Беспринципный - Белла Ди Корте

искать его, пока запах не станет слишком сильным. Они, наверное, подумали, что это я, если он все еще был в моей старой квартире.

— Убит, — сказал детектив Стоун. — Мы здесь потому, что хотим узнать, не знаете ли вы кого-нибудь, кто мог желать его смерти, Мисс Флорес. После инцидента с Мисс Андруцци мы с детективом Маринетти посчитали, что это убийство имеет какое-то отношение к вам. Никто в здании не заговорит. Похоже, у мистера Джонсона не так уж много друзей.

Кили открыла было рот, чтобы заговорить, но детектив Маринетти вздохнул. Он взял из кухни стул, поставил его перед диваном и сел. Он выглядел смертельно скучающим, как будто знал, к чему ведет этот разговор. У Мерва здесь тоже не было друзей.

— Когда был убит этот извращенец? — выпалила Кили. Как только вы задевали ее, пути назад уже не было. Кили ожесточалась по отношению ко всем, кто, как она чувствовала, причинял ей или ее семье зло. Она простит, но никогда не забудет.

— Вчера.

Это исключало Веру и меня.

— Мисс Флорес, не могли бы вы рассказать нам что-нибудь, что помогло бы привлечь к ответственности человека, ответственного за это преступление?

Я открыла было рот, но тут заговорила Кили. Ее шея покраснела, и по щекам поползли мурашки. Она посмотрела детективу Стоуну прямо в глаза.

— Я могу вам кое-что сказать. Мерв Джонсон напал на мою сестру. — Она схватила меня за руку. — Вы заметили ее лицо на днях, детектив? Он сделал это с ней. Он пытался надругаться над ней в том кишащем крысами месте, которое называл квартирой. Он выменивал секс на уплату аренды. Если вы говорили ему «нет», он отыгрался бы за это на вашем лице. Так что нет, никто из нас не знает, кто мог желать его смерти, потому что список таких лиц слишком длинный. Но я скажу вот что. Я никому не желаю смерти, но я рада, что он мертв. Справедливость? Тот, кто сделал это, сослужил на благо всего человечества. А теперь, если у вас больше нет вопросов, то это была долгая неделя для нас. И после того, как вы уйдете, мы хотели бы быть благодарны за смерть еще одного хищника в мире.

***

Четыре часа спустя в дверь снова постучали.

Я подняла глаза от коробки, которую упаковывала, и сдула с лица выбившуюся прядь волос. Она выскользнула из моего самодельного пучка. Я услышала, как Кили направилась к двери, и, схватив сковородку с дивана, встретила ее там.

— На этот раз открою я, — сказала я.

Она взяла у меня сковородку и спрятала ее за спину.

— У меня много сдерживаемой агрессии, поэтому я вымещу ее обязательно. — Кили кивнула в сторону двери. — Сезам, откройся.

Я сделала шаг назад, столкнувшись с Кили после того, как открыла дверь.

— Гвидо, — его имя вырвалось прежде, чем я успела остановиться. В руках он держал коробку, завернутую в золотую бумагу.

— А мне обязательно его бить? — прошептала Кили.

Я отрицательно покачала головой.

— Я так не думаю.

— Хорошо, — сказала она. — У него слишком красивое лицо, чтобы его портить. Если бы та певица, которая пишет обо всех своих старых увлечениях, когда-либо видела этого чувака, она бы писала песни о парне по имени Гвидо.

Гвидо посмотрел на нас обеих так, как смотрят мужчины, когда думают, что женщины в их присутствии неуравновешенны. Затем он усмехнулся и сказал:

— Необходимости в насилии нет. Я пришел с миром.

Мы обе слегка охнули. Его лицо преобразилось.

— Я использовала твое имя, — выпалила я, не подумав. — Той ночью в Клубе. Это было неправильно, но я думала, что они собираются арестовать меня. Я вспомнила вас по «Хоумрану», когда Скарлетт приехала за майкой в рамке для мужа.

— Будь осторожна, — сказал он серьезным тоном, но в его темных глазах светились озорные огоньки. Из-за этого его было трудно понять. — Мое имя хорошо известно, но не все знают тебя так, как я. Они могли бы выгнать тебя из-за одного моего имени или посадить за решетку, чтобы мой враг разобрал тебя на части. Имя Фаусти не всегда гарантирует безопасность. Иногда оно притягивает одни лишь неприятности.

— Черт, Мари! — Кили хлопнула меня по руке. — Фаусти!

Я слегка обернулась и бросила на нее неприязненный взгляд.

Гвидо, казалось, ничуть не смутила ее вспышка. Он протянул мне сверток.

—Il capo5.— Он помолчал, борясь с усмешкой. — Он послал меня передать сообщение. Все, что вам нужно для начала, находится в коробке.

— Ее будут забирать на работу из дома? — Кили подзадоривала Гвидо, принимая эту ситуацию более серьезно, так как она знала, что я получила эту работу, какой бы она не была.

— Инструкции в пакете, — только и сказал он, поворачиваясь, чтобы уйти.

— Гвидо, — позвала я, но мой голос едва был громче шепота.

Он остановился и повернулся ко мне. Солнце ударило в его темно-шоколадные глаза, и они заблестели. Да чтоб меня. Что эти люди едят такого в своей Италии? Они были слишком хороши, чтобы существовать в реальности.

— Что значит il capo? — поинтересовалась я.

— Это означает босс по-итальянски, — рассмеялся он. Гвидо смеялся всю дорогу до своей шикарной машины.

Гангстеры с чувством юмора. Кто бы мог подумать?

Закрыв дверь, я прислонилась к ней спиной, потому что мои колени словно превратились в желе. Коробка в моих руках могла быть подарком или же бомбой.

— Мари, — сказала Кили, заставляя меня посмотреть на нее. — Все стало очень серьезно. Фаусти! — Она продолжала повторять эту фамилию, как будто это заставило бы их исчезнуть, если бы она произносила ее достаточно долго.

Я подняла указательный палец:

— Ш-ш-ш. Мне нужна минутка.

— Мне нужно выпить! — сказала Кили, и я поняла, что она хочет ирландского виски.

Я же сползла на пол под тяжестью собственного веса, а дверь стала моей опорой. Через пять минут, десять часов - кто знает? - дрожащими пальцами я открыла коробку.

Пара действительно хороших теннисок была спрятана под тонкой бумажной паутинкой. Моего размера. На девственно-белых теннисках лежала записка:

«Мисс Флорес,

Вы всегда должны идти на важную встречу в обуви, подходящей под ваш наряд. Первое впечатление может стать последним.

Это первая пара