Осколки серебра и льда - Лаура Кардеа

– И он не растает? – благоговейным шепотом спрашиваю я.

– Никогда, – его тихий голос отдается вибрацией у меня в груди, но принц отклоняется от меня.

Прежде чем я успеваю отругать себя за предательское покалывание в животе, вызванное врагом, публика разражается аплодисментами. Даже глотатели огня почтенно кланяются принцу.

– Ваше Королевское Высочество, какая великая честь увидеть ваши удивительные магические способности в действии!

Один из глотателей огня, который во время представления стоически и сосредоточенно следил за пламенем своего факела, сейчас застенчиво краснеет под его взглядом, как молодая девушка.

– После такого представления ни у кого не осталось сомнений, кто снова выиграет турнир.

Эти нелепые слова заставляют меня закатить глаза.

– Он же просто создал цветок из осколков льда, – шепчу я Роуэну, приподняв бровь. – Как это может помочь ему в турнире?

Роуэн явно хочет рассмеяться, но только поджимает губы. Хотя сам он очень любит пошутить и чувство юмора у него отменное, но над способностями своего принца он смеяться, конечно же, не станет.

– Требуется очень высокий уровень концентрации для того, чтобы сформировать тонкую работу, подобную этой, а потом вдобавок сохранить ее на долгое время. Поверьте, это намного сложнее, чем размахивать ледяным копьем перед носом врага.

– Я бы выбрала копье, – бормочу я, и снова уголок рта Роуэна дергается. Но я крепче прижимаю к себе ледяной пион. Не знаю почему.

Мы продолжаем бродить мимо палаток, и у меня прямо глаза разбегаются. Снова и снова меня притягивают ледяные скульптуры, в которых преломляется вечернее солнце. Нас то и дело окружают разные артисты, желающие показать свое мастерство, а на прилавках в изобилии предлагаются украшения, закуски, шелковые платки и другие изделия ручной работы.

– Так что это за турнир? Почему он так важен? – спрашиваю я Роуэна, который протягивает мне засахаренное яблоко, завернутое в бумагу. И он сразу нравится мне чуточку больше.

– Это возможность проявить себя, показать свои способности. Все, кто победит принца, меня или любого другого рыцаря, будут приняты в гвардию при дворе.

Я откусываю кусочек кисловатого яблока, и сахарные кристаллы тают на языке.

– И что, любой желающий может принять участие?

– Конечно. – Роуэн берет под руку акробатку в шифоновом платье и маске арлекина и дает ей серебряную монету. Та благодарит его поцелуем в щеку и, легко пританцовывая на цыпочках, исчезает в толпе. Роуэн удивленно поднимает брови.

– Какая потрясающая гибкость, – одобрительно бормочет он.

Я игнорирую его оскорбительное замечание.

– И даже женщины?

– Многие дали мне такого пинка под…

– Не выражайся, пожалуйста, при даме, – упрекает его принц.

Роуэн без слов вынимает из ножен саблю и делает ею несколько взмахов в воздухе, хотя переполненный проход между палатками определенно не располагает к боевым упражнениям.

– А почему все ваше оружие из серебра? – спрашиваю я его.

Он поднимает одну бровь.

– Вы хорошо разбираетесь в оружии?

– Только то, что серебро слишком мягкое, чтобы из него можно было сделать оружие для настоящих боев.

Роуэн снова прячет саблю в ножны.

– Это ваше серебро слишком мягкое. Наше же на этапе ковки усиливается магией.

– Железо все равно было бы дешевле и проще, – бормочу я.

– Нам нужно посетить турнирную площадку, чтобы открыть начало соревнований. А потом можем вернуться к палаткам, – вдруг заявляет принц, прежде чем Роуэн успевает что-либо возразить. Пока мы удаляемся от ярмарочной суеты, меня не покидает ощущение, что он намеренно прервал наш разговор.

Неван

Участники этого года меня совсем не впечатляют. И почему на каждом турнире я надеюсь на выдающихся бойцов?

Когда они только-только вышли на овальную арену на северной стороне замка, мне стало ясно, что в этом году немногие смогут победить моих рыцарей. Роуэна тем более никто не одолеет. Обо мне и вовсе речи не идет.

Я вообще не должен участвовать в поединках с армией этих бездарей. Да даже вставать ради этого. Но вот объявляют мой первый бой на копьях, и я, вздохнув, беру свое оружие, поднимаюсь с ледяного трона высоко на трибуне и спускаюсь по широкой лестнице вниз, на зеркально-гладкую боевую площадку. Позволяю ликующим возгласам толпы приветствовать меня. Все-таки это входит в мои обязанности.

Лицо соперника кажется мне смутно знакомым. Наверное, этот мальчик мог бы работать на конюшнях, о чем говорит его телосложение. Только вот для того, чтобы стать хорошим копьеносцем, недостаточно ежедневно таскать десятки тюков сена. Тем не менее, он очень умело вертит свое серебряное копье между обеих рук. Слишком много показухи, которую он наверняка устроил для тех девушек, которые активно поддерживают его. А может быть, он пытается таким образом скрыть свою нервозность. Ведь он хорошо знает, чем закончится этот поединок. Мы оба это знаем.

Судья командует начинать бой.

Я делаю несколько простых последовательных движений, которые парнишка парирует со стиснутыми зубами. И вот он идет в атаку.

– Когда выиграю турнир, то победу посвящу своей любимой, – рычит он, как бы для того, чтобы подбодрить себя, и я закатываю глаза. Но все же он приятно удивляет меня, потому что за всем фасадом действительно обладает талантом.

Поскольку со всеми соперниками я сражаюсь честно и в полную силу, парень быстро устает и потеет. Зато у меня есть время, и я глазами ищу человеческую принцессу. Она сидит с Элирией и Сиф на первом ряду, и мне интересно, что она думает о наших поединках. Наверняка это не первый турнир, на котором она присутствует, но наши плавные благодаря магии движения явно отличаются от человеческих поединков на копьях.

Заметив, что я отвлекся, мальчик ухмыляется и целится копьем мне в плечо, в единственное незащищенное место. Но я поворачиваюсь как раз вовремя, и его копье слегка царапает эполету. Подталкиваю парня в спину тупым концом копья, затем подпрыгиваю и, повернувшись в воздухе вокруг собственной оси, с силой вонзаю свое копье в броню упавшего на землю мальчика.

Острие пробивает ее насквозь, и я молча замираю. Он лежит на спине, ладонь разжимается, и оружие катится по мерзлой земле. Я надавливаю на его доспех чуть сильнее.

– Все кончено, мальчик, – тихо объясняю я ему. Не хочу серьезно ранить его, чтобы он мог еще сразиться с моими рыцарями. Каждый участник турнира имеет право сражаться со столькими соперниками, на сколько хватит сил и здоровья. Возможно, в этом году его все же зачислят в гвардию. Либо он наберется опыта для следующего турнира. В любом случае потенциал у него есть, и не хотелось бы тратить его впустую.