Разрушительница пирамид - Татьяна Полякова

– Конечно. Так я от нее скорее отделаюсь.

– Хорош внук. Бабуля наверняка тебя любит, а ты на смс не отвечаешь. Вдруг она плохо себя чувствует?

– Прекрасно она себя чувствует, можешь мне поверить.

Мы поехали по бульвару. Взглянуть на бабку Саввы было любопытно. Наверняка это милая старушка, которая души во внуке не чает. Представить Савву упитанным малышом трудно, но ведь было время, когда бабуля держала его на руках, вместе с ним смотрела мультики и совала в карман конфеты, пока родители не видят.

Неожиданно Савва свернул на парковку ресторана «Эгоист», может, не самого лучшего в городе, но, безусловно, самого дорогого. Это я узнала от Каверина, а он, похоже, в этом разбирался.

«Хочет бабушке пирожные купить», – решила я, но Савва, заглушив машину, сказал:

– Пошли.

– Куда? – Я малость растерялась.

– В ресторан.

– Мы же к бабушке хотели.

– Ну…

– Тогда при чем здесь ресторан? Ты с бабушкой в ресторане встречаешься? – озарило меня.

– Она обожает злачные места.

Взглянуть на старушку захотелось еще больше. Возможно, все просто, и Савва на самом деле благодарный внук, который старается доставить бабушке удовольствие и водит по дорогим ресторанам. Но в душу закрались сомнения.

Мы вошли в полупустой зал, и я принялась вертеть головой в поисках одинокой старушки. Ничего подобного. Оказавшись на открытой веранде, Савва на ходу бросил официанту:

– Кофе, пожалуйста. – А я подумала: парня мне подменили. Куда опять подевался вэдэвэшник в алкоголичке?

Мы сели за круглый стол, я продолжала оглядываться. Кофе нам принесли, Савва в очередной раз взглянул на часы и буркнул:

– Дурацкая привычка опаздывать. Эсэмэсками задолбает, но вовремя прийти не может. Я… наконец-то, – сказал он, и я обернулась взглянуть на старушку.

По проходу между столами к нам двигала красотка под метр восемьдесят. В туфлях на шпильке, красном платье с вырезом до пупа и красной шляпе с мягкими полями. Очки от солнца, яркая помада, черный клатч в левой руке. Официанты замерли, вытянувшись в ряд, и было от чего. Я, кстати, тоже застыла, до неприличия широко открыв рот.

– Это твоя бабушка? – вернув себе дар речи, уточнила я.

– Ага, – кивнул Савва, поднимаясь ей навстречу.

– Дорогой мой, – распахивая объятия, пропела она и расцеловала его в обе щеки.

– Привет, бабуля.

Она сняла очки, села на стул, заботливо пододвинутый Саввой. При всей моей вере в чудеса косметической хирургии конкретно в это чудо было поверить невозможно. Бабка выглядела года на два-три моложе внука.

– Это кто? – покосилась она в мою сторону. – Твоя девушка? – И тут же вздохнула: – Не позавидуешь тебе, милая. Характер у него дедов, то есть не приведи господи.

– Чепуха и наговоры, – сердито отозвался Савва. – Знакомьтесь, это Ева, пока просто Ева и ничего больше. А это моя бабуля Пелагея Сергеевна.

– Твоя бабуля батареей командовала еще в Русско-турецкую… – фыркнула красотка в красном. – И не называй меня Пелагеей. Тысячу раз просила: Полина.

– Ты ж Пелагея.

– Возможно. А Полина – творческий псевдоним. Полина Сергеевна, – протягивая мне руку, проворковала она.

– Ева, – ответила я, не зная, как относиться к происходящему.

– Бабуля, ты кофе будешь? – обратился к ней Савва. – Двойной эспрессо без сахара?

– Буду. Двойной эспрессо и без сахара. Нарочно меня бесит, – добавила она, адресуясь ко мне. – Но я ничего, терплю.

– Почему он вас так странно называет?

– Потому что она моя бабка, – ответил Савва, передав официанту пожелание Полины Сергеевны. – Жена моего дедушки – моя бабушка.

– Столько лет прошло, а ты мне простить не можешь, что я вышла за твоего деда. Ты-то бы на мне все равно не женился.

– Не женился бы, – кивнул Савва.

– Почему, скажи на милость?

– Мы не созданы друг для друга.

– Хотела бы я взглянуть на девицу, для которой ты создан.

Я почувствовала себя лишней за этим столом, люди предаются воспоминаниям или заняты выяснением отношений, это в данном случае одно и то же, а я что здесь делаю?

– Ты зачем встретиться хотела? – добродушно поинтересовался Савва, точно подводя черту под всем вышесказанным и предлагая двигаться дальше.

– А просто так нельзя? – вроде бы обиделась Пелагея-Полина.

– Просто так за утро десять смс не присылают.

– Мы могли бы видеться почаще, внучок, – съязвила она. – Глядишь, не пришлось бы смс слать, о себе напоминая.

– То есть тебе просто нечего делать, и ты решила, что мне тоже?

– Савва, – вздохнула она, – знаешь, иногда я тебя ненавижу. Даже больше твоего деда.

– И что, по-твоему, я могу с этим поделать?

Она досадливо махнула рукой, видимо, поняв: продолжать далее бессмысленно.

– У меня беда, – заявила она, выпив принесенный кофе. – То есть не у меня. У нас, – добавила она язвительно.

– У нас беда? – поднял брови Савва. – Чего ж я об этом не знаю?

– Сейчас узнаешь. Любаша пропала.

– Найдется, – чуть помедлив, отмахнулся Савва.

Появление на горизонте какой-то Любаши насторожило. Жизнь Саввы представлялась насыщенной и чересчур запутанной. Услышав это имя, он заметно напрягся. «Это что ж, еще одна любовь?» – в замешательстве подумала я.

– Возможно, – согласно кивнула Пелагея. – Но лучше, чтобы это случилось поскорее. Лучше, чтобы ты ее нашел.

Он закатил глаза и отвернулся, демонстрируя отношение к данной затее. Я еще больше напряглась. Если он будет искать Любашу, то кто займется поиском Пикассо? Своя рубашка, как известно, ближе к телу.

– У меня времени нет, – проворчал он.

– Мы в ответе за тех, кого приручили… Или как там правильно? Короче, нам придется возиться с ней до конца наших дней.

– Оптимистично.

– Может, удастся выдать ее замуж. Вряд ли это что-то по-настоящему изменит, но ненадолго ее все же отвлечет.

– Может, проще придушить ее, да и дело с концом? – серьезно предложил Савва.

– Неплохо бы. Но, зная твое доброе сердце… Да и я в последний момент запросто могу дать слабину.

– А можно узнать, кто такая Любаша? – решила вмешаться я, пока обо мне окончательно не забыли.

– Его бывшая, – не дождавшись ответа Саввы, хмыкнула Пелагея. – Большая любовь, но лишенная взаимности. Короче, поматросил и бросил. Так что поосторожнее с этим типом, – подмигнула она мне.