Обитель страсти - Виктория Холт

Войдя, я подумала, что действительно никогда не видела ничего столь прекрасного.

Я обратила внимание на то, что потолочные балки были густо увиты листьями.

— Старая корнуоллская традиция, — пояснила Китти, — особенно в мае. Но и осенью это не менее красиво, вы не находите? Наверное, теперь, когда закончился траур, у нас будут часто устраиваться балы. Ну, так и должно быть. Нельзя ведь горевать вечно, верно? Можно сказать, что сейчас что-то вроде мая, так ведь? Как будто один год закончился, а второй только начинается.

Разглядывая горшки с цветущими тепличными растениями, я не могла не признать, что мистер Полгрей и его садовники превзошли самих себя. Интересно, как это все будет выглядеть, когда гости закружатся в танце, а пламя сотен свечей заиграет на разноцветных платьях, жемчугах и бриллиантах прекрасных дам…

Я хотела быть в их числе. О, как я этого хотела!

Китти начала танцевать, игриво улыбаясь и кивая воображаемому партнеру. Я тоже улыбнулась. Она была так увлечена танцем, так переполнена радостью…

Меня быстро отрезвила мысль о том, что, находясь здесь, я веду себя неподобающим образом, тем самым отождествляя себя с глуповатой Китти.

И поспешила восвояси.

В горле стоял комок.

Этим вечером мы с Элвин ужинали вместе, поскольку ее отец был занят гостями.

— Мисс, — неожиданно сказала Элвин. — Я повесила в ваш шкаф новую амазонку.

— Спасибо.

— Не можете же вы ездить верхом вот в этом! — воскликнула девочка, с усмешкой указывая на мое сиреневое платье.

Так значит, она проявила заботу обо мне лишь потому, что от наличия у меня надлежащей одежды зависело ее обучение верховой езде! Следовало сразу догадаться об этом.

Не веду ли я себя слишком глупо? Не ожидаю ли от людей большего, чем они могут дать? Я помогала Элвин заполучить желаемое, а сама при этом была для нее пустым местом. Ну, не пустым… А чем же? Средством, всего лишь средством, и не следовало бы забывать об этом.

Мое сиреневое платье. Оно было любимым из тех двух, которые портниха тети Аделаиды сшила для меня, когда я подучила это место. Второе платье было серым, а этот цвет был мне совершенно не к лицу. Казалось, что в сиреневом я выгляжу несколько менее сурово, менее соответствую классическому стандарту гувернантки. Но каким же безвкусным оно мне вдруг показалось, с его наглухо застегнутым лифом, кремовым кружевным воротником и кремовыми кружевами на манжетах! Я поняла, что сравниваю его с туалетами дам, приехавших на сегодняшний бал…

— Скорее доедайте, мисс, — нарушила мои размышления Элвин. — Вы ведь не забыли, что мы идем в «солнечную» комнату?

— Полагаю, твой отец разрешил…

— Мисс, я всегда наблюдаю балы из «солнечной» комнаты. Все знают об этом. Моя мама всегда поднимала голову и махала мне рукой. — Ее личико сморщилось. — Сегодня, — продолжала она, как будто разговаривая сама с собой, — я буду представлять себе, что она все-таки там, внизу… танцует вместе со всеми. Мисс, как вы думаете, люди возвращаются назад после того, как умерли?

— Что за странный вопрос! Конечно же нет.

— Значит, вы не верите в привидения. А некоторые верят. Они говорят, что видели призраков. Вы полагаете, мисс, они врут, когда это утверждают?

— Я полагаю, что люди, утверждающие подобное, являются жертвами своего буйного воображения.

— И все-таки, — мечтательно продолжала Элвин, — я буду представлять себе, что она там, внизу… что она танцует… Может быть, если я очень-очень постараюсь, то увижу ее. Может быть, я стану жертвой своего буйного воображения.

Я ничего не ответила, потому что мне было не по себе.

— Если бы она действительно вернулась, — продолжала размышлять Элвин, — то пришла бы на бал, потому что очень любила танцевать… Мисс, — вдруг добавила она, — если вы не хотите идти со мной в «солнечную» комнату, я могу пойти и одна.

— Я пойду с тобой, — ответила я.

— Тогда пойдемте.

— Вначале следует закончить ужин.

* * *

Размеры дома не переставали поражать меня. Вслед за Элвин я прошла по галерее, поднялась по нескольким лестницам, миновала анфиладу спален и наконец-то достигла комнаты, которую Элвин называла «солнечной». Ее крыша была частично застеклена, и я поняла, откуда произошло такое название. В летнюю жару здесь, должно быть, невыносимо жарко.

Стены затянуты гобеленами, на которых отражена история Великого мятежа и Реставрации. Казнь Карла I. Его сын, Карл II, наполовину скрытый дубовыми ветвями, из-за которых он взирает сверху вниз на мятежников. Тут же представлены сцены его прибытия в Англию и коронации.

— Моя мама любила здесь бывать, — сказала Элвин. — Ей нравилось наблюдать за тем, что происходит там, внизу. Тут есть два глазка. Ой, мисс, разве вам не интересно посмотреть?

Я разглядывала секретер, диван, стулья с позолоченными спинками и видела ее, мертвую Элис, сидящую здесь, беседующую со своей дочерью. С течением времени она все больше и больше оживала в моем воображении.

В каждой стене этой длинной комнаты были прорезаны окна — высокие, занавешенные тяжелыми парчовыми шторами. Такие же парчовые шторы скрывали, как мне показалось, четыре двери. Через одну мы вошли, вторая находилась в дальнем конце комнаты, и еще две по бокам. Но оказалось, что относительно последних двух я ошибалась. Элвин исчезла за одной из парчовых портьер и приглушенным голосом окликнула меня. Последовав за ней, я обнаружила, что мы находимся в нише. Там было отверстие в стене, искусно исполненное таким образом, что если кому-либо было неизвестно о его существовании, он бы его ни за что не заметил. Я заглянула в это отверстие и поняла, что передо мной часовня. Были отчетливо видны маленький алтарь с триптихом и скамьи.

— Мама рассказывала мне, что если кто-то был слишком болен, чтобы спускаться вниз, он сидел здесь и слушал, — сообщила Элвин. — В прежние времена в доме был свой священник. Мама об этом не говорила. Она не знала историю «Маунт Меллина». Рассказала мисс Дженсен. Ей было многое известно об этом доме. Она любила подниматься сюда и смотреть в глазок. Часовня ей тоже нравилась.

— Наверное, тебе было жаль, что она уехала, Элвин.

— Да, жаль. Второй глазок с другой стороны. Через него виден зал.

Она пересекла комнату и отдернула портьеру. В стене виднелось такое же отверстие. Я посмотрела вниз, и у меня захватило дух, потому что моим глазам открылось величественное зрелище. Музыканты расположились на возвышении, а гости, которые еще не начали танцевать, пока прохаживались по залу.

Там, внизу, было очень много народу. Элвин затаила дыхание, ее глаза блуждали, будто искали кого-то. По моей спине пополз холодок. Неужели она действительно верит, что Элис встанет из могилы и придет сюда, потому что любила танцевать?