Хякки Яко - Ступников

проблемным — постоянно пытался поймать его в гендзюцу, и только иное, куда более разветвлённое строение чакроканалов, что преобразились в след за телом под влиянием киндзютсу, позволяло Какудзу развеивать одно наваждение за другим, что впрочем никак не мешало мальцу попутно пытаться проникнуть ему в голову! Он слышал о Яманака, но даже грёбанным менталистам был нужен зрительный контакт для своих поганых техник! А этот белобрысый срать хотел на все условности, из-за чего бывшего шиноби Ивы сейчас маялся с лютой мигренью, прожигая своего противника взглядом… Правда смотря при этом ему исключительно в подбородок.

Ещё одной проблемой стал неожиданно подогнанный Кагуей, или тем чем этот безумец стал, союзничек.

Оживший клинок, вдруг отрастивший себя помимо пасти, ещё и пару-другую конечностей, метался из стороны в сторону, безумно рыча и скалясь, то и дело порываясь ринуться на замершие вдалеке две, еле заметные, фигуры, что так же не спешили начинать бой, но тут же оборачиваясь его в сторону, буравя нукенина пылающими глазами, и так из раза в раз.

Видимо, Кагуя всё же позаботился о том, что бы эта отрыжка Ямы его хоть немного слушалась, и это было прекрасно, потому как подставлять спину неведомой твари, не имея никаких гарантий что ей вдруг не взбредёт в голову вырвать тебе хребет, Какудзу уж точно не желал. Да и к тому же, если бывший меч способен понимать команды, то кто знает, может и выгорит в их дуэте что-то. По крайней мере он явно куда честнее его бывших товарищей и не скрывает, что куда охотнее отправил бы его самого в могилу, чем дрался бок о бок. Это нукенин в людях… и прочих тварях ценил, так что работать было можно. Оставалось только придумать удобоваримый план и не сдохнуть в процессе его исполения, только и всего.

Вот только нормально обдумать ситуацию и набросать хотя бы намётки тактики ему всё же не дали. Два уродца, видимо подумав, что неясное перемирие как-то слишком под затянулось, резко перешли к активным действиям, и первым же делом конкретно-так подпортили Какудзу настроение.

Когда клыкастый ублюдок в маске что-то прорычал, нукенин был готов уклоняться от молнии или огненного шара, даже Стихию Пыли учёл, ибо как показал недавний опыт, эти твари были кладезем возможностей, но вот чего он абсолютно не предвидел, так это Призыв.

Нет, ну в самом деле!!! Неужели среди контрактов нашёлся слепой придурок без толики мозгов, что заключил бы с этим уродцем договор⁈ Оказалось что да, и очевидно не один.

Когда клубы дыма от техники развеялись, перед двумя вынужденными напарниками предстала нелицеприятная картина — звероподобный ублюдок вольготно стоял прямо на странной помеси гориллы, слона и ящерицы, размером с трёхэтажный дом, в то время как его белобрысый дружок уже парил высоко над ними прямо на помеси… дохлой лошади и облезлой вороны⁈

Ками, откуда они только берут таких уродцев-то⁈ Специально что-ли разыскивают⁈

Другие призванные твари были не лучше: огромный змей, никак не меньше тридцати метров в длину, чья пернатая башка оканчивалась мощным клювом, гигантская ящерица, чья спина походила скорее на вырванный человеческий хребет сплошь усеянный шипами, чем на панцирь, исполинская обезьяна с непомерными даже для такой туши ручищами, что венчали просто немыслимых размеров когти, непонятная тварь с головой и телом льва, птичьими крыльями, рогами, чешуей и хвостом, на конце которого злобно скалилась змеиная морда, а так же гигантский многоголовый змей, источавший всем своим телом ощутимую волну жара, чья внушительная туша возвышалась на четырёх мощных лапах, и всё это для него…

Мысль о побеге тут же заиграла новыми красками, но нукенин вновь отбросил её прочь. Виной тому было не внезапно проснувшееся благородство, но обычный расчёт — у уродцев как минимум две летающие твари, да и скорость самого звероподобного призывателя Какудзу успел приметить, а потому трезво оценивал свои шансы на побег, как крайне сомнительные. Да и в любом случае неясным оставался вопрос, что делать после? Всю жизнь скрываться? И как долго он протянет? Тем более если искать его будет некто с такими возможностями? И что делать когда он всё же его настигнет? Нет, бежать сейчас не выход, да и не стоило врать самому себе, такой вариант он всё равно рассматривал скорее по привычке, не собираясь претворять его в жизнь. В конце концов, если всё что сказал Кагуя правда, и именно этот ублюдок стоит за всеми его злоключениями, разве может он позорно сбежать, даже не попытавшись отомстить за всю ту боль и унижения, за сломанную судьбу и разрушенную жизнь⁈

Зло оскалившись бывший шиноби Ивы привычно активировал Джионгу, чувствуя как швы на его теле расходятся, выпуская на волю тысячи антрацитово-чёрных нитей, что повинуясь его воли спешно растекались в сторону, формируя за его спиной четыре тёмные фигуры, чьи очертания с каждым мгновением приобретали всё больше чёткости и смысла.

Финал его сильнейшей техники наступил ровно в тот момент, когда последняя призванная Звероподобным уродом тварь вылезла из клубов дыма. Позволив оценить сложившийся расклад.

Друг напротив друга, в изломанном, залитом водой и пеной кратере, один из краёв которого был словно вырван из земной тверди, замерли четырнадцать существ. Семь тварей, прямиком из адской бездны, и два наездника им под стать с одной стороны, и два монстра, вокруг которых безмолвно застыли четыре чёрных лоснящихся силуэта, лица каждого из которых скрывала резная разноцветная маска.

И всё это пока на горизонте всё яростнее и отчётливее гремела битва, раздирающая крохотную Страну на куски.

Первым в бой ринулся Какудзу, а в след за ним, радостно подвывая, бросился и обретший плоть Клинок. Ревя от восторга Самехада, за считанные секунды преодолел сотни метров, что разделяли две стороны противостояния, и не раздумывая впился всем свои шипастым телом прямиком в исполинскую обезьяну. Та, болезненно взвизгнув, упала на землю, размахивая во все стороны монструозными когтями, в тщетных попытках стряхнуть с себя безумный меч, что с каждой секундой зарывался всё глубже и глубже в твёрдую как сталь плоть.

У Кукудзу был иной подход. Не добегая до цели, он резко остановился, едва проклятый зверинец оказался в зоне поражения, и не задумываясь тут же сложил печать концентрации, посылая в противника рой острых земляных копий. По обе стороны его манёвр повторил каждый из четырёх силуэтов, внутри которых мерно билось по добытому им сердцу. В довесок к земле на Призыв обрушились огненный вал и слившийся с ним исполинский смерч, а рядом шли водяной поток, в глади которого плясали ветвистые разряды молнии.

Недо-лев сумел увернуться от комбинированной атаки, попросту взлетев, пропуская ту над