Не злите добрую колдунью! - Марина Ефиминюк

сборы гостей. Нильс с помощью магии пытался вернуть рубашке божеский вид, но ткань истончилась, и разрыв дотянулся практически до воротничка.

Обнаженный до пояса Фентон умывался в кухонной раковине. В разные стороны летели брызги, с локтей на пол стекала вода. Он схватил с крючка чистое кухонное полотенце и вытер небритую физиономию.

– Учитель, я еду искать кучера, а вам-то зачем в Круэл? – поинтересовался Нильс, кое-как справившись с починкой одежды.

– В городе начался потоп.

– Из-за нас? – ужаснулся он и растерянно посмотрел на ведьмака, словно ждал от него подтверждения моих слов.

– Не будем делить подвиг на всех, – проворчал тот, возложив ответственность на студента, хотя тот просто оказался не в то время и не в том месте. Скажу больше, он понятия не имел, что его светлым даром воспользовались не ради демонстрации умений.

– Ты вещи собрать не хочешь? – намекнула я Фентону, что пора бы и честь знать. Гостеприимству есть предел, и он уже наступил.

– Я вернусь, – бросил тот и, заставив меня подвинуться, схватил со спинки стула чистую рубаху. Грязная висела на вешалке, рядом с нелепым полосатым сюртуком школяра.

В моем доме имелся явный перебор вещей Фентона Варлока. Сумка занимала стул в кухне, мертвый Дюк все еще валялся под окнами, а темный гримуар, аккуратно завернутый в замшу, лежал на колдовской книге бабки Розалинды. Настоящее вторжение! Должно быть, хитрые ведьмаки сначала поселяли в чужом доме свои вещи, а потом перебирались сами.

– Когда вернешься за вещами, не забудь забрать умертвие, – велела я Фентону.

– Умертвие?! – Нильс сошел с лица. – Живое?

– Нильс, «умертвие» от какого слова? – раздраженно спросила я.

– Мертвый? – уточнил он, словно не был уверен в ответе.

– Мертвое бывает живым?

– Нет? – Школяр без преувеличения оторопел.

– Именно: нет! Умертвия бывают только воскрешенными. Отличник-теоретик… – насмешливо добавила я и скомандовала: – Сюртук не забудь.

– Спасибо, что напомнили! – Он бросился к вешалке и аккуратно, чтобы не сбросить замызганную ведьмачью рубашку, хотя та висела на рогатине как влитая, снял сюртук. – Мама всегда говорит, что возвращаться – дурная примета.

– Не надо возвращаться. Я от него просто избавлюсь.

Бургомистр Дюпри едва не почесывался от нетерпения. Стоило выйти из калитки, как он подпрыгнул и охнул:

– Я уже снова хотел в колокольчик звонить!

Следом за мной на улицу вывалился хмурый небритый ведьмак и все еще растерянный со сна Нильс, который мял в руках полосатый сюртук и ежился от утренней прохлады.

– Как вас много! – развел Дюпри руками, прямо сказать, опешив от многолюдности. – Вы похожи на клан!

Я выразительно кашлянула.

– Ковен! – быстро исправился он, глянул на изогнувшего брови в немом вопросе Фентона и придумал определение похлеще: – Содружество магов.

В гробу с Дюком мы все видели такой магический союз!

– Вы нас еще семейством назовите, – буркнула я и решительно зашагала к коляске. – Поехали, Дюпри, пока ваш дом не уплыл в другую провинцию.

Я уселась на кожаное сиденье. Ведьмак уже поставил ногу на подножку, чтобы забраться следом, но наткнулся на мой выразительный взгляд и без спора скомандовал бургомистру:

– Дюпри, садись первым.

Троим пассажирам в двухместной коляске было катастрофически тесно. Стиснутый с двух сторон бургомистр скромно сунул ладони между коленей и попытался уменьшиться в размерах. Места, правда, занимать от этого маневра меньше не стал.

