Наёмница: любовь и две личины Элоизы - Анна Кривенко

В кабинет отца-короля я вошел уже бодрым и спокойным. Эл остался ожидать приглашения в коридоре, и я увидел в его глазах ожившую надежду. Этого было достаточно, чтобы сделать меня просто счастливым.

Король Евгенус встретил меня оценивающим взглядом – любимым способом манипулирования. Он не обладал никакой способностью магически проникнуть в разум человека, но один только вид его мог привести любого в настоящий трепет.

Короля боялись. Ненавидели. Опасались. Трепетали перед ним…

Но не я. Я даже не уважал. Но все же не позволял себе ни открытого бунта, ни слепой покорности. Я сохранял максимальный нейтралитет.

- Я слышал, что недавно ты был в плену… - начал отец, а я постарался сохранить лицо бесстрастным, хотя в душе начал закипать от негодования: кто-то из моего окружения слил королю эту информацию. Скверно!

- Да, было такое. Но это была не более, чем уловка для последующего успешного задержания преступников…

Король прищурился, тщательно изучая мое лицо.

- И чего ты добился этим задержанием? – спросил он по-прежнему спокойно и почти безэмоционально. – Стоящие результаты есть?

- Мы на пути к разоблачению очередных поставщиков контрабанды из Океанарии… - ответил я туманно, а король тут же резко плюхнулся на стул.

- Леонард! Мне не нужны твои глупые тщеславные вылазки, не приносящие достойных плодов! – наконец-то голос отца стал привычно жестким. – Мне нужны РЕЗУЛЬТАТЫ, которые я смогу увидеть наглядно и получить с них РЕАЛЬНУЮ пользу! Пока ты мне еще ни разу не доказал свою эффективность на должности Главы Ведомства Правопорядка! Как долго мне еще ждать???

Хмурое лицо, сведенные брови на переносице, холодный, как лезвие, взгляд – это был привычный облик отца. Ненавистный облик.

- Я буду стараться… - спокойно проговорил я, стараясь не сводить с него глаз. Пусть чувствует, что я не буду пресмыкаться, несмотря на покорные слова.

- Где твой новый телохранитель? – король резко переменил тему, поднимаясь снова на ноги. – Мне сказали, что он очень… странный, но сильный…

Я начал нервничать, но заставил себя собраться.

- Его зовут Эл, и он ожидает в коридоре…

Когда Эл вошел, он выглядел совершенно невозмутимым. Поклонился и замер, смотря в пол. Моя иллюзия была настолько качественной, что никто не смог бы заподозрить магическое вмешательство, разве что очень сильный маг.

Король внимательно осмотрел Эла с головы до ног. Так внимательно, что я занервничал. Что он выискивает? Почему такой большой интерес?

- Ваше Величество! – я позволил себе вольность. – Эл показал себя хорошим помощником, поэтому я хочу ввести его в Ведомство Правопорядка…

Я сказал это скорее для того, чтобы отвлечь от парня странное внимание отца.

Наконец, он перестал его разглядывать и ответил:

- Завтра же отправляйтесь в Софиил, вдвоем. Даю вам неделю на расследование незаконных сделок местной банды Серебряный Луч с Океанарией. Если через неделю вы найдете мне доказательства этих сделок, то я позволю твоему телохранителю стать твоим личным помощником в Ведомстве… А теперь уходите!

Отмахнувшись от нас, как от назойливых мух, король снова сел за стол и принялся что-то писать.

Мы покинули его кабинет стремительно и еще долгое время шли молча.

Наконец, я остановился и, обернувшись к Элу, протянул ему припрятанную маску.

- Можешь снимать амулет, - проговорил я, а Эл кивнул.

Отвернулся. Повернулся ко мне уже собою прежним: глазастым, юным, но закрытым в свою черную маску…

- Надеюсь, однажды ты доверишься мне настолько, чтобы… перестать прятаться от меня… - вырвалось у меня наболевшее, но я тут же прикусил язык. Эх, не надо было, пожалуй, этого говорить…

Эл замер и пристально посмотрел в мои глаза.

- Спасибо вам, Ваше Высочество! – прошептал он отчего-то охрипшим голосом. – Вы… не представляете, что сделали для меня…

Он говорил не так, как раньше. Он был искренен и… открыт передо мной. Мое сердце радостно всколыхнулось.

- И еще… - вдруг добавил он. – Я… на самом деле всей душой вам доверяю, просто… - он начал неожиданно краснеть, как смущенный подросток, - просто… я не хочу, чтобы вы испытали отвращение при виде моего увечья…

Я оторопел от его признания и несколько мгновений не мог произнести ни слова.

Что он только что сказал? Боится моего отвращения??? Как стыдливая девчонка, честное слово! Я не выдержал, рассмеялся, а потом обнял его за плечи.

- Эл! Ты меня иногда искренне удивляешь! Ну мы же с тобой, право, не женщины, чтобы так трепетно относиться к шрамам! Надеюсь, ты, случаем, не переодетой бабой меня считаешь???

Я, конечно, подтрунивал над ним, но он отчего-то не засмеялся.

- Слушай! Шрамы – это украшение любого мужчины! – продолжил я непринужденно. - Особенно боевые! Уверен, что там под маской – ты дикий красавчик с мужественным трофеем своего боевого прошлого! Надеюсь, ты веришь мне?

Я наклонился к его лицу, словно высматривая ответ в его больших черных глазах.

- Верю! – наконец, прошептал он, неотрывно смотря на меня, как завороженный.

- Вот и славно! – улыбнулся я, заставляя себя отпустить его из своих полуобъятий. – Пойдем, друг! Нам с тобой предстоит непростое дело. Надеюсь, ты любишь океан?

Эл отчего-то вздрогнул, а потом странным голосом сказал:

- Океан - это то место, где я хотел бы оказаться перед смертью…

И прозвучало это так серьезно, что я понял: о смерти он думает чаще, чем принято в его возрасте.

Сердце привычно сжалось, но в душе родилась невиданная решимость: теперь Эл только мой, и никакой смерти я его не отдам!..

Элоиза

Ритмичный бой барабанов и струнный оркестр оглашают огромный зал дорогущего игорного дома, в котором мы с принцем сидим уже добрых три часа.

Леонард развалился на узком диванчике прямо напротив меня и старательно изображает знатного пьяного повесу. Его туника расстегнута до середины груди, обнажая его гладкую кожу и литые мышцы. Лоснящиеся каштановые волосы в беспорядке разбросаны по плечам, и несколько жадных женских рук постоянно ныряют под его одежду и зарываются в его локоны, зазывая продолжить увеселение втроем или вчетвером где-то на верхних этажах…

На моих плечах тоже шарит женская рука куртизанки, но я отчетливо даю понять, что меня это не заводит, поэтому она не позволяет себе большего и только лишь легко касается шеи и распущенных по плечам волос.

Мне трудно. Так трудно, что я едва могу сдержать гнев. Я неотрывно слежу за каждым движением куртизанок по телу принца, и мне ужасно хочется их как можно скорее от него отогнать.