Седьмой воин - Алим Тыналин
Шрифт:
Интервал:
Тауман повертел палицей.
Лиходей ударил коня пятками, взял с места в галоп. Помчался на великана.
Тауман приготовился выбить его из седла.
Да только не доехал немного супостат. Остановил коня, меч в ножны сунул, щит за спину закинул.
Сердце у Ерофея быстрее забилось. Серке кулаки сжал.
А у разбойника, откуда ни возьмись, в руках обрывок веревки появился. Положил в него чего-то, над головой завертел.
Это же праща!
– Берегись, – крикнул Ерофей.
Да поздно.
Тать руку вперед выкинул. Камень впился гиганту в голову, ударил прямо по лбу. Шлема он отродясь не носил.
Зарычал Тауман от боли. На глаза кровь потекла.
А коварный недруг уж второй камень закрутил.
Великан к противнику затопал. Да только тот коняшку тронул, вмиг в сторону отъехал. Еще успел и второй снаряд запустить. В плечо попал.
И началась игра в догонялки. Верткий лиходей неустанно пращой орудовал. Тауман пытался его догнать.
Скоро все лицо гиганта опухло и покрылось ссадинами от камней. А ловкого татя достать так и не удавалось.
Другие разбойники смеялись над громадным защитником, улюлюкали и саблями трясли. Аулчане молчали.
– Так он его до смерти загоняет, – проронил Абдикен.
Тауман перестал с ревом гоняться за противником. Постоял, не обращая внимания на насмешки врагов. Еще один камень стукнул по голове.
А потом великан развернулся и швырнул палицу. Почти не целясь. Огромная дубина пролетела, кувыркаясь, в воздухе. Ударила пращника в грудь и вырвала из седла.
Теперь зашумели старики в ауле.
– Это другое дело, – одобрил Абдикен.
Атымтай крикнул:
– Убей его, Тауман!
Гигант подошел к поверженному врагу, схватил за ворот, приподнял. Поднял кулак.
И вдруг повалился наземь. Скорчился, поджав ноги, руки к животу прижал.
– Чего это он? – недоумевал Серке. – Сзади кто подстрелил?
Тауман завопил. Лицо исказила гримаса боли.
– Нет, мясом порченым отравился, – сказал Ултарак. – Говорил же, не ешь.
И впрямь, великана сразила маленькая хворь в желудке. Его противник встал, не веря удаче. За грудь держался. Подошел, хрипя, к Тауману. Достал саблю с боку, замахнулся над беспомощным защитником.
– Разве так можно? – крикнул Атымтай. – Он же не может…
Прежде, чем юноша докончил, пращник уже опустил саблю.
Но ударить не успел.
Тауман, лежа, выбросил вверх громадную руку.
Схватил проворного недруга за горло.
Повернул с хрустом.
И разбойник разом обмяк, повалился на спину. Голова вывернута вбок.
– Молодец, какой молодец, – прошептал Атымтай.
Люди в ауле радостно закричали. Тати молчали.
Тауман встал на четвереньки, все еще морщась от боли. Попробовал выпрямиться, но не удержался, опустился на колени.
– Мы победили, – сказал Серке. – Теперь он должен нас отпустить…
Но не тут-то было.
Позади Таумана возник Кокжал. В руках палица великана. Широко замахнулся.
Никто не успел и слова вымолвить.
На миг боль отпустила исполина. Он слабо улыбнулся замершим на месте товарищам.
А затем на его голову опустилась собственная палица.
Здоровенный лысый череп Таумана раскололся на куски. Глаза вылетели из глазниц с брызгами крови. Лицо исказили кровавые разломы.
Великан грохнулся лицом вперед. В изуродованном черепе зияла огромная черная дыра.
– Наша взяла! – закричал Кокжал. Указал палицей на аул, махнул людям. – Чего стоите?! Вперед! Принесите головы этих паршивых выродков!
Разбойничья масса за его спиной заворочалась, пришла в движение. Лиходеи задрали вверх копья и сабли, пронзительно завизжали. А потом в едином порыве бросили коней в атаку на стойбище Абдикена.
Завидев, что произошло, Серке с товарищами укрылись за оградой.
Ерофей поглядел на степь. Сраженного Таумана закрыли от взгляда скачущие тати.
Жаль добродушного обжору-великана. Только зело не вовремя погиб. Кто теперь бомбы швырять будет?
Переглянулся Ерофей с Серке. Крикнул:
– Ничего не поделаешь! Когда у ограды будут, швырнем.
Батыр кивнул и поглядел на всадников, что накатывались мощной темной волной, грохоча копытами коней. Поднял лук с горящей стрелой. Пустил в сухую траву.
Чтобы подпалить ловушку, значит.
Атымтай и Беррен выстрелили вслед за ним.
Ерофей потащил зажигательные горшки к арбе у входа.
Глянул еще раз, что там, снаружи.
Огонь поначалу не сильно разгорелся. Не видно поджога, только воинственные разбойники верхом на конях. В аул полетели стрелы. Много. Старики, кого задело, вскрикивали, за раны хватались.
А потом пламя взметнулось стеной.
Хороший капкан получился.
Трава кольцом вспыхнула, зажала татей.
Эх, сейчас бы туда гранаты кинуть, в растерянную толпу. Разметают ведь горящие заросли сейчас, разбегутся. Весь смысл ловушки попусту пропадает.
Да только далеко они еще от ограды. Только Тауман бы докинул.
И тогда Ерофей решился.
Гаркнул:
– Отодвинь телегу!
Схватил горшки, побежал к Сивке, припадая на ногу.
Серке поднял оставшиеся снаряды, бросился к Журдеке.
Атымтай схватился за арбу на проходе. Потянул в сторону. Старики, что рядом стояли, помогали юноше.
Ерофей и Серке вылетели из аула. Поскакали навстречу татям.
Попавшие в огненную ловушку лиходеи их не заметили.
Подобрался Ерофей поближе, подпалил веревы, швырнул подарки. Один за другим.
Серке рядом стоял, тоже кидал.
– Эй, смотрите, кто здесь! – закричал один из лиходеев. – Лови их.
Замешкался чуток батыр, последний сосуд уронил оземь. А шнур уже успел поджечь.
– Уходим, – закричал Ерофей, разворачивая Сивку.
Серке не заставил себя ждать.
Помчались обратно. Позади ругались разбойники.
А потом грохнул взрыв. За ним другой, третий.
В спину дохнуло горячим воздухом. Сивка только уши поджала и помчалась стрелой.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!