Распутье - Егор Серебрянский

И сразу отступил – вовремя, поскольку Иван выглянул, потеряв своего помощника из виду.

– Лиза? Ты что-то хотела? – обратился ко мне чрезвычайно мягко.

– Поговорить хотела…

– Дорогая, ну что же ты такая нетерпеливая? – Муж развел руками. – Сейчас с делами закончу, и я весь твой! Совсем тут заскучала, красивая девочка?

Заставила себя кивнуть, натянуто улыбнулась и пошагала во двор. Изображу беззаботную прогулку, чтобы он не заметил, как меня трясет.

– Что за шпионские игры вы устраиваете? – раздалось со спины, когда я сидела в беседке.

Вздрогнула. Коша юркнул внутрь и сел напротив.

– Ты о чем?

– О вас. И зачем телохранителя уволили?

– Он мне надоел!

– Верю.

Я напряглась:

– Иван слушал записи?

– Понятия не имею. Но вряд ли, ведь я сейчас не разделываю труп. Так что вы там наговорили?

Откровенничать с Кошей – то еще удовольствие. И в верности его Ивану я не сомневалась. Но он уже несколько раз помог, и это давало надежду:

– Саша признался в симпатии ко мне, – выдавила я. – Вскользь, никаких пошлостей. А я просто хочу развестись, но так, чтобы Иван мой уход с этим признанием не связал.

– А. Ну про то, что герой смотрел на вас влюбленными глазами, только Иван Алексеевич и не в курсе. Ну и вы, похоже, не догадывались. Но вообще не новость.

– Ты можешь стереть запись?

– А мне это зачем? – Коша наконец-то удивился.

– Потому что он спас тебе жизнь, – я надавила. – В тебе тоже есть человеческое, я знаю.

Коша, вопреки предположениям, не стал отнекиваться, а задумался. Потом подался вперед и заговорил вообще едва слышно:

– Понятия не имею, на что будет похож ваш развод, но все-таки дам совет – в ближайшее время не вздумайте об этом говорить. Попробуйте через пару-тройку месяцев и не прямым текстом. Начните вопить по каждой мелочи, переделывать интерьер, капризничать, покупать кучу ненужных шмоток, ныть про недостаток бриллиантов и развлечений – превратитесь наконец-то в нормальную жену богатого мужа. А потом на пике его раздражения заорите про развод или еще лучше – дождитесь, когда Иван Алексеевич о нем завопит, вот тогда и пойдете на все четыре стороны. И вряд ли кому-то придет в голову вспоминать бывшего охранника.

– Но я уже сказала, что хочу уйти… Вчера!

– У-у, – протянул Коша, поднимаясь. – Тогда удачи, пригодится. А Александру пусть земля будет пухом. Я, пожалуй, пойду.

– Коша, – я позвала и еще раз крикнула в спину: – Коша, твою мать!

Он все-таки обернулся.

– О, кстати, если все-таки не разведетесь, то просите Пижона в телохранители. Он сейчас в опале, но может за счет вас реабилитироваться. Такая работа считается самой нудной, но ему бы сейчас любую, пока расположение шефа не вернет. И только при условии, что не собираетесь подставить его, как предыдущего.

У меня дар речи пропал. Я Сашу подставила – тем, что о прослушке сразу не предупредила, и в тот момент среагировала поздно, дала ему почти высказаться? Предупреждать мне сам Коша запретил, да и не ожидала я от Саши вообще никаких двусмысленностей, но вот так люди и подставляются. Или он намекает, что я сама повод для таких чувств дала? Занималась тут с ним, кататься ездила и вообще из всех выделяла – так легкую симпатию и обратила во влюбленность. А Пижон, значит, жив. Может быть, не слишком здоров, раз не появляется, но жив. Хоть какая-то хорошая новость.

На ужин я шла с волнением. Все-таки слова Коши сильно напрягли, теперь стало понятно, что я поспешила – надо было продавливать свои интересы планомерно и более обдуманно. Выяснилось, что волновалась я не напрасно.

Иван почти сразу перешел к делу:

– Так почему ты вышвырнула своего героического телохранителя, Лизонька?

– Нервы сдали, – ответила, но горло сдавило предчувствием.

Иван пододвинул к себе салатник. Муж выглядел очень расслабленным и довольным.

– Повезло мне, что я любые слова проверяю на соответствие действиям. Жаль, что только утром допер поискать все-таки причины твоего странного решения, иначе сразу спросил бы с виновного. И – ты очень удивишься – я их нашел! Так повторю вопрос: почему ты вдруг уволила своего телохранителя?

Я похолодела. Удалять записи поздно – Иван уже их прослушал. Собралась, чуть вытянулась вверх. За первой раздачей лучше разыгрывать лохушку, но без переборов. Или это уже вторая раздача? Тогда смесь методик Коши и Пижона: лохушка, но без лишних реакций. Одинаковый тон на любую фразу – сейчас подойдет взвинченный:

– Какие причины? – Я в действительности понимать не должна, ведь о прослушке «не знаю». – И не хотела тебя расстраивать, Вань! Саша, к которому я так хорошо относилась, начал нести какую-то чушь. После нее мне и общаться-то с ним неприятно. Не хочу пересказывать подробности, – я показательно содрогнулась. – И твой характер знаю, потому даже не уговаривай, не перескажу. Напоминаю себе, что он пулю поймал, меня защищая! И тебе о том же напомню… Но ты – не я, ты совсем по-другому мыслишь. Я и уйти только по этой причине захотела – больше не могу жить рядом с твоей работой.

Иван улыбнулся.

– Так я ведь тебе объясняю, что в скором времени все наладится. Ну, если у тебя нет иных причин.

Эта причина главная, но ничего никогда не наладится – этой чушью я много лет питалась, наелась. И Коша не просто так предупреждал, что с этим решением нужно повременить – хотя бы для того, чтобы Саша никаким боком не к нему не относился.

– Правда? – я чуть округлила глаза. – Тогда правильнее мне еще раз подумать!

Вроде бы своего добилась – лицо мужа заметно смягчилось.

– Вот и подумай, красивая моя девочка, поскольку если уйдешь, то очень пожалеешь – я не выношу тех, кто меня предает. И у нас прекрасные отношения, просто глупости из головы выкинь. Тебе бы эти глупости и в голову не пришли, если бы тупой телохранитель со своей влюбленностью не начал их внушать! Как долго он промывал тебе мозги, Лиза? И как ты думаешь, подобный кретин сможет тебе обеспечить такую же жизнь?

– Не сможет. – Я пыталась улыбаться, но вряд ли получалось без видимого напряжения. – Но он ни при чем. Я как будто себя потеряла и никак найти не могу.

Иван вдруг подался вперед и заговорил с таким нажимом, что мне стало страшно – не столько от слов, сколько от интонации:

– Так ищи, красивая моя девочка! Разве я мешаю? А я сделаю вид, что твоих бредней не слышал. Но в следующий раз хорошенько подумай, прежде чем подобную тему поднимать – вдруг у меня уже не хватит великодушия включить глухоту? И полетишь туда, откуда в нормальную жизнь уже не вернешься. А бывшего телохранителя ребята найдут – в твоем поведении я ничего сомнительного не увидел, но ему придется ответить. Обойдемся малой кровью в счет бывших заслуг, но уму-разуму я его научу.