Шопоголик спешит на помощь - Софи Кинселла

– И к этому поместью прилагается титул?

– Ага, – равнодушно пожимает плечами Сьюз. – Лорд-помещик.

– Точно. – Алисия морщит лоб. – Получается, каждый владелец этого дома может называться лордом?

– Наверное. Хотя нам без разницы, у Тарки все равно есть титул.

По правде говоря, у Таркина их целых шесть, просто Сьюз скромничает. Об этом она тоже не любит говорить. Я в курсе лишь потому, что в свое время посмотрела в Интернете. Я тогда мечтала называться «леди Брендон». Оказалось, что титул стоит не так уж дорого. Всего-то несколько сотен фунтов – а взамен красивая приставка к имени на всю жизнь. Зато как звучит – «леди Брендон»!..

(А потом меня застукал Люк и смеялся надо мной целую неделю.)

Сьюз уходит в туалет, а я разглядываю Алисию. Вид у нее отрешенный и задумчивый. Я напоминаю себе о совете Дерека Смита, но ничего не выходит. Вместо того чтобы восторгаться «Господи боже, Алисия такая лапочка!», я угрюмо размышляю: «Что замыслила эта Длинноногая Стерва?».

Наверное, по натуре я весьма подозрительный человек, и, прежде чем дружить с Алисией, мне надо пройти курс у психотерапевта. Я вдруг представляю, как мы вдвоем, держась за руки, сидим перед консультантом, и прыскаю со смеху. Сьюз тем временем возвращается, и Алисия вновь начинает расспрашивать ее о Летерби-Холле.

– Моему мужу всегда хотелось побывать в старинном английском поместье. Он просто помешан на всем английском.

– Что ж, добро пожаловать. – Сьюз закатывает глаза. – Содержание дома обходится в целое состояние. Мы уже не знаем, где брать на него деньги. Сама увидишь, когда приедешь в гости.

– Алисия будет у тебя гостить? – громко вопрошаю я таким голосом, будто это самая гениальная идея на свете. – И когда же?

– Еще не знаю. Наверное, когда решим вопрос с Тарки. – Сьюз сердито морщится: до чего же, мол, я недогадливая.

– Здорово, – выдавливаю я. – Классно придумано.

Я сижу и пялюсь в окно, а в голове крутятся жалкие мысли. До чего же я устала от своей подозрительности. Бекки, ищи во всем позитив. Незачем сомневаться в Алисии. Она ни в чем не виновата.

Но Господи! Алисия всегда плела интриги, с самого первого дня нашего знакомства. Поверить не могу, что она ни с того, ни с сего вдруг изменилась. Сьюз куда более наивная, чем я, и Алисия это знает…

Так, постойте-ка! Уилтон Меррел помешан на всем английском. Хищный мерзкий англофил, который прибирает к рукам все, что плохо лежит. А Алисия зачем-то расспрашивает Сьюз о Летерби-Холле. А вдруг… вдруг Уилтон Меррел решил, что ему не помешает величественное поместье и титул в придачу? Что, если он решил стать лордом Меррелом из Летерби-Холла?

Я принимаюсь обдумывать эту теорию. Исключено. Сьюз и Тарки никогда не продадут родовое поместье.

И все же…

Краем глаза я посматриваю на Сьюз. Волосы у нее скручены на затылке в небрежный узел, как всегда в последнее время. Она мало заботится о внешности. Губы бледные, глаза ввалились. Сейчас у них с Тарки не лучшие времена. И дом содержать нелегко. Если предложить хорошую цену…

Нет, они не могут продать Летерби-Холл! Он принадлежит их семье уже пару тысяч лет! От одной этой мысли тошно. Чтобы Длинноногая Стерва – и стала вдруг леди? Я представляю, как Алисия надевает диадему и реверансом приветствует жителей деревни, а какая-нибудь маленькая девочка вручает ей букетик полевых цветов и шепчет: «Вы такая красивая, принцесса Алисия!»…

Фу, гадость какая! Ни за что в жизни этого не допущу!

Кому: Ребекке Брендон

Тема: Беда!!!

Уважаемая миссис Брендон!

Благодарю за письмо. Жаль, что ваша попытка подружиться с миссис Длинноногой Стервой не увенчалась успехом. Меня огорчает ваше «бессилие» и «чувство собственной никчемности».

Если позволите, миссис Брендон, дам вам совет: не сдавайтесь, действуйте.

Все годы нашего знакомства я с восхищением наблюдал, как вы активно преодолеваете жизненные трудности. Врожденное чувство справедливости не раз выручало вас в прошлом и, уверен, не подведет и в этот раз.

Знаю, сейчас все кажется сложным, но я не сомневаюсь в вашей победе!

С наилучшими пожеланиями,

Дерек Смит.

Единственный недостаток путешествия, на мой взгляд, – это дорога. Все остальное просто замечательно: и трейлер, и закусочные, и пейзажи за окном, и музыка кантри… (Я заставила Люка поймать нужную радиоволну. Господи, певцы кантри словно читают мысли! Услышав песню под названием «Твой самый старый друг», я чуть не разрыдалась.)

Но вот сама дорога – это сущий кошмар. Она такая длинная. Просто ужас какой-то. На карте все кажется маленьким и близким. Смотришь и думаешь: «О, этот участок автострады я в два счета проеду, тут всего-то один сантиметр». Ха! Один сантиметр! На который надо потратить весь день.

Оказывается, до Тусона в штате Аризона ехать целую вечность. И даже дольше, потому что ранчо, которое мы ищем, находится где-то в пригороде. Когда мы наконец сворачиваем к «Красному ранчо» в Кактус-Крик, штат Аризона, день клонится к вечеру. Уже и я садилась за руль, и Сьюз, и Алисия… Мы измучились и почти не разговариваем друг с другом. К тому же в голове гремит музыка из «Аладдина», которого Минни весь день смотрела на планшете.

Прежде чем выйти из фургона, я расчесалась, однако растрепанные волосы не хотят укладываться в подобие прически. Ноги не гнутся, а легкие мечтают о глотке свежего воздуха.

Все так устали, что на ранчо никто и не смотрит. Мама и Дженис ковыляют по пыльной земле, словно бычки, которых только что выпустили из фургона. Дэнни упражняется в йоге. Сьюз и Алисия глотают таблетки тайленола, запивая их водой. Одна Минни радуется жизни. Она хочет перепрыгнуть большой валун, только прыгать еще толком не умеет, так что просто бегает вокруг, раскинув руки. Потом замирает на месте, срывает крохотный белый цветочек и приносит мне.

– Розочка, – тщательно выговаривает она. – Розочка для мамы.

Минни называет «розочками» все цветы, кроме нарциссов, те для нее – «рар-р-рцисы».

– Какая прелесть, милая, спасибо большое!

Я заправляю цветочек за ухо, и Минни, ужасно довольная собой, несется за следующим. (Мы часто так играем. Я уже привыкла, что сток в душе то и дело забивается увядшими лепестками.)

Небо над головой – яркое и темно-синее, а воздух теплый и неподвижный, словно замер в ожидании сумерек. Вдалеке виднеются скалистые горы, которым нет конца, вокруг стоят куцые деревца, сладко пахнет травой. В пыли я замечаю ящерицу, поворачиваюсь к Люку – видел ли он? – но он глядит на ранчо.

На огромных воротах в паре метров от нас висит тарелка спутникового телевидения и крохотная деревянная табличка: «Красное ранчо, Реймонд Эрл». Дальше за высоченным забором тянутся его владения.