Одинокий фонарь - Екатерина Смолина

Я смущенно улыбнулась, взглянув в снисходительный прищур глаз. Он ведь знает, что я не пью, знает, что мне не нужны все эти коктейли. Просто я расслабилась немного, потеряла контроль… Стиснула его пальцы в своем кулаке. Мне было хорошо от того, что он рядом. Спокойно. Появилась твердая уверенность в себе и своих силах, словно броня, окружавшая меня вокруг. И это было чертовски приятное ощущение!..

Аришка, к слову, так и не решилась отведать отрезвляющего зелья, с интересом косясь то на меня, то на Макса. А вот я, попивая маленькими глотками горячий крепкий чай, очень быстро приходила в себя, и когда принесли горячее, на поверку оказавшееся кусочками аппетитно пахнущего тушеного мяса с овощами и рисом, приступила к нему с голодным энтузиазмом.

Поначалу разговор не клеился, но постепенно и Арина и Максим нашли общие темы для разговора, и подружка все-таки согласилась принять лекарство, с изумлением обнаружив, как быстро трезвеет. Она попыталась попросить своего нового кавалера забрать ее из ресторана, но что-то не сложилось, и Арина выглядела очень расстроенной. И когда мы уже ехали домой, подкинув сначала ее, я была уже абсолютно трезвой и дремала на переднем сидении машины. Вздрогнула, лишь когда ощутила прохладную руку на своей щеке, – Макс на несколько секунд отвлекся от дороги, с тревогой поглядывая на меня.

– Как себя чувствуешь? – спросил, поворачивая за угол.

Мы почти приехали.

– Нормально, только устала очень. Зато знаешь, я такое платье купила!.. Правда, мне пришлось воспользоваться твоей карточкой…

– Я видел сообщение о списании… – кивнул рассеянно.

Зачем-то потрогал мои руки, плечи.

– Что ты делаешь? – возмутилась.

– Трогаю свою женщину, – плутовато улыбнулся, вскользь ухватив за грудь.

– Макс!.. – тихо вскрикнула, болезненно поморщившись.

Вроде и несильно прихватил, а ощущения как от синяка!..

– Ты горячая.

– Что?! – покраснела.

– Катюш, я о температуре тела говорю, а не об этом. С этим у нас все в порядке, а вот с температурой… Останься завтра дома.

– Шутишь? – покосилась на него с опаской. – Я только на работу устроилась!..

Он вздохнул, щелчками возводя стопорный рычаг машины возле нашего подъезда.

– Тебе действительно важно иметь работу? – повернулся ко мне, громко роняя руки на руль.

Я задумалась. Не работать и сидеть дома, исключительно исполняя роль горничной, прачки и личного повара, мне совсем не хотелось. Работа делала меня самодостаточной и позволяла гордиться собой и своими достижениями. Так что…

– Важно, – ответила, подумав.

– А что важнее: работа или здоровье?

– Вечные философские темы? – закатила глаза. – Я все равно буду работать, Максим. Я не хочу от тебя зависеть.

– А что, собственно, в этом плохого? – пожал плечами. – Еще никто не говорил, что я с этим не справляюсь. Возможно, я не могу покупать квартиры каждой новой любовнице, но что касается бытовых трат…

– Да при чем здесь это? Я хочу быть самостоятельной, понимаешь? Чтобы не страдать бессонницей от того, что я потратила чужую тысячу рублей. Чтобы иметь возможность делать подарки родным и близким, ухаживать за собой, не обсуждая, сколько это стоит!

Максим задумался. Возможно, он не совсем согласился, но действительно принял, что для меня это важно! А я, выходя из машины и забирая сумки с покупками, не могла не отметить, как больно царапнуло по отношению ко мне слово «любовница». А еще есть «сожительница» и другие эпитеты. Но все они отдавали холодом ничего не значащего статуса. Они не отображали главного: чувств. Да и есть ли слова, которые могут это передать?

Я вздохнула, зажавшись в угол закрывающегося лифта. Слова были.

Он мог бы сказать «своим любимым», «моим женщинам», «моим девушкам». Мог, но не сказал. Просто обозначил факт: «женщинам, с которыми он спит». Любовницам.

И я среди них.

На кухне после душа он поймал меня за руку, вырывая из размышлений.

– Кать, что происходит? Ты игнорируешь меня?

– Я просто устала, – мягко высвободилась, пряча взгляд.

– Ты обиделась после нашего разговора о твоей работе, – констатировал он размеренно, склонив голову набок.

Лопатки напряглись сами собой. А на кухне пол грязный, мыть пора…

– Нет, все нормально. Мы же поговорили, разве нет? – максимально искренне улыбнулась, скользнув взглядом по недоверчивому прищуру. – Спасибо, что забрал из кафе. И за платье спасибо, – ретировалась в спальню, где едва не разрыдалась.

Но на правду ведь глупо обижаться, так? Да, я любовница. Да, я сожительница. Женщина, с которой он удовлетворяет свои потребности. Справляет нужду. Но ведь и я…

Комок в горле застрял, словно распирал его.

Да что я себе все придумываю? Я люблю его – вот что главное. Не хочу без него ни жить, ни есть, ни спать. Мне хорошо с ним, так какого же ладана?!

Мы оба плохо спали эту ночь. Ворочались, пытались устроиться. Поздно легли, вот и результат… Даже коты и те устроили ночные поскакушки. Только Теська мирно посапывала в большой комнате.

– Не спишь? – робко спросила тишину.

– Нет, – ответили с той стороны кровати.

И снова долгое молчание. Повернуться? Спросить, любит ли? Или просто прижаться?..

Я не успела ничего сделать. Колыхнулась на волнах матраса и с упоением ощутила, как прохладные сильные руки опутывают тело. Щекотное дыхание скользит по шее, и хочется раскрыться, откинуть волосы. И я выпала из своих обид, словно из дурного облака, повернувшись к Максиму лицом и несмело забросив ногу на его бедро. Потому что его живые упругие объятия и родной запах, и волоски на мужской груди по губам – все это имеет свою волшебную силу.

И ничего нельзя с этим поделать. Абсолютно ничего. Мне даже думается сейчас с трудом, я вся во власти чарующих запахов, нежнейших поцелуев и трепетных прикосновений. Только с сексом это не имеет ничего общего. Совсем иной уровень.

– И все-таки у тебя жар, – грустно шепнул он в губы, потершись носом о мое лицо.

Удивленно замерла в его объятиях, разглядывая в полутьме любимые черты лица.

– Я бы чувствовала, – усмехнулась.

Но под недоверчивым скептическим взглядом уверенности поубавилось.

– У меня где-то был градусник, – поцеловал тыльную сторону моей кисти, пальчиками которой я гладила его лицо. – Сейчас поищу…

Температура и впрямь имела место быть. Совсем небольшая, 37,3. Может, немного простыла? Чувствовала я себя разбитой… И снова ныл живот. Скорее бы уже началось цветение маковых полей, как называла женские дни моя бабушка! Тогда бы все было гораздо легче…