Одинокий фонарь - Екатерина Смолина

– Возможно, вы есть в списке? – спросил второй.

В списке моей фамилии не было. Зато был Максим, напротив которого значилось «плюс один». И оба значения были вычеркнуты, что означало одно: Макс здесь, и он… не один!!!

– Сожалею, но мы не можем пропустить вас. Вход только по списку…

– Что случилось? Что за очаровательная прелестница рвется к нам на банкет? – улыбнулся лысоватый мужчина в дорогом черном костюме, держа в руках сигару и стакан с темно-коричневой жидкостью, когда я уже потянулась к сумочке за телефоном трясущимися от гнева ручонками.

И если бы Макс не показывал мне его фотографию, то так бы и стояла под дверью, как приблудная кошка!

– Ах, вы – Катерина?.. – неизвестно чему обрадовался Чиграков, с любопытством мартовского кота оглядывая меня с ног до головы. – Очень рад! А мой зам говорил, что придет один…

Один. Как же!..

– Разрешите угостить вас чем-нибудь? Видите ли, я представлял вас несколько иначе…

Я пошла с Чиграковым к бару только для того, чтобы своими глазами увидеть, с кем пришел Макс. Руки были ледяными от волнения, походка далека от совершенства, но мне уже было не до мелочей. Что за женщина посмела занять мое место? И почему Максим так поступил?..

Рассеянно слушая комплименты полноватого владельца «Эллады», я остановилась взглядом на красивой паре. Приятный во всех смыслах мужчина, чью стать только подчеркивал строгий синий костюм с безупречной белой рубашкой, и длинноногая девица в алом платье с разрезом по подолу, как на моем пеньюаре до линии сгиба бедра! Ну, может чуть ниже. Но ведь все равно ночнушка!..

Максим улыбался ей, держа в руке наполненный бокал для шампанского, и было видно, что они не чужие друг другу люди. Но окончательно во мне все оборвалось, когда она, задумчиво улыбаясь, положила руку на его грудь, словно разглаживая лацкан, и заглянула в глаза.

А он…

А он не отвернулся, не пресек, не отошел. Лишь стоял и все так же мило ей улыбался, говоря что-то.

– Выпейте, я угощаю, – донеслось до меня слово из тумана.

Умопомрачительную картину загородил все тот же лысоватый мужчина, протягивая мне бокал. А я только сейчас поняла, что мне не хватает воздуха, что я давно не дышу, словно нырнула под воду и сделала глубокий вдох.

– Катерина, вижу, вы все не так поняли, – укоризненно качнул он головой. – Выпейте, вам необходимо.

– Я не хочу, – хрипло отозвалась, ощущая себя лишней здесь и сейчас.

Я не должна была это видеть. Но я хотела… И как же больно, как же мерзко!.. Чиграков положил руку на мое плечо, тут же отдернув ее, увидев, как мне неприятно.

– Катя, вы ведь сильная женщина! Поймите, в бизнесе все средства хороши, и здесь сотрудничают не только мужчины. Иногда, если это требуется, в ход идут личное обаяние и умение расположить собеседника к себе…

«Личное обаяние»… «все средства хороши»… «умение расположить»…

Каждое слово – боль. Словно каленой иголкой по сердцу.

Максим, словно седьмым чувством что-то почувствовав, повернулся к нам, но за широкой округлой спиной своего шефа вряд ли заметил меня. И все же, я видела, как обладатель безупречной рубашки и синего костюма идет в нашу сторону присущей только ему мягкой тигриной походкой.

– …Не берите близко к сердцу, – продолжил Чиграков. – Это всего лишь бизнес, – поцеловал мою руку.

А Макс прошел мимо. Вот оно – «чутье». Просто отошел «подышать». Но каково же было мое удивление, когда длинноногая в красной ночнушке, воровато оглянувшись, что-то капнула в один из двух бокалов в ее руке!

Она что, хочет отравить моего Максима?!

Я решительно отодвинула Чигракова в сторону, компенсировав его неуступчивость своей маневренностью. И направилась к сопернице. Обиды мигом улетучились. Сейчас я чувствовала себя львицей на охоте: мягкая походка, хищная улыбка, цепкий взгляд. Звук от моих каблучков, неспешно переставляемых по паркету, слышала только я. Говорят, что в прайде львы никогда не бросают своих, что бы ни случилось. Вот и сейчас мне не было никакого дела до мотивов Максима.

– Хорошего вечера! – улыбнулась. – Спасибо за шампанское, – отобрала у девицы бокал.

Девушка недоуменно уставилась на меня.

– М-м!.. Отличное вино! – сделала вид, что отпила. Длинноножку окончательно перекосило, но она промолчала. – А знаете, тот мужчина очень симпатичный. Мне кажется, у вас получится!

Она окинула меня цепким взглядом, сощурившись.

– Детка, вы, наверное, новенькая?

Я кивнула.

– И наверняка из малышек Сергеева? – кивнула в сторону цветника из девиц вокруг пузатого мужичка. Чиграков по сравнению с ним – атлет и красавец!..

Девушки там исчислялись скорее количеством и оберткой, нежели умом в глазах.

– Так вот, детка, те, кто знают меня давно, усвоили единственный в жизни важный урок: не стоит стоять у меня на пути, если хочешь остаться со своим «папиком», – ядовито улыбнулась. – Поняла меня?

– А я вообще плохо понимаю хамок в дешевом пеньюаре с вьетнамского рынка. У нас с ними разные представления о жизни, – улыбаясь, перевернула бокал, вылив содержимое на пол, и шепнула, пока соперница застыла с открытым ртом: – Я тебе за Макса… горло перегрызу!..

– Ах ты…

Договорить она не успела, – наше милое общество разбавила еще одна девушка, гораздо более элегантного вида.

– Лерочка, не надо… Тихо, тихо, моя хорошая!.. В твоем положении нельзя волноваться!

Они ушли, а из моей груди словно вышибли воздух. В глазах все помутнело, заводная музыка разом стала приглушенной, словно я нырнула под воду. Я не была готова к такому удару. Совсем.

– …сюда попала?.. – донеслось из внешнего мира.

Я подняла полный ужаса взгляд, останавливая рукой от дальнейших действий человека в синем костюме.

– Мне надо побыть одной, – прошла мимо на негнущихся ногах.

В дамской комнате царили изысканный уют и оригинальный интерьер. Раковины в форме золоченых кадушек, голубые салфеточки, светильнички, сделанные под дерево стены с вкраплением золота. Ледяными руками я открыла створку белейшей рамы и вдохнула ночной воздух. В голове было удивительно пусто и тихо.

Дыши, Катя, дыши. Это самое простое и самое нужное, что ты сейчас можешь сделать. Вот так: вдох, выдох, вдох, выдох. Позвонить Аришке, чтобы забрала меня к себе? Это хороший ход. Внушительный. Но… для последнего отступления. Бегство не лучшая идея сейчас, сбежать я всегда успею. В конце концов надо все выяснить. Что за положение такое особенное у этой «ночнушки» и почему Макс так спокойно реагирует на ее посягательства?!

Ничего. Я справлюсь. Я с Юркой три года жила, после такого я не позволю с собой так обращаться! Нужно только понять, нужно выяснить…