он кажется весьма вкусным.
— Тогда в Точиги поедим гёдза[8]и поедем?
— Я не очень-то знаю дорогу, которая ведет после шоссе в город... Ладно, посмотрю в навигаторе. Что ж, будем действовать по обстоятельствам.
— Как-то снова повеселело на душе. А то я совсем выдохлась после встречи с Кума-сан, — сказала я.
— Твое счастье — счастье для тех, кого уже нет в живых! — заметил Сёити.
— Думаю, очень немногие так считают. Люди ведь куда более угрюмы. Пафосные и эгоцентричные, они, сами того не понимая, своей холодностью наносят болезненный удар счастливому человеку.
— Тогда перефразируем, — сказал Сёити. — Твое счастье — это отмщение за все то, что с тобой случилось.
— А вот это, похоже, совсем другое дело, — рассмеялась я. В огромном магазине “Конамия” возле станции было очень многолюдно. Когда популярность “Конамия” упала на некоторое время в связи с тем жутким случаем, методы управления заменили более разумными и надежными. Благодаря этому пусть и не произошло очередного взрыва популярности, но магазины тем не менее стабильно работали и вскоре возвратили себе потребительское доверие. Судя по всему, дела в компании снова пошли на лад. Теперь это были аккуратные стильные магазины со спокойной атмосферой. Я была удивлена тем, что с некоторых пор в них стали продавать, хотя и в небольшом количестве, фрукты и овощи. И даже появились стойки, за которыми можно поесть супа или выпить кофе. Продавцы в симпатичных фартуках работали бойко и энергично, возможно и не зная ничего о том кровавом происшествии, что некогда случилось с управляющими компании.
— В другое бы время наверняка прибежали бы девушки-администраторы и принялись бы раболепствовать передо мной, — разглядывая полку с шоколадом, сказала я.
— Думаю, что даже в тот период не все бы вели себя так, — засмеялся Сёити. —Да, круто, масштаб не сравнится с нашим магазином. Скорее походит на первоклассный супермаркет, нежели на магазин импортных продуктов. И, вероятно, своих фирменных товаров тоже много разработано.
— У дяди ведь всегда был управленческий талант. Следовало с самого начала доверить ему это дело, однако по странному стечению обстоятельств все решало это шарлатанское гадание, и мама, пожалуй, была чересчур склонна ему верить. К тому же, наверное, ей не хотелось ни в чем уступать дяде, который не получил колдовского образования и в жизни которого не существовало трудностей и страданий. Дело в том, что дядя изначально рос в доме разведенного дедушки и поэтому почти никак не соприкасался с миром бабушкиной магии. Только сестры-близнецы жили с бабушкой. Разумеется, первоначально в управление в наибольшей степени были привлечены люди из семьи Конамия, но после того случая дядя, должно быть, смог завоевать всеобщее уважение. Однако мама не доверила бы фирму дяде. По своим тайным мотивам, — сказала я.
— Тем не менее семейное проклятие, похоже, не имеет силы, если он так преуспевает. .. — усмехнулся Сёити.
В корзине у нас было несколько видов сладостей, оливки и вино. Типичная закупка обычной парочки. Мне на ум пришло, что именно здесь и сейчас происходит наибольшее волшебство. Тетя знала это. Разделив с ней это знание, я ощутила невероятную близость тети. Как будто она была где-то внутри меня.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!