Худшие опасения - Фэй Уэлдон

— Не обижайте Дженни, — сказал Хэмиш. — Она очень страдает. Подумайте сами, какой это был для нее шок. Бедняжка нуждается в сочувствии, но вы не желаете ее понять. Наоборот, обращаетесь с ней по-хамски, а в вашем, Александра, положении это неразумно.

— В каком «моем положении»? — поинтересовалась Александра. — И почему со мной никто не считается?

— Смерть женатого любовника — настоящая трагедия для женщины, — наставительно произнес Хэмиш, поджав губы. — Вдова, заслуженно или незаслуженно, удостаивается всеобщего сочувствия; неужели вы не можете уделить хоть толику этого сочувствия Дженни?

В это утро дали о себе знать — по телефону или лично — все те, кто занимал в жизни Неда хоть какое-то место.

Трижды звонили из театра: один коллега доложил, что Дэзи Лонгрифф играет отлично, Александра может быть спокойна; а еще двое — что Дэзи Лонгрифф просто ужасна, Александра может быть спокойна. Пусть Александра не торопится возвращаться на сцену — когда оправится после утраты, тогда и вернется. Вся труппа, весь театр мысленно с ней. В понедельник утреннего спектакля не будет, так что большинство может приехать на похороны. Но, возможно, через некоторое время состоится и траурная церемония в Лондоне?

Пришел почтальон, смахнул слезу, сказал, что ему будет очень не хватать улыбки Неда. Почтальон был тощ и молод, с коротко остриженными рыжими волосами и жидкими рыжими усами. Он обычно приходил еще до восьми, а Нед редко улыбался раньше десяти и уж точно не улыбался почтальону, которого подозревал в том, что тот иногда перебрасывает письма через живую изгородь, ленясь дойти до дверей. Но забудем обо всем этом; станем думать о людях хорошо. Александра угостила почтальона чаем. Он пригубил и попросил положить еще сахара. Потом спросил, не осталось ли от Неда каких-нибудь лишних ботинок. Александра, не глядя, достала из шкафа пару ботинок и вручила почтальону. Ботинки были дорогие, почти не ношенные; но нужно же быть практичной, по примеру почтальона. Хотя почтальон не слишком-то много ходит пешком; у него есть фургон.

Почтальон сел на стул Неда и снял свои, и впрямь сильно стоптанные, ботинки. Переобулся в ботинки Неда. Они пришлись ему впору. Почтальон спросил, где мусорное ведро, выбросил свои старые ботинки и ушел в ботинках Неда, довольный-довольный, точно разбил наголову заклятого врага. Алмаз порычал на него, но не укусил.

Звонили из «Мейл», «Экспресс» и «Телеграф». Каждый журналист начинал с фразы:

— Мы не хотели бы беспокоить вас в этот тяжелый час…

Александра, не давая им договорить, бросала трубку.

Звонили из «Сан»:

— Мы пришлем венок на похороны — кстати, когда они состоятся? У вашего мужа было острое перо; какая утрата для английского театра.

Александра невольно расхохоталась, прежде чем бросить трубку.

Доктор Мебиус оставил сообщение на автоответчике — просил Александру зайти к нему в клинику, а также, ради бога, передать миссис Линден, чтобы она его посетила; миссис Линден не подходит к телефону.

Позвонил Шелдон Смайт и попросил к телефону Хэмиша. Хэмиш взял трубку в соседней комнате. Я — жена, а он всего лишь брат, подумала Александра. Но, по-видимому, деловые разговоры мужчины предпочитают вести с мужчинами.

Почтальон, ушедший в ботинках Неда, принес целую охапку писем: вместо обычных длинных белых конвертов — цветные, квадратные, надписанные от руки. Письма и открытки с соболезнованиями. Александра просмотрела несколько. Каким чудесным человеком был Нед, какой яркой личностью; скорбим вместе с вами, мысленно обнимаем вас. Все это было написано искренне. Александра была благодарна авторам писем, хотя в глубине души и начинала подозревать, что в Неде они ошибались. Впрочем, а она сама? Ничего-то она не понимает в людях, ничего не замечает. Грех пенять на других. Совершенно не восприимчива к атмосфере.

Великая Княгиня Гольф-Клуба. Нед никогда не называл так Ирэн в присутствии Александры. А если бы назвал, она бы только посмеялась. Могла ли Дженни Линден выдумать это сама? Вряд ли, разве у нее хватит остроумия. Но она могла перенять это выражение от Эбби или от Вильны… от любого, кто слышал его из уст Неда. Блестящее определение. Стиль Неда чувствуется. Просто при Александре он никогда не позволял себе так шутить, вот и все.

Мандаринка — подарок Неда? Нет. Скорее всего, просто совпадение — мало ли на свете рыжих кошек. А Нед, должно быть, заехав к Дженни Линден по какому-то невинному поводу, в связи с работой, случайно заметил:