Малахольный экстрасенс - Анатолий Дроздов

— Держи! — он протянул ей полотенце. Вика сунула его в промежность и зажала бедрами.

— Надо будет таблеток купить, — сказала. — Ведь не предохраняемся.

— Охота травить себя всякой гадостью, — хмыкнул он. — Они ведь гормональные. Разнесет, как мою бывшую супругу, она на них сидела. И, главное, зачем? Беременей и рожай, тем более, пора.

— Ты серьезно? — напряглась Вика.

— Нет, шучу! — нахмурился он. — Забыла, что вчера сказал? Ты моя женщина. Вот разведусь и распишемся. Или ты против?

— Мы едва знакомы, — слабо возразила Вика. Услышанное ошеломило ее.

— Как по мне, так более чем достаточно, — возразил он. — Знаешь, как женился мой дед? Пришел в соседнюю деревню постучать в волейбол. До войны это была популярная игра. Команды — смешанные: девушки и юноши. За противников играла бабушка. Постучали в мячик, покричали, после матча дедушка подошел к бабушке и позвал ее замуж.

— А она?

— Согласилась. Он ей тоже понравился. Назавтра собрала вещи и перебралась к мужу. До войны с этим было просто: ЗАГС считался не обязательным. Детей регистрировали, потому что без этого никак, а вот брак не всегда. Свадьбу справили простую, деревенскую. Вместе прожили долгую жизнь. Дед умер пять лет назад, бабушка в прошлом году. Сердце отказало, ей за восемьдесят было… Я в деда.

— Один раз ты уже поспешил и ошибся! — напомнила Вика и прикусила язычок.

Он не обиделся.

— Было, — кивнул. — Но с тех я многое видел и научился разбираться в людях. Мой жизненный опыт прямо вопиет: эту женщину упускать нельзя! Студентка, комсомолка, спортсменка[18], — улыбнулся он. — Да еще справная хозяюшка.

— Это ты с чего взял? — удивилась Вика. — Про хозяюшку?

— Элементарно, Ватсон![19] — улыбнулся он. — Ты ведь не планировала вчера пригласить меня к себе?

— Нет, — кивнула Вика.

— А тут я нарисовался. Захожу, а в квартире идеальный порядок. Ни тебе разбросанных вещей, ни посуды в мойке.

— Надо же! — удивилась Вика. — Разглядел.

— С серьезными намерениями ехал, так что непременно. Я хитрый и расчетливый.

— И к какому выводу пришел?

— Что ты идеал, мечта мужчины.

— Не перехвали! — фыркнула Вика.

— Такое невозможно. Каждый день буду говорить, какая ты красивая и необыкновенная. И что мне невероятно повезло. Это правда.

— Миша! — дрогнувшим голосом сказала Вика. — Спасибо!

— За что? — удивился он.

— За то, что исцелил, вернув меня к жизни. За то, что появился в ней, да еще такой, о каком я не мечтала. Сильный, умный, добрый. Настоящий мужчина!

— А вот это зря! — хмыкнул он. — Мужчин хвалить вредно — надуваются как индюки. Нас нужно держать в черном теле: ругать, отчитывать и бить. Заведи плетку или хотя бы палку.

— Ты серьезно? — изумилась она.

Он захохотал.

— Миша! — рассердилась она. — Прекрати! Я тебя мало знаю и не могу понять, когда шутишь. Может и замуж звал понарошку.

— А вот это обидно, — насупился он. — Я тут, понимаешь, распинаюсь, а в ответ вижу недоверие. Значит, так, невестушка! Для начала приведем тебя в приличный вид. Бриллианту — надлежащая оправа! — Он снял ее с себя и положил поверх одеяла. Сел рядом. — Так, — заключил, окинув взглядом. — Размер одежды сорок четвертый.

— Сорок шесть, — возразила Вика. — Не учел грудь.

— Точно! — хлопнул он себя по лбу. — Размер второй?

— Два с половиной, — уточнила она и пожаловалась: — Лифчик трудно подобрать: один жмет, другой велик.

— Найдем! — успокоил он. — За границей линейка шире. Объем груди девяносто сантиметров…

— Восемьдесят восемь, — поправила она.

— Талия шестьдесят.

— Пятьдесят восемь.

— Бедра девяносто.

— Девяносто два.

— Рост сто семьдесят.

— Сто семьдесят пять, — поправила Вика и пожаловалась: — С кавалерами на танцах трудно — высокая. Парни не хотели приглашать, потому что многие ниже. Особенно, когда я на каблуках.

— Это не беда, — отмахнулся он. — Мужчина у тебя есть, а с другими танцевать нефиг. Продолжим?

— Да! — кивнула Вика. Ей понравилась игра. Называя параметры ее фигуры, Михаил всякий раз гладил и целовал означенные места.

— Размер ноги тридцать семь.

— Наконец-то угадал! — засмеялась Вика.

— Для твоего роста маленькая ступня, — заключил он и, погладив пальчики на ее ногах, прилег рядом. — Ты у меня идеально сложена, Викуся. Жаль скрывать такую красоту одеждой.

— Без нее ходить не разрешат, — улыбнулась Вика.

— Дома будешь, — согласился он. — А я буду любоваться.

— Вот еще! — засмеялась она. — Захочешь — покажу! И потрогать дам. А теперь смотри сюда! — она указала на настенные часы. — Восемь. У тебя когда первый пациент?

— В девять.

Он вскочил и стал торопливо одеваться. Вика последовала его примеру. Спустя четверть часа, умытые и одетые они сидели за столом и завтракали. Перед этим Михаил позвонил все тому же Николаичу и попросил приехать к половине девятого.

— Я ему хорошо плачу, — пояснил Вике. — Николаич — электрик в ЖЭСе, график у него свободный, может выкроить время, чтобы подвезти. У меня он получает больше, чем на работе.

Николаич не подвел. Знакомые белые «жигули» подкатили вовремя. Вика напросилась ехать вместе — не хотелось расставаться. Похоже он испытывал то же, поскольку в ответ кивнул. В этот раз они забрались на заднее сиденье: Миша обнимал ее за плечи, а Вика положила ему голову на плечо. Водитель поглядывал на них в зеркало заднего вида и улыбался.

На лавочке у крыльца офиса их ждала женщина с мальчиком лет девяти, сидевшем в инвалидной коляске. Завидев их, она вскочила.

— Здравствуйте, Михаил Иванович!

— Через пять минут, — сказал Миша. — Я выйду и помогу закатить коляску.

— Спаси вас Бог! — закивала женщина.

Маша-секретарша оказалась на месте.

— Виктория Петровна будет мне сегодня помогать, — пояснил Михаил, поздоровавшись. — Она врач. Халат для нее найдется?

— В шкафу! — буркнула Маша, наградив Викторию неприязненным взглядом.

— Спасибо, — поблагодарила Вика, с трудом удержавшись от желания показать девчонке язык. Вредная малявка!