Одинокий фонарь - Екатерина Смолина

И нет, кот не голодный!..

Но стоило Максу отвлечься от завтрака, вернувшись к завязкам на тонком коротком халатике и очень осторожным ласкам набухшей чувствительной груди, как раздалось чавканье рыжего диверсанта со стороны тарелки с вожделенной рыбой!

– Шер, вот я тебе мешал с той пятнистой кошкой два месяца назад на крыше миловаться?! – возмутился Макс, отодвигая тарелку. – Или я у тебя из миски корм краду?..

На что Шерману было глубоко безразлично, и, стянув увесистый кусок, слепленный из нескольких тонких, он с еще большим наслаждением зачавкал под столом.

– Ладно, ладно, я тебе это припомню, наглая твоя рыжая морда!.. – Макс заглянул под стол, пытаясь достать до Шера босой ногой.

– Да пусть ест! – заступилась за кота, поднимая лямки лифа. – На работу пора. Подбросишь?

– М-м-м… – страдальчески зарычал, утыкаясь лицом в мою уже прикрытую халатом грудь. – Никакой личной жизни у бедного гусара!.. Даже любимая женщина норовит убежать!..

«Любимая женщина» бальзамом пролилась на вчерашнюю «любовницу». А еще и вспомнилось, как вчера пьяную вместе с подругой отбивал, отпаивал, кормил и забирал. И говорил «любовь моя». Говорил! А я-то себе драму напридумывала…

Дела, совещание, документы, встреча, снова встреча… Пришлось вызвать на разговор новенького менеджера, у которого уже несколько дней не ладилось с текущими задачами. То там ошибка, то тут недоделка. На него жаловались, и я не стала затягивать с выяснением причин. Оказалось, что у парня проблемы дома, и он попросту не может сосредоточиться на работе. Посочувствовала, сделала внушение. Обрисовала перспективы. Постаралась приободрить. Проблемы у него были чисто психологического характера, и единственное, чем я могла ему помочь, – это посоветовать обратиться к нашему штатному психологу. Ну не увольнять же его теперь?

Хотя если не справится, то картина вырисовывается печальная.

Юрке я позвонила сама. Предложила встретиться в кафе у дома Макса, как он и хотел. Юрик, конечно, заупрямился. В этом я его могла понять: встреча в старой квартире будет удобнее, – тишина, все спорное имущество под рукой. Но Максим расстроится. Нельзя. Договорились на следующий день: я с документами на квартиру, Юрка с описью делимого имущества. Там и ЗАГС рядом, и нотариальная контора.

Но не из-за Юрки я ощутимо нервничала всю вторую половину дня. Его шутки и слова о любви звучали ничего не значащим фоном, в который я не вникала, рассеянно постукивая обратной стороной карандаша по столу. Слишком много работы, и катастрофически мало времени, – а Юрка все тянет с согласием встретиться в кафе. Пришлось положить трубку, не дослушав и нырнуть в навалившиеся дела. Если я не успею… Но не успеть я не могла. Обещания нужно выполнять, тем более если сама напросилась, да еще и деньги потратила на платье!..

Это был сумасшедший день!.. Я забыла, когда последний раз заходила в свой кабинет. Два совещания, графики, проведение тренинга и запредельная стопка отчетностей, которые мне надлежало проверить сегодня, потому что завтра будет новая стопка и новые проблемы, а сегодня катастрофически быстро уже заканчивалось рабочее время.

Осмотрев кипу бумаг и кинув тоскливый взгляд на часы, показывающие мою несостоятельность, я нехотя взяла в руки телефон. Максим расстроился, что я не приеду, но виду не подал.

– А почему все это делаешь ты? – спросил задумчиво. – Разве у тебя нет помощников? Ты не можешь раздать эту работу подчиненным?

– У них и своей работы хватает, – уныло нахмурилась. – Если они еще и мою будут делать, то никто ничего не успеет.

– Ты просто маленькая еще.

– Маленькая?

– Маленький, трепетный командирчик, – Максим явно улыбался. – Не грусти. Научишься.

– Я не маленькая, Макс! Чтобы ты знал: на прежней работе я несколько лет управляла отделом!..

– Об этом и говорю: маленький отдел в небольшой конторке и коммерческое отделение довольно крупной корпорации – как ясли и институт. Маленькая!..

Забыв выдохнуть от возмущения, я гордо буркнула:

– Мне надо работать.

А затем скрипнула зубами и положила трубку. Полчаса я никого не слышала и словно бы выпала из реальности, погрузившись в документы. Недостатков было много. Ошибок тоже. Исправлять все у меня не хватит времени, даже если я тут жить буду. Поэтому…

Уже через десять минут у моего кабинета собралась очередь. Буду дрянью, буду стервой, но, в конце концов, я не должна исправлять чужие ошибки. А вот указать на них – моя прямая обязанность!

– Значит так, уважаемые коллеги. В этой стопке… – указала на микроскопическую Пизанскую башню, – …в этой стопке я проверила около трети документов. В половине нашла грубейшие ошибки при расчетах, из чего я могу сделать вывод, что к концу проверки статистика не изменится. Понятия не имею, как вы работали с куратором до меня, но у вас есть время до завтрашнего утра, чтобы в этой башне фатальных для корпорации ошибок не осталось даже намека на увольнение кого-либо из вас. Я понятно излагаю?

Люди были шокированы. По выражению лиц недовольных, а местами и надменных складывалось впечатление, что их заставили исправлять ошибки самостоятельно едва ли не впервые в жизни!..

– Уже конец рабочего дня, мы не успеем, – заметила самая нахальная дама, пыхтя, как дракон в пустыне.

– А вы, – пристально оглядела дракона, – можете вообще никуда не торопиться. Но если в ваших отчетах я найду хотя бы одну ошибку, то и премии лишу именно вас.

– А почему меня-то сразу? – сложила она руки на внушительной груди.

Остальные сотрудники быстро оценили расклад и разбирали свои документы, на некоторое время загородив женщину. Когда мы остались с ней наедине, я тихо спросила:

– А почему ваши ошибки должна исправлять я?

Женщина хмыкнула.

– Все исправляли, и ты будешь!.. – прошипела она и хлопнула за собой дверью.

В прострации я села на свое кресло, покачиваясь на нем и успокаивая себя. Становилось очевидным, почему на этом месте не задерживался надолго ни один куратор. Неужели все так сложно?..

«Как себя поставишь…» – вспомнились напутствия Аришки, и я нажала кнопку вызова секретаря.

К ресторану «Moulin» я подъезжала на такси, злая и с огромным опозданием. После общения с подчиненными я была взвинчена, словно сжатая до предела пружина, в салоне со мной возились слишком долго и я едва не сломала каблук на ступеньке!.. Прошло не меньше двух часов с момента начала торжества, и тут у меня возникла новая проблема: охрана у входа просто не желала меня впускать!

– У нас закрытое мероприятие. Извините, – уперся один из них, стеной преградив мне путь.