По ту сторону Тьмы. Где-то здесь... - Евгения Владон

сам согласился на встречу с адвокатом только с утра. Поэтому и приходилось поджариваться на живую в этом пекле — персонального ада или чистилища, где-то на крайних задворках едва живого рассудка чётко осознавая, что это только начало. Это только самый первый круг, и далеко не из девяти. На самом деле их бесконечное множество. И он через них все пройдёт. Возможно, даже очень скоро. Как только закончится эта грёбаная ночь. Когда он узнает…

Какой-то то ли мощный взрыв, то ли подземный толчок ненадолго выдернул его в реальность. Звона бьющегося стекла он не расслышал, как и падающей наверху мебели, но тряхнуло неслабо и довольно таки близко, хотя едва ли в самом здании Полис Плаза. Определить точно, где именно произошёл «взрыв» у Кена не получилось. Хотя раньше для него подобные вещи не составляли вообще никакого напряга. Он даже мог распознать не только взрывчатое вещество, но и тип самого взрывного устройства. А здесь… Будто и вправду схлопнулась какая-нибудь вакуумная бомба, подобно капле воды, случайно попавшей на раскалённый ковш в литейном цеху. Только кроме основного взрыва, она ещё и умудрилась задеть немалое пространство окружавшей её территории, после чего прошлась пугающей (ложно нарастающей) вибрацией на несколько сот метров вокруг себя. И, судя по всему, охваченный ею радиус был далеко немаленьким.

Да, Вударду удалось ненадолго отвлечься на данный «взрыв», но только ненадолго. Поскольку никто так и не пришёл, и не стал успокаивать ночующих в обезьяннике правонарушителей. Да и свет в самом здании даже не начал мигать. В соседней общей камере кто-то из проснувшихся, задал лишь парочку удивлённых вопросов другому проснувшемуся соседу, на чём всё для них и закончилось.

Наверное, один только Кен встал с лавки и прошёлся к решётчатой двери своего одиночного изолятора, выглянув в коридор и проверив работу видеокамер под потолком. Значит, внутренняя система безопасности была не задета. Всё работало исправно, как и до этого, и даже не пережило хотя бы лёгкого и временного сбоя.

После чего Кен снова вернулся к лавке, усевшись на её край и в этот раз обхватив голову ладонями в более ссутуленной позе. Всего через несколько секунд его снова начало бить нервной дрожью. Вернее даже колотить, из-за чего заметно опять стали тряслись коленки и едва не отбивать чечёткой каблуки военных берцов об пол.

«Боже… Умоляю… Ну скажи хоть что-нибудь! Подай хоть какой долбанный знак… Ты же можешь… Я знаю. Можешь… И всегда могла…»

Но к общему и на хрен всё добивающему ужасу в голове было тихо. Мертвенно тихо.

Ничего. Абсолютно ничего. Будто кто-то там и вправду отключил всю операционную систему, а не поставил её на перезагрузку.

Вот только верить в это не хотелось. До последнего. Пока ещё трепыхалась в последних конвульсиях эта дурацкая надежда. Ебану. я на всю голову надежда, которую хлебом не корми, дай только воткнуть в твой мозг парочку «живительных» электродов и пустить по ним ток из бредовых ложных предположений, не соответствующих истинной реальности.

«Ты же сам видел, что её сердце работало! Ты сумел его запустить, Кен! Сумел! Так что хватит биться головой об стенку в ожидании смертельного для тебя приговора. Она жива! Она должна быть жива, несмотря ни на что! Она же сама тебе обещала и клялась — пока жизнь не разлучит вас. Жизнь, а не смерть, Кен!»

Но это же была грёбаная шутка! И он не собирался отдавать её смерти. Не сегодня. Не сейчас… и не так.

«А кто тебя будет спрашивать, Кен?»

Что?.. Кто это?..

Нет, он не услышал, а именно почувствовал чьё-то приближение. Чью-то тёмную тень. Очень тёмную и очень опасную.

Нечто подобное он уже успел испытать там… На месте аварии, когда делал искусственное дыхание и массаж сердца Мие, когда орал на неё и запрещал ей умирать.

Только в этот раз ощущения были немного иными, даже странными. Не то, чтобы пугающими, но вымораживающими точно. Вернее, парализующими изнутри. Из-за чего пальцы непроизвольно сами начинали сжиматься в кулаки, а нервы натягиваться до такой степени, что едва не лопались вместе с перенапрягшимися мышцами. Будто и вправду бесконтрольная судорога или сильнейший мышечный спазм.

— Всё-таки не смог удержаться от соблазна, да, Хардинг? И кого ж ты нашёл тут такого наивного, кого сумел подкупить за тридцать шекелей? — он не сразу поднял головы и не сразу потянулся взглядом к решётчатым дверям, за которыми маячила та самая тень, но пока ещё не выползала на свет своим уродливым чернильным пятном. — Хотя можешь не говорить. Такие, как ты, в любую щель пролезут без мыла.

— Странно. Мне-то казалось, что самое первое, о чём ты меня спросишь, так это о Мие.

Вообще-то Хардинг прав. Кен действительно хотел спросить о Мие, как и кого-либо другого в этом месте, кто появился бы сейчас на месте её муженька-психопата. Но его вовремя переклинило… особенно от странных ощущений, которые он впервые испытал при близости Николаса. Совершенно новых и ни на что не похожих. Будто Хардинг и вправду притащил с собой что-то (или кого-то) ещё… Ещё одну тень? Более жуткую и омерзительную, чем у него у самого?

— Можно подумать, ты пришёл сюда говорить о ком-то другом. Ты же здесь только поэтому, да? Только из-за неё. Других причин для тебя не существует. Ты бы и рад не знать о моём существовании, но не вышло. Я всё-таки просочился в твою идеальную семейную жизнь и уничтожил её до самого основания.

— Кто его знает, может и не о ней. — Ник всё-таки вышел из-за «угла», явив себя глазам Вударда во всей своей, так называемой, совершенной красе. Может только лишь слегка потрёпанного и дико уставшего. Только взгляд его таковым не выглядел. Кажется, у таких, как он, монстров, глаза никогда не меняются. Они всегда пытаются забраться в твою голову и отыскать там самые слабые и уязвимые места, чтобы ужалить в них и впрыснуть свой смертельный яд вдобавок к тому, что уже тебя изъедает и медленно-медленно убивает прямо сейчас, в эти самые мгновения.

— Она жива? — Кен не сдержался. Вернее, вопрос сам слетел с его языка, а он попросту не смог его вовремя удержать. Да и стоило теперь так напрягаться? Перед кем,