Полукровка - Дженнифер Арментроут

– Ты смотришь на меня, будто я странная.

Эйден отложил банку в сторону.

– Ты не странная.

– Тогда что? Ты закончил?

Он кивнул и наклонился вперед, расставив руки по бокам от меня.

– В следующий раз, когда тебе будет больно, я хочу, чтобы ты сказала мне.

Когда я подняла глаза, мы оказались всего в нескольких дюймах друг от друга – ближе, чем когда-либо за пределами учебной комнаты.

– Хорошо.

– И… ты не странная. Ну, я встречал более странных людей, чем ты.

Я улыбнулась, но то, как Эйден смотрел на меня, не могло не волновать. Будто он брал на себя ответственность за меня и то, что я чувствовала. Так и было. Может, это было связано с необходимостью заботиться о Диконе… Дикон? Я вспомнила, что он сказал прошлой ночью.

– Дикон когда-нибудь говорил о подобных вещах? О ваших родителях?

Мой вопрос застал его врасплох. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы ответить:

– Нет. Как и ты.

Я проигнорировала это.

– Он же пьет? Думаю, он делает это только для того, чтобы забыться.

Эйден моргнул.

– Ты тоже поэтому пьешь?

– Нет! Не поэтому.

Что я говорю?.. Боги, что я делаю? Пытаюсь поговорить с ним о его брате?

– Что ты сказала?

Надеясь не выходить за рамки, я подалась вперед.

– Думаю, Дикон пьет, чтобы не чувствовать.

Эйден вздохнул.

– Знаю. Как и все советники, и учителя. Неважно, что я делаю или к кому его привожу, он не рассказывает.

Я кивнула, понимая, как тяжело было Дикону.

– Он… гордится тобой. Он сказал иначе, но гордится тем, что ты делаешь.

Он моргнул.

– Почему… как ты узнала?

Я пожала плечами.

– Думаю, если ты будешь продолжать в том же духе, он в конце концов откроется.

В серьезном взгляде Эйдена теперь таилось нечто большее. Он выглядел обеспокоенным по причинам, которых я не хотела признавать.

– Эй. – Я протянула руку к его ладони. – Ты…

Я замерла, когда он прикоснулся своими пальцами к моим.

– Что я?

Красивый. Добрый. Терпеливый. Идеальный. Я не сказала ничего из этого списка. Вместо этого я уставилась на его пальцы, задаваясь вопросом, знал ли он, что держит мою руку.

– Ты всегда такой…

Его большой палец скользнул по моей руке. От бальзама его пальцы стали прохладными и гладкими.

– Какой?

Я посмотрела вверх. Его взгляд, его мягкое прикосновение к моей руке делало очень странные вещи. Я чувствовала жар и головокружение, как будто просидела на солнце весь день. Все, о чем я могла думать, это то, как его кожа касалась моей. Затем то, как его рука будет касаться других мест. Я не должна была думать об этом вообще.

Эйден был чистокровным.

Дверь в комнату распахнулась. Я отдернула руку.

Большая неуклюжая тень остановилась у двери. Мистер Стероид – Леон – осмотрелся. Его взгляд упал на Эйдена, который переместился на гораздо более подходящее расстояние.

– Я искал тебя везде, – сказал Леон.

– Что случилось? – спокойно спросил Эйден.

Леон бросил на меня взгляд. Он ничего не подозревал. Зачем ему? Эйден был уважаемым чистокровным, а я – просто полукровка, которую он тренировал.

– Она поранилась?

– Она в порядке. Что тебе нужно?

– Маркус хочет видеть нас.

Эйден кивнул. Он последовал за Леоном, но остановился у двери.

– Мы поговорим об этом позже.

– Хорошо, – сказала я, но его уже не было.

Мой взгляд вернулся к картине с изображением богини любви. Я с трудом сглотнула. Не было другой причины – абсолютно никакой – в моем интересе. Я интересовалась Эйденом именно так. Несомненно, он был достоин обморока. В нем много что могло нравиться. Если бы он был полукровкой, не было бы ничего плохого. Он не работал на Ковенант, так что не возникло бы ситуации, когда ученик встречается с учителем. Он был всего на три года старше меня. Если бы он был полукровкой, я бы, наверное, уже бросилась на него.

Но Эйден был долбаным чистокровным.

Долбаный чистокровный с удивительно сильными пальцами и улыбкой, от которой… в животе порхали бабочки. И то, как он смотрел, я не могла забыть даже сейчас. Глупое маленькое сердце прыгало в груди.

Пару дней спустя, во время растяжки, Эйден решил рассказать, почему Маркус хотел его видеть.

– Приедет Люциан.

Я разочарованно смотрела в потолок.

– И?

Он лег рядом на мат. Его нога касалась моей, вызывая тянущее ощущение в груди. Ты смешна, Алекс. Перестань. Я отодвинула ногу.

– Он хочет поговорить с тобой.

Отгоняя странное влечение, я сосредоточилась на его словах.

– Зачем?

Он согнул колени.

– Люциан – твой законный опекун. Предполагаю, ему любопытно посмотреть, как продвигается твоя подготовка.

– Любопытно? – Я подняла ноги вверх. С чего бы это? Не понимаю. – Люциан никогда не интересовался моими делами. Зачем ему это сейчас?

Выражение его лица на мгновение изменилось.

– Сейчас все по-другому. С твоей мамой…

– Это неважно. Это не имеет никакого отношения ко мне.

Он все еще выглядел странно, продолжая смотреть, как я указываю пальцами ног в потолок.

Эйден глубоко вздохнул, словно подбирая слова.

– Люциан категорически против твоего возвращения в Ковенант.

– Приятно знать, что у Люциана и Маркуса много общего.

Его челюсти сжались.

– У Люциана и Маркуса нет ничего общего.

Затем он снова попытался убедить меня, что Маркус не такой придурок, каким я его представляла. Неделями он рассказывал о том, как дядя беспокоился, когда мы с мамой исчезли, и как облегченно вздохнул, когда узнал, что я жива. Здорово, что Эйден хотел восстановить наши отношения, но он не понимал, что восстанавливать было нечего.

Эйден протянул руку и подтолкнул мои ноги обратно на коврик.

– Ты когда-нибудь сидишь без движения больше пяти секунд?

Я улыбнулась:

– Нет.

Он выглядел так, словно хотел улыбнуться, но не стал.

– Сегодня вечером, когда увидишь Люциана, веди себя как следует.