Тени заезжего балагана - Дарья Кочерова

и впрямь так сильно переживает из-за служанки или же всё дело в страхе? Ведь никто до последнего не верил, что мятежники осмелятся штурмовать столицу и захватить дворец.

Как только стало известно о том, что оборону столицы прорвали, во дворце началась самая настоящая паника. Если на самом верхнем ярусе, где располагались покои императора и его семьи, не было ни души, то следующие четыре этажа дворца больше напоминали разорённый муравейник. Перепуганные слуги и придворные, с узелками в руках и за плечами, сновали по коридорам. Скрипели и хлопали раздвижные двери, откуда-то доносился детский плач.

В воцарившейся сумятице никто не обращал внимания на принцессу и её спутников. В нынешнем облачении и шляпе, чья тень почти полностью скрывала лицо, признать принцессу было попросту невозможно. Сейчас она больше напоминала прислужника, который вместе с телохранителем сопровождал господина регента к выходу из дворца.

Во дворе стояла не меньшая неразбериха, только теперь к людскому гомону добавилось тревожное ржание коней, стук копыт по мощёной дороге, ведущей к главным воротам, да скрип телег, на которых императорским гвардейцам подвозили недостающую экипировку и оружие, бочки с водой и маслом. В свете факелов и бумажных фонарей лица людей блестели от пота. Стоял самый разгар лета, и ночи были душные, а воздух – таким тяжёлым и густым, что становилось ясно: на Дайсин надвигается гроза.

Принцесса стала дышать тяжелее, она то и дело утирала лицо рукавом рубахи. Любая другая изнеженная придворная дама на её месте уже давно извела бы всех своими нескончаемыми стенаниями и капризами. Но её высочество ни словом, ни стоном не выдавала своей усталости и страха – лишь старалась держаться поближе к Дзину.

Луна и звёзды скрылись за низко нависшими тучами. Где-то в отдалении недовольно ворчал гром. Раскинувшийся в долине город почти целиком поглотила едкая дымка. Пожары полыхали всюду, куда хватало глаз, и с такого расстояния не разобрать было, то ли это мародёрствовали мятежники, то ли оборонявшие город специально поджигали телеги и заваливали улицы, чтобы задержать продвижение противника и не дать прорваться ко дворцу.

Долго задерживаться во дворе они не стали. С трудом вклинившись в толпу перепуганных обитателей дворца, принцесса и её спутники оказались по ту сторону замковых ворот.

Её высочество всё порывалась обернуться: то ли хотела бросить прощальный взгляд на замок, где прошла вся её жизнь, то ли высматривала кого-то в толпе беженцев – может быть, искала О-Саэ. Не давая ей отстать, Дзин подхватил принцессу под локоть, и вовремя – она вдруг запнулась о впопыхах брошенный кем-то узел и чуть не упала.

Плечи принцессы поникли ещё сильнее. Теперь она смотрела только себе под ноги и больше не оборачивалась.

Регент, стоило отдать должное его предусмотрительности, заранее позаботился о пути отступления. Неподалёку от крепостной стены, в тени парка, их уже ждал какой-то человек, держащий на привозя двух осёдланных коней. Витавший в воздухе страх передался и животным: один из коней рыл копытом землю, а второй то и дело скалил зубы и тревожно ржал.

Исао Сакума что-то тихо сказал коноводу, и тот, передав ему поводья, кивнул и влился в толпу людей, хлынувших из главных ворот. Вот только слуга пытался шагать против общего потока, что поразило Дзина. Какой приказ отдал ему регент? Наверняка человек этот был не простым коноводом: вряд ли Исао Сакума доверился бы первому попавшемуся слуге. Лица коновода Дзин так и не успел рассмотреть. Впрочем, в этом не было нужды: вряд ли они ещё раз встретятся. Чутьё подсказывало Дзину, что немногим удастся пережить эту ночь.

Верхом принцесса держалась неважно, и потому Дзин усадил её на круп своего коня. Исао Сакума, скривившись от боли, кое-как устроился в седле. О помощи он не просил, и Дзин, опасаясь оскорбить его, свои услуги предлагать не стал.

– На случай, если мы вдруг разделимся или меня убьют, езжай прямо к старой пристани, – велел регент, когда Дзин оседлал своего коня и подъехал ближе. – Там тебя будут ждать лодка и инструкции на тот случай, если дальнейший путь вы будете продолжать без меня.

О своей возможной гибели Исао Сакума говорил с таким хладнокровием, словно ему уже не раз доводилось умирать. Дзина всегда восхищала в людях подобная стойкость и принятие конечности своего бытия. Хотя ёкаи тоже были смертны, они всё же жили намного дольше. Может быть, именно поэтому духам никогда не приходило в голову размышлять о подобном.

Из парка они выехали быстро, и, преодолев мост надо рвом, понеслись вдоль реки. Гвардейцы, готовившие оборону моста, изумлёнными взглядами проводили двух всадников, мчавшихся туда, где шли бои. Но никто не посмел чинить им препятствий: должно быть, солдаты разглядели морду Дракона на генеральских наплечниках и поняли, кто был перед ними. Хотя Исао Сакума уже давно не командовал армией, не вёл своих людей в бой, а заседал на мягких подушках в приёмной зале дворца, воины помнили о его заслугах и продолжали чтить, будто бы он всё ещё был их командиром.

Теперь, когда они спустились в город, звуки битвы стали слышнее: палили ружья, отдалённым эхом доносились воинственные крики. Но ветер уносил большую часть звуков в сторону моря, и потому беглецы не могли разобрать ни слова: то защитники города кричали хвальбу императорскому роду, за который отдавали свои жизни, или же вопили мятежники, предвкушая скорую расправу над врагом?

Конь регента летел вперёд, словно гонимый ветром лист. Как бы Дзин ни старался понукать свою лошадь, которой с двумя всадниками было куда тяжелее, они всё же сильно отставали, пока наконец окончательно не потеряли Исао Сакуму из виду.

Вскоре гул выстрелов потонул в монотонном рёве пламени, которое подбиралось всё ближе к реке. Деревянные дома вспыхивали быстро, как солома, и тушить их было некому – многие жители или покинули город, или, взяв оружие, примкнули кто к защитникам столицы, а кто и к мятежникам.

От едкого дыма, заполонившего улицу своими цепкими щупальцами, принцесса закашлялась. До того она держала Дзина за пояс, но теперь убрала руки. К тому времени лошадь перешла на шаг: Дзин решил, что стоит дать ей небольшую передышку, пока он пытается понять, в какую сторону им ехать дальше.

Демоны бы побрали этот дым, который с каждым мгновением становился всё гуще! Он скрадывал знакомые очертания улиц, затапливал собою всё вокруг, так что в какой-то момент Дзину стало казаться, что они с принцессой во всём городе остались совершенно одни. К тому же запах гари перебивал собой все прочие, поэтому