– Учитель, а как же я? – растерялся Нильс, осознав, что ему сесть некуда. Разве что на лошадь, но вряд ли это приведет в восторг и кучера, и лошадь.

– А молодой человек тоже маг? – оживился Дюпри.

– Я ученик госпожи Истван. Нильс Баек, к вашим услугам, – немедленно представился школяр.

Мне оставалось тяжело вздохнуть и сделать вид, что я вообще понятия не имею, о чем этот странный здоровяк толкует.

– Он поедет с нами? – страшно обрадовался бургомистр наличию еще одного совершенно бесплатного мага.

– Не рискуйте, – отвернувшись, едва слышно бросил Фентон.

– Ага, значит, не едет. – Он поерзал на сиденье.

– Госпожа Агата, но как мне добраться до города? – простонал Нильс. – Вы меня правда заставите идти пешком?

– Что тебя смущает? – удивилась я. – Ноги – самый надежный транспорт. По дороге не поломаются. Главное, под них почаще смотри. Трогаем!

– Нет, подождите уезжать! – Нильс вцепился в край коляски. – Я не знаю окрестностей. А если заблужусь в лесах… полях… на пересеченной местности?

– Впервые слышу, чтобы выпускник магической академии страдал топографическим кретинизмом, – покачала я головой.

– Так я же еще не выпускник! – плаксиво отозвался тот.

– Голубчик, вы просто все время идите на север, – по-дружески подсказал Дюпри, но сделал только хуже. В чистых глазах Нильса мелькнула неподдельная паника.

Потрясающий парень! Утро толком не началось, а он уже успел изобразить недоумение, удивление и испуг.

Вот поэтому королевский театр загибается. Им не хватает таких выдающихся талантов. Стоит время от времени наведываться в магические академии и устраивать прослушивания среди кандидатов на отчисление.

– А где здесь север? – растерялся этот кладезь актерского дара.

– По мху определишь! – отрезала я.

До города мы ехали в хмуром молчании. Низкое серое небо намекало, что солнечным день не будет. Коляска тряслась и подскакивала на кочках. Мы качались вправо и влево, напирали друг на друга. Когда колесо попало в особенно глубокую выбоину, на меня всем весом навалились два тяжелых мужика.

– Господа, вам не кажется, что здесь тесно? – сдержанно спросила я. – Полагаю, кому-то стоит продолжить путь своим ходом.

Дюпри повернул ко мне голову.

– Побойтесь бога, – пристыдила его. – Единственной женщине неприлично месить туфлями грязь.

Он перевел взгляд на мои сапоги. Я покачала головой.

Осознав, что с левой стороны ему ничего не светит, Дюпри с надеждой посмотрел на ведьмака, сидящего по правую руку.

– Нет, – отрезал тот.

– Кучеру? – предложил бургомистр.

Возница не обернулся, чтобы покрутить пальцем у виска, хотя вполне мог бы, но покашлял весьма красноречиво.

В конечном итоге мы добирались до Круэла в тесноте и в обиде на эту самую тесноту, но теперь Дюпри напирал исключительно на Фентона. Что при этом думал сам ведьмак, осталось загадкой.

Над вымокшим насквозь городом довлело серое низкое небо. На улицах, переживших атаку грозовой стихии, было пустынно. По мостовым текли ручьи. Люди прятались по домам, и невольно я заметила, что многие тревожно поглядывали в окна.

Неожиданно мы наткнулись на семейство, поспешно грузившее в повозку скарб. При виде коляски бургомистра женщина в белом чепце, прижимающая накрытую тканью птичью клетку, замерла на пешеходной мостовой, словно пойманный на месте преступления воришка.

– Просил же не выходить из дома! – возмущенно заорал на беглецов Дюпри, проезжая мимо. – Господа чародеи сейчас нас спасут!

Глава семьи бросил на нас недобрый взгляд и что-то буркнул.