Что ты натворил - Мэттью Фаррелл

Дон привалился к архивному шкафу.

— Погоди. После всего, через что мы прошли, ты считаешь, что я могу хладнокровно убить человека, а потом пытаться повесить это на тебя? Зачем мне так поступать? Я едва знал Керри.

— Не знаю зачем, но все знали только ты, я, Шон и Керри. Керри мертва, а меня подставили. Шон рвет задницу, чтобы вытащить меня из этой заварухи. Остаешься ты.

— В жизни не слышал большего бреда.

— Утром мы с Шоном ездили к твоей маме. Подтвердили, что ты навещал ее в субботу ночью, но, судя по времени отъезда, у тебя оставалась возможность успеть на место убийства Керри.

— Вы ездили к моей матери?

— Да.

— Ты себя слышишь? — спросил Дон. — Это я помогаю Шону все скрыть. Если бы я убил ее и хотел подставить тебя, то мог бы сделать это при помощи вещей, которые забрал из ее квартиры. В твоих словах нет смысла.

— Почему ты опоздал на место преступления Тесака Вашингтона в воскресенье утром?

— Вернулся домой от мамы и уснул.

Лиам ничего не сказал.

Дон подался к нему и понизил голос.

— Послушай, сукин ты сын, я помогаю вам с Шоном все скрыть. Ради тебя. Правда ли тебя подставляют или ты убил Керри под влиянием срыва, но я помогаю скрыть это, чтобы ты не стал подозреваемым в убийстве своей подруги. Разве этого недостаточно? Как еще мне доказать свою верность? И зачем мне ее убивать? Что я получу от этого? Это у тебя был роман на стороне. Ты пытаешься восстановить свой брак с Ванессой. Керри говорит тебе, что беременна. Теперь она мертва. Это мотив, Лиам. Хрестоматийный.

— Я знаю, я…

— Дай пройти, — разочарованно произнес Дон, оттолкнулся от шкафа и, больше не говоря ни слова, пошел к своему столу.

Лиам смотрел ему вслед. Ему нечего было сказать. Все, кого он любит, пытаются ему помочь, но он не знает, кому можно по-настоящему верить.

Экран компьютера был единственным источником света в кабинете Лиама. Он опустил штору на окне и выключил флуоресцентные лампы над головой. Запер дверь. Ему требовалось побыть одному и создать иллюзию, что в кабинете никого нет. На экране была открыта детализация звонков Керри. Номер его сотового встречался, должно быть, больше двадцати раз, ее исходящие звонки и сообщения тоже содержали его данные, а самый последний состоялся в ночь ее убийства. Он просматривал каждую строчку, удаляя свой номер и любые следы того, что он знал жертву убийства, которое расследует. Закончив, он передаст детализацию Хеклу и Кинану, и пусть расследуют все, что там останется. Все будет выглядеть так, будто статус-кво соблюден. В течение нескольких недель, если не дней, они ничего не найдут и спишут дело как нераскрытое, забыв о нем. Шон прав. Лучше покончить с этим, а дальше втихаря расследовать самостоятельно и искать того, кто это сделал.

Лиам строчка за строчкой уничтожал улики. Следующий номер заставил его замереть, сесть ровнее и уставиться на экран. Он моментально узнал его, курсор мигал, ожидая следующей команды.

Номер Шона.

Лиам проследил даты. Шон звонил Керри за два дня до убийства. Зачем? Они давно не разговаривали. По крайней мере так ему говорила Керри. Он просмотрел более ранние даты и увидел номер Шона еще три раза. Один раз в исходящих вызовах Керри значился домашний телефон Шона. Они общались весь месяц. И ни один ни словом не обмолвился ему.

«Только ты, я и Дон знаем обо всем».

Лиам нажал кнопку включения принтера и удалил номера брата заодно со своим. Фальсификация доказательств — преступление. Но это еще хуже. Это фальсификация с целью не стать главным подозреваемым в убийстве. Если кто-нибудь узнает, что он делает, его надолго посадят в тюрьму. Но теперь появилось кое-что новое, требующее расследования. Он должен выяснить, зачем Шон звонил Керри.

Зазвонил сотовый. Лиам выудил его из кармана.

— Лиам Двайер.

— Это Джейн. Ты где?

— Почти на работе. А ты где?

— Я в бюро. Ты не поверишь, но НИКЦ уже выдал результат по нашему запросу.

— Рассказывай.

— Как ты и говорил, мы начали с Филадельфии как отправной точки и пошли, расширяя круг. Система нашла совпадение в Делавэре. Два часа езды. Шесть недель назад проститутку обнаружили повешенной в центральном районе Уилмингтона.

— Да, повешение весьма распространено. Мы не знаем…

— Нет. Дай мне закончить. Ее повесили и остригли все волосы.

Лиам откинулся в кресле.

— Ты шутишь.

— Это он. Должен быть. Про вспоротый живот не сказано, но это не может быть случайным совпадением. Убойный отдел Уилмингтона сдал дело в архив как нераскрытое. Наверное, посчитали, что одной проституткой на улицах меньше. Его сдали в архив и забыли.

— Почти полное совпадение, — прошептал Лиам больше себе, чем Джейн. — Полагаю, вскрытие не проводили?

— Нет.

— Интересно, ей тоже что-то вкололи, как нашей жертве?

— Хочешь я позвоню туда? Попрошу провести эксгумацию и вскрытие.

— Да. И скажи, что мы сами приедем. Думаю, ты права. Это может быть тот же парень. Дай мне все записать, а завтра съездим. А сейчас мне надо сделать несколько звонков.

Лиам завершил звонок и отправил отредактированную детализацию обратно Хеклу с Кинаном по электронной почте. Написал, что по неосмотрительности файл прислали ему, а он пересылает по адресу. Они не станут задавать вопросов. Такое постоянно случается. Закончив, он позволил себе погрузиться в тишину кабинета. Еще одна жертва. Номер Шона среди звонков Керри. Почему? Вопросов становилось все больше.

Лиам медленно и осторожно шел по пристани, высматривая хоть что-нибудь, что помогло бы ему вспомнить, где он был в ночь убийства Керри. Отправив детализацию звонков Хеклу с Кинаном, он приехал в гавань поискать, поможет ли ему что-нибудь сложить воедино кусочки той ночи. Опять шел дождь, и маленькие барашки один за другим бежали по бурной реке под завывание ветра. Похолодало, и Лиама трясло, но он продолжал методично двигаться вперед. При этом у него складывалось такое впечатление, будто деревянный настил под ногами качается, хотя он и знал, что это невозможно.

Шон говорил про толстовку, за которой он якобы возвращался на катер в ночь убийства Керри. Он ничего такого не видел, когда приезжал к брату в воскресенье, но тогда было темно, поэтому сейчас он надеялся, что при дневном свете что-нибудь в каюте все-таки укажет ему верное направление. Лиам прекрасно понимал, что хватается за соломинку, но отчаянно хотел заполучить хоть кусочек воспоминаний.

На пристани, у выхода к причалам, бок о бок стояли рыболовный магазинчик, маленькое кафе и сувенирная лавка. Перед кафе, под защитой драного навеса, на коробке из-под молока сидели старый азиат и маленький мальчик, его внук. Оба были одеты в ярко-желтые парки. Старик фотографировал прохожих на «полароид», а мальчик зазывал их купить фотографии, которые только что сделал его дед. Дедуля и Кики. Они были неотъемлемой частью гавани, и за прошедшие годы Шон с Лиамом, как и большинство владельцев катеров, привыкли к ним. Одна фотография — один доллар. Дедуля снимал всех, но не все покупали. Ходили слухи, что Дедуля умудряется бесплатно доставать пленку со склада аудио- и видеоаппаратуры. Лиам не знал, как Дедуля это проворачивает, да и не хотел знать. Пусть старик с мальчиком зарабатывают себе на жизнь. Это не казалось преступлением, достойным внимания.