Официантка - Елена Нестерина

Поток оскорблений на никому из присутствующих не известном языке громко разносился по ресторанному залу, и даже музыка не могла замаскировать его. Карина и Марина остановились, унося посуду от очередного своего столика, и стали смотреть на то, что происходило там, где громко кричали.

— Девочки, что вы там увидели? — Подошла к ним Альбина, которая, признаться, особенно не спешила принимать меры по успокоению разбушевавшихся героев. Ей, вообще-то, пора было домой, но что-то, видимо, особенно важное задержало её. И вот теперь Альбине, как на грех, приходилось вмешиваться. Она подозвала Наташу Орехову, зашептала ей что-то, та махнула рукой, мол, справимся. И Карина с Мариной услышали, как Альбина сказала Наташе:

— Да ладно, это мужиков столик, Костя и Володька сами разберутся.

И ещё раз заглянув в нишу, где находились столики горячих кавказских гостей, удалилась из зала.

— Смотри, наглеют, а? — прошептала Марина на ухо метрдотелю.

— Что поделаешь? — шепнула ей в ответ Наташа. — Видишь, тот, с масляными глазами. Это очень важный дядька. Друг чуть ли не всех тут начальников. Так что пойте ему и пляшите.

Марина кивнула и постаралась подробнее рассмотреть «друга чуть ли не всех начальников».

А за столиком события двигались к кульминации. Вскочивший экспансивный молодчик никак не мог вызвать своего противника на бой. На каком языке он только ни оскорблял его, какие эпитеты его дамам он ни придумывал — все было тщетно. Дамы начинали даже обижаться, им бы и самим уже хотелось, чтобы кавалер вступился за их честь или хоть что-нибудь возразил обидчику. Но тот продолжал спокойно сидеть и самодовольно улыбаться, доел шашлык, выпил и теперь ещё крепче прижимал к себе своих женщин.

Под рукой разгоряченного джигита ничего не было, и теперь он принялся дергать за листья искусственную пальму, что стояла у стены между столиками, отрывать от неё кусочки и вместе с обидными словами швырять их в сторону не желавшего с ним «разбираться».

— Пожалуйста, не трогайте пальму, — нерешительно проговорил официант Костя, обращаясь к нему.

— Пошел вон! — крикнул джигит, отщипнул кусок пальмы и бросил его в Костю.

— Извините, пальма дорогая, двести долларов стоит! — склонившись в подобострастной позе, пробормотал Костя. Пальму пришлось бы оплачивать, понятное дело, ему и брату: это же их клиент её портит.

— Отвали, я сказал! — Весь свой гнев джигит обратил на Костю и, взмахнув рукой, толкнул его, отчего в воздух полетели куски, оторванные от пальмы, а Костя отскочил в проход и лишь чудом не упал.

Подбежал Володя, попытался собрать со столика посуду, предложил принести счет, но его тоже прогнали, и Володя так же угодливо удалился.

— Вы что же им так угождаете? — спросила Марина, едва братья приблизились к бару. — Выгнать их надо, охранников позвать. Что это они так глумятся?

— Да, слуги вы им, что ли? — поддержала её Карина, которая тоже видела весь концерт.

— Ничего, ничего, — прошептал Костя, прислоняя ладони к горящим щекам, — они хорошие клиенты.

— Это — хорошие клиенты? — не поняла Карина.

— Конечно, хорошие. Я таких клиентов чувствую. Они сейчас покобенятся, а зато потом знаете какие бабки отвалят, — уверенно добавил Володя Шевеляев. — Хан с друзьями, знать надо таких клиентов и уважать.

— И что, надо так перед ними прыгать? — сморщилась Марина.

— Надо, если денег тут заработать хочешь, — ответила за братьев метрдотель Орехова, продолжая внимательно приглядываться к тому, что происходило за столиком кавказцев. — Тем более что это гости Хана. А Хан это о-го-го, и значит, гости тоже.

— Если научишься сразу вычислять клиента, который деньги тебе хорошие отстегивает, ковром перед ним будешь стелиться, чтобы ему понравиться, тогда все классно, — поддержала Орехову Светка, хлопая Павлику на стойку листок с заказом.

— Если они не заплатят? — спросила Марина.

— Если придется милицию и «скорую помощь» вызывать? — поддержала её Карина.

— Все бывает, конечно, — пожала плечами Орехова, — но мы этого не допустим. Ага? Ну-ка, Шевеляевы, бегите-ка к столу, кажется, началось.

Марина и Карина, якобы по делу прошмыгнув мимо столика, особых перемен там не заметили. Джигит общипал всю пальму, от неё остался драный столбик с развевающейся мочалкой на конце. Ободранные листья валялись повсюду, даже в тарелках и фужерах, парочка зеленых веток запуталась в пышных волосах дамы-блондинки.

Непрошибаемый восточный мужчина по-прежнему не желал драться, сидел спокойно, попивая сок, а его оппоненты оживленно советовались за своим столом. Володя попытался начать собирать набросанные обрывки пальмовых листьев, но невозмутимый герой взмахом руки приказал ему удалиться.

И вот тут-то началось самое главное. Задорный вдруг вскочил резко, бросил какую-то фразу, торжествующе засмеялся и кинулся к выходу из ресторана. Метрдотель встревоженно дернулась в его сторону, сделала знак охранникам, те открыли дверь, выпустили его, но тоже торопливо бросились за ним на улицу.

А джигит подбежал к одной из машин на стоянке, высоко подпрыгнул и как можно тяжелее плюхнулся на её капот своим задом. Раздался очень громкий вой сирены, словно машина безумно обиделась на такое нахальство и закричала, призывая на помощь.

Вот тут-то её хозяин, отстранив своих дам, резко вскочил, чуть не перевернув стол, взревел, как раненый медведь, и бросился на улицу. Только глумление над машиной смогло, оказывается, оказать на него воздействие.

Следом за ним немедленно выскочил и второй из тех, что так долго пытались раззадорить владельца машины и вынудить на драку.

Выманенный на улицу воем сирены своей драгоценной машины кавказец первым делом отключил сигнализацию (что заняло у него меньше минуты) и только после этого бросился на поджидающего обидчика. Они сцепились, не переставая темпераментно покрикивать, третий участник драки бегал вокруг, как рефери, с нескрываемой радостью на лице давал советы, вопил что-то и вскоре принялся призывать бойцов расцепиться и помириться.

Охранники и Наташа Орехова стояли на ступеньках и смотрели за происходящим. Никто не вмешивался.

Разгоряченные противники ничего не замечали. Вот уже оторванный воротник, как лента победителя, свисает на грудь одному из них, струйка крови нерешительно дернулась из ноздри другого. И наконец кто-то из них произнес-таки заветное слово, рефери встал между ними, все трое хлопнули по рукам, обнялись и, громко переговариваясь, отправились внутрь ресторана. Вся обслуга выстроилась по ходу их движения, улыбаясь и понимающе кивая.

Подобревшие джигиты уселись за столики, сдвинули их, как им хотелось, принялись обхаживать дам, совершенно забытых ими для более важной миссии ритуальной драки, заказали море закусок и выпивки. Жизнь наладилась. Володя и Костя были обласканы, а качество ресторанной еды особо похвалено.