Спартак Мишулин. Правда под запретом - Карина Спартаковна Мишулина

никто это не сделает. Ведь он уж подписал договор на съемку и эфир будет и лучше, если он будет с нами.

– Карина, – говорит она, – мы начнем с рассказов о вашей семье, о папе, о том, какой он был прекрасный человек, семьянин! Вы выйдете в студию, Борис подсядет к вам, и это будет душевный разговор. А потом, в конце мы немного затронем эту тему, и придет Тамир, мы просто поставим точки над «и». Тем более у вас суд впереди, в ваших интересах доказать, что он не прав перед судом. И вообще, сам Боря Дмитриев, увидев его, сказал, что он не ваша порода, он на татарина похож, а у вас же не было татар в роду?

– Нет, татар точно нет.

Короче, не знаю, как она это сделала, но мы превратились в кроликов перед удавом. Просто были загипнотизированы ее сладким пением.

Я понимала, что она меня обезоружила, получается, что и правда все, что она описывает, нам нужно и полезно.

Остается последний шанс, чтобы от нас отстали, назвать неподъемную для них сумму. И мы называем.

– Ой, нет, таких денег у нас нет. Ну и потом вы сами говорите, что не за деньги, что вам нужна правда, а мы готовы ее озвучить. И сделать все объективно, как вы хотите.

Не прокатило, я думала, услышав сумму, она скажет: «Нет, ребят, тогда без вас», не станет нас уговаривать, и мы уйдем.

А так… она снова права, мы же реально не за деньги.

Даже тот миллион, прописанный в исковом заявлении в суде, за который меня пытался обвинить Тамир в желании наживы, написали не мы, а адвокат, и мы сразу ей сказали, что ни копейки не возьмем от этого человека, хотите, берите вы или мы переведем их в случае выигрыша в благотворительный фонд. Наша совесть была чиста! Мы не за наживу, а за память! А если кто-то подумал иначе, то свою голову не поставишь другим, опять же каждый судит по себе, видимо!

Наверное, кто-то способен продать близкого человека, но это не моя история. Права я или нет, но мне важнее быть в ладу со своей совестью и спать спокойно, чем продать и мучиться всю жизнь!

Хотя опять же в любом нормальном государстве считается нормой получить деньги за моральный или физический ущерб, и только наш менталитет почему-то осуждает людей за их законное право наказать по закону обидчиков и получить за свои страдания какие-то дивиденды.

В общем, и тут получается, нам не удалось отмазаться.

Все по ее словам получается красиво и складно. Добрая передача о папе и семье и разоблачение Тамира!

Мы соглашаемся!

Договариваемся, что на следующий день они подъедут со съемочной группой к нам домой, чтобы подснять фотографии и, может быть взять какое-то интервью у мамы.

Знаете, у каждого человека есть энергетика. И наверное, по ней мы судим, наш это человек или нет.

Так вот, когда они вошли в наш дом, мама сразу напряглась, а она очень чувствует людей.

Еще с моего детства она всегда говорила точные вещи про моих друзей и часто тех, кого я считала друзьями, а она мне говорила, будь осторожнее с ним или с ней, оказывались совсем не теми и порой подставляли и предавали. А мама сразу, с первого взгляда это понимала. Но к сожалению, дети не всегда прислушиваются к родителям.

И здесь тоже, мама сразу почувствовала негативную энергетику.

Но почему-то промолчала.

Мы сели на кухне за стол, начали говорить, показывать фотографии из семейного архива, Петрищева очень грамотно выводила маму на эмоции, а как потом выяснилось, они это сняли на камеру, сняли исподтишка, не предупредив нас, что идет съемка.

Потом мы с мамой все-таки дали по небольшому интервью

И снова слыша, что говорит Петрищевой мама, я хотела вбежать и остановить съемку.

Нет, ничего крамольного мама не говорила, но она была так откровенна, что я понимала, какое это раздолье для монтажа и бессовестных людей. Ведь они могут теперь это нарезать, как им нужно, и преподать мамины слова совсем с другим смыслом.

Когда они уехали, я спросила маму:

– Ну зачем ты так откровенно им все рассказывала?

– Ты знаешь, меня как будто загипнотизировали, как будто речь сама шла, отдельно от моего сознания. Как будто это не я была.

Гипноз, я не могу сказать, что верю в него или в то, что эти люди ему обучены, но могу предположить, что они используют какие-то психологические приемы как способ влияния на людей.

По сути, во время сьемок эфира я испытала нечто подобное.

Настает 2 октября, тот самый день икс, который снова разделит нашу жизнь на до и после.

С самого утра я чувствовала нервоз, и было желание отказаться ехать. Никаких договоров мы еще не подписывали, поэтому, по сути, я могла не поехать.

Но внутри меня боролись два чувства: первое чувство моей гиперответственности, я такой человек, что если обещала или договорилась о чем-то, то не могу это нарушить.

А второе чувство – какого-то подвоха, что что-то произойдет нехорошее.

Клянусь, я даже платье-то выбрала для съемки за полчаса до выхода из дома. Просто первое попавшееся. Настолько не хотела ехать, что даже было плевать на внешний вид!

Но чувство ответственности меня перебороло, и мы поехали.

Съемка должна была начаться в 8 вечера, мы приехали к 7.

Моего мужа сразу забрали куда-то, якобы проверить договор. На любом телеканале, если ты выходишь в студию, ты обязан подписать договор на разрешение использования собственного изображения, независимо, получаешь ты гонорар или нет, без подписанного договора ни одна программа человека в студию не выпустит.

Сразу расставлю все точки над «и» и отвечу на самый распространенный вопрос о гонораре. Так как у нас люди почему-то очень любят считать чужие деньги и считают, что на этих шоу зарабатывают миллионы, то расскажу честно, но не называя сумм, иначе нарушу условия договора.

Итак, никакого долгосрочного контракта с каналом мы не заключали. Договор подписывался лишь на один эфир, в день съемки, 2 октября.

По слухам, Тамир как раз заключил с ними именно контракт на некоторое количество эфиров и определенную сумму. Утверждать на сто процентов это я не могу, но информация из проверенных источников.

Мы же должны были подписать договор стандартный, который обязаны подписывать все участники любого шоу.

Плюс есть договор на предоставление видео– или фото-материалов, которые тоже не могут быть использованы без подписи предоставившего их человека.

И также в большинстве случаев участнику полагается некий гонорар. И это нормально,