Нимфа - Мишель Яффе

В его реакции на нее было что-то неправильное, и Криспин судовлетворением обнаружил способ оградить себя от ее воздействия и одновременновыяснить истинную суть ее отношений с лордом Гросгрейном. С самого утра наследующий день он нанесет визит вдове лорда, прекрасной Констанции, недалекой ипокладистой сильфиде со светлыми волосами и апельсино-подобными грудями,которая не только ответит на все его вопросы, но и утвердит в прежних предпочтенияхособой женской красоты. Кто знает, не сделает ли он ей предложение после этойвстречи? Затем, ободренный очарованием Констанции и полученной от нееинформацией, он направится в Пикеринг-Холл и призовет Софи Чампьон к ответу.

А сейчас надо было избавиться от мучительной жажды. Не успелКриспин протянуть руку к звонку, чтобы вызвать Терстона, как тот бесшумноматериализовался с подносом, на котором, помимо графина с бургундским и бокала,лежал небольшой конверт.

— Прекрасно придумано про язык, — похвалил егоКриспин, наливая себе вина. — Мне бы никогда не пришло такое в голову.

— Благодарю вас, сэр, — ответил Терстон сдостоинством и протянул ему конверт. — Это только что доставил посыльный.

Криспин одним махом осушил бокал и взял конверт. При помощиувеличительного стекла он тщательно изучил восковую печать красного цвета сизображением солнечных часов и северной звезды на циферблате на месте цифрыдва. Криспин мгновенно забыл о жажде.

— Это из Норт-Холла, — сообщил он Терстону идобавил, разламывая печать: — Красная книга, том второй.

Норт-Холл принадлежал кузену Криспина Люсьену Норту Ховарду,графу Дэнфорду, самому загадочному и могущественному из шестерых известных всейЕвропе представителей семьи Арборетти. Он пользовался такой славой не толькопотому, что был титулованным главой рода Арборетти и принадлежащей имсудоходной империи, которую Криспин и его кузены унаследовали от деда, но такжеи потому, что возглавлял тайную службу королевы Елизаветы. Правда, о последнемиз всех Арборетти знал только Криспин. Именно Люсьен Норт, Л.Н., два споловиной года назад устроил Криспина на королевскую службу, а потом наблюдалза его деятельностью за границей. В его руках были сосредоточены руководящиенити всей обширной шпионской сети королевы Елизаветы.

Криспин давно написал Л.Н. с просьбой сообщить любыеизвестные ему сведения о Фениксе, но ответ получил только сейчас. Однако когдаЛ.Н. писал ему из Норт-Холла, это всегда означало, что содержание письмакасается дел семьи Арборетти, а не деятельности Феникса. Судя по всему,послание имело неофициальный характер, хотя цвет восковой печати указывал наиспользование красного шифра, который предназначался для сверхсекретныхсообщений. На первый взгляд это было самое обычное письмо:

«Добро пожаловать домой. Я должен был написать тебе раньше,но был в отъезде за городом. Там проходила ярмарка, где я познакомился сочаровательными прелестницами — несколько блондинок, несколько шатенок и двевосхитительные рыжеволосые ундины. Близняшки. Остальное предоставляю твоемувоображению, хочу лишь заметить, что я, подобноЦезарю,veni,vidi,vici— пришел, увидел, победил. Хотя, возможно, с порядкомдействий он ошибся. Помнишь Сесилию? Она теперь замужем, мать двух хорошенькихмальчуганов. Господи, как быстро летит время.

С наилучшими пожеланиями. Твой кузен Л.Н.».

Тщательное изучение печати с помощью увеличительного стеклапозволило Криспину разглядеть едва заметные следы размазанного вокруг неевоска. Это говорило о том, что письмо вскрывали, прежде чем доставить поадресу. Криспин надеялся, что его врагам понравился комментарий кузена поповоду того, как нужно добиваться любви женщин. Криспина же больше всегоинтересовала пунктуация седьмого предложения и написание слова «ярмарка».Используя этот ключ и второй том красного шифра, Криспин расшифровал письмоменее чем за десять минут.

— «Кредитный чек, найденный на теле Ричарда Тоттла иподписанный Софи Чампьон, предназначался для оплаты в банке „Лаундз иУэйнскот“, — вслух прочел Криспин и нахмурился. Тот чек, который принесему предприимчивый Джек в обмен за бездействие и молчание, был заверен тем жебанком. В полном недоумении Криспин пожал плечами. Возможно, это простоесовпадение.

— Такого понятия, как совпадение, не существует, —говорил брату Лоуренс Пикеринг за графином вина тем же вечером. — Нет ниудачи, ни судьбы. Мы сами прокладываем себе путь по жизни, Бул. Я сотни разговорил тебе об этом.

— И все же ты должен признать, что нам повезло, когдаона просто так оказалась здесь, — в восьмой раз упрямо настаивал на своемБул.

С тех пор как солдаты ушли, прошло несколько часов, и,оставшись в одиночестве в своем кабинете, Лоуренс должен был признать, что деньвыдался на редкость удачным. То, что он выступил на стороне Короны в схваткеСофи Чампьон против королевы Англии, принесло ему пять новых лицензий наигорные дома в окрестностях Лондона и дало возможность превратить нелегальныезакрытые клубы в популярные и охотно посещаемые развлекательные заведения. Унего даже появилась вполне реальная надежда осуществить свою давнишнюю мечту —открыть игорный дом под названием «Бархатная туфелька», где на всем дамскомперсонале из одежды будут лишь бархатные туфли. Но в таком деле не обойтись безподдержки могущественного покровителя.

Лоуренс улыбнулся сам себе при мысли о письме, которое онтолько что отправил. Оно должно было обрадовать адресата. Он собирался уже ещеодним графином вина отпраздновать свою удачу и успех предприятия, когда панельв стене позади его кресла бесшумно открылась и в комнату вошла женщина.

Она медленно приблизилась — казалось, она плывет по воздуху,а не ступает по бренной земле — и остановилась перед ним. Она знала, что емунравится следить за ее движениями, чувствовать, как она приникает к нему всемсвоим хрупким гибким телом, любоваться ее пушистыми золотистыми волосами,которые душистым каскадом обрушивались ему на лицо, когда она наклонялась,чтобы поцеловать его. Она ощутила его широкую сильную ладонь на своем бедре ипозволила ему усадить себя к нему на колени.

— Дорогая, какой волшебный сюрприз.

— Я всего на минуту. Мне ужасно захотелось повидатьтебя и узнать, как все прошло сегодня. — Она на мгновение прижалась губамик его губам и тут же кокетливо, но твердо отстранилась.

— Все прекрасно, любовь моя. — Лоуренс ласкововзирал на свое сокровище.

— Ты должен быть доволен. — Она взяла из вазызасахаренный миндальный орешек и провела им по своей нежной, молочной белизнышее вниз, к глубокому декольте. Лоуренс жадно следил глазами за ее игривыми движениями.

— Я доволен, — хрипло отозвался он и попыталсяязыком достать сладкий орешек из глубокой впадинки между грудями. — Я былбы еще счастливее, если бы ты согласилась стать моей женой немедленно. Сегодняже вечером.

— Ты же знаешь, что это невозможно, Лоуренс, —укоризненно отвечала она, слизывая сахар с губ.