Распутье - Егор Серебрянский

С этой минуты ему права голоса не давали, а правила мне Саша и Коша вкратце объяснили. Ничего сложного. Поиграли немного, но Пижон вновь погружался в спячку, быстро растеряв весь азарт. Но по обрывкам фраз я кое-что и о нем узнала: он карты несколько лет в руки не брал, но когда-то мог уделать любого профи, а не таких новичков, как мы. Потом скорее всего на службу к Ване поступил и завязал – дело прибыльное, но рискованное: битым приходилось бывать часто, а во всех подпольных клубах его давно в лицо знали. Я подобные виды заработка по умолчанию не одобряла, но отчего-то искренне восхищалась подобным умением – ну вот как ему удается каждую карту по рубашке запомнить всего за несколько раздач, а нужную при тасовании выложить куда надо? Это же просто магия, такое умение годами тренируется. У нас и при покере случайно что-то пропадало, но узнавали мы об этом, только когда Коша в скиде недостачу обнаруживал. А уж лекция Пижона о блефе вообще оказалась занимательной:

– Пока не вычислили, кто за столом, идеальная стратегия – врубать лоха. В вашем случае лохушку, Лизавет Андревна. Вот абсолютную блондинку, которая карты никогда не видела и с трудом улавливает, какая цифра больше. У вас получится!

– Ты на что намекаешь? – возмутилась я.

– На то, что вы очень красивая, конечно. С такой рожей… простите, лицом, лохушку даже разыгрывать не надо – по умолчанию предполагается!

– Ну спасибо за комплимент! Природа помогла – могу теперь блефовать круче всех.

– А, нет, не круче всех, – отрезвил он. – Стратегию постоянно менять надо, если за столом сидите больше трех партий. Круче всех после третьей партии – это к Коше. У него одинаковая рожа на все стратегии в жизни, сам черт мозг сломает в попытке понять, какая там к нему раздача пришла. Но такие сразу и напрягают сильнее остальных. Кош, ты че, улыбаешься?! Блядские чудеса! Глядите, он улыбается!

– Почти, – отозвался тот. – Меня в последнее время так часто хвалят.

– Да я не хвалю! – удивился Пижон. – Наоборот, сказал, что ты всех напрягаешь – тебя уже с первой раздачи во всех грехах заподозрят. Так что единственным кандидатом в профи остается наш герой. – Он хлопнул Сашу по запястью. – Вот уж у кого мимика идеальная – искренняя и без переборов до невменяемости. Так что если надоест тебе работа – обращайся!

– Как-нибудь обойдусь, – телохранитель не размышлял.

Разошлись затемно. И время все-таки мы скоротали так, как никогда его раньше не проводили, а подобное всегда меняет настроение. Я и забыла, когда так чему-то возмущалась или смеялась. Уже в столовой, куда мне подали ужин на одну персону, начала заново погружаться в то эмоциональное болото, из которого на несколько часов выбралась. Мне стало мало всего – стало не хватать посиделок с разными людьми, новых знакомств, глупых шуток и беззаботности, мне стало мало чувств к мужу, о котором я с недавних пор думала с легким содроганием. Мне стало жаль четырех лет жизни, проведенных в самой комфортной на свете тюрьме.

– Нет, Саш, сворачивай.

– Куда, Лиза? Мы едем не в учебный центр?

– Да к черту испанский, поехали за город – поучишь меня машину водить.

Саше предложение не очень понравилось, но строгие ограничения с нас еще вчера сняли, потому он не нашел довода возразить. Подходящего места близко не нашли, пришлось отъехать подальше от загруженного шоссе. Саша оказался и в этом деле щедрым на похвалу и терпеливым инструктором. Зато после спокойных объяснений я почти сразу освоила сложную науку руления, хотя и ехала почти волоком, руки потели, а глаза напрягались так сильно, что через пятнадцать минут слезились, и каждая редкая машина, проезжавшая мимо, вызывала близость к инфаркту. Но, похоже, это дело я все-таки освоить когда-нибудь смогу, если только перестану так бояться врезаться в каждую травинку.

– Давайте продолжим в следующий раз, – предложил самый мягкий учитель на планете, глянув на часы. – Нам лучше не задерживаться больше того времени, что вы проводите на курсах. Кстати, Лиза, не сочтите за наглость, но вы не думали пересмотреть программу обучения – нахватали всего и, разумеется, не слишком хотите этим заниматься. Да и смысл заниматься всем подряд?

Сложно ему объяснить, что у меня в голове в последнее время творится. Я просто кивнула – мол, услышала и обдумаю, однако предложила:

– Часок у нас точно есть. Просто посидим здесь.

Саша уже в который раз посмотрел на меня с подозрением – он явно догадывался, что я мучаюсь, когда приходится возвращаться домой. Вышел вслед за мной из машины и предложил банку газировки, но я отказалась – тогда он открыл себе и сел рядом на капот. Здесь было безопасно – поля и дорога, просматриваемая далеко в обе стороны. Потому оба расслабились, болтали ни о чем, хотя по большей части думали – каждый о своем.

Тишину издали рассек звук несущейся от трассы к нам машины. Саша вмиг собрался, спрыгнул на землю и резко развернулся. Заговорил быстро и отчетливо:

– Лиза, в машину и пригнитесь.

Я была научена не переспрашивать в такие моменты, кинулась исполнять распоряжение. Потом лучше вместе посмеемся, какие мы зашуганные – любой веселый дачник приводит нас в боевую готовность. Но и дверь захлопнуть не успела, как Саша стукнул костяшками пальцев в стекло.

– Отбой. Это Коша.

Выкарабкиваясь назад, я успела удивиться неожиданной встрече. Но Коша не заставил долго ждать раскрытия страшной тайны, со скрипом остановился в сантиметре от нашего багажника, вылетел и прошипел на грани слышимости:

– Дебил, блядь. Покататься решили, самоубийцы?

– Не понял, – Саша убрал руку с кобуры, расслабился и пошел за мной снова к капоту. – Лиза попросила научить ее вождению. Нам же сказали, что все тихо, так что мы нарушили? И как ты нас нашел?

Коша тоже за секунду пришел в благостное расположение духа. Уселся с другой стороны капота и объяснил:

– На вашей тачке GPS-маячок. Увидел, что вы где-то вообще не там, где должны быть. Звоню – молчание на обоих телефонах. И что я мог подумать?

– А, мы в машине телефоны оставили, мой вообще в сумочке, – вспомнила я. – Да не злись ты так… Хотя ты вообще злился?

– Я-то нет, дернулся только, как представил, как с нашего героя кожу будут снимать. А он мне так или иначе жизнь спас, я не то чтобы благодарен, но кинулся сам и решил никому не докладывать – вернуть долг. Теперь вроде ничем не обязан.

– За что шкуру снимать? – испугалась я.

– И я впервые слышу, что твои звонки не имею права пропустить. – Саша так не паниковал, но выглядел озадаченным. – Моя единственная клиентка здесь – в целости и сохранности. Что еще нужно?

Коша досадливо отмахнулся – видимо, все-таки был раздражен, что мы плохо его понимаем:

– Слушай, Александр, тебе за двоих думать надо с такой клиенткой. Ладно ваши спарринги на заднем дворе или карты, когда вы особо не скрываетесь, но уехать в дребеньские поля вдвоем – что, по-твоему, Иван Алексеевич подумать должен? Что вы тут вождению учитесь? Вот серьезно. Хорошо, что я с долгом перед тобой сигнал поймал, а Славка, например, и думать бы не стал – звякнул бы шефу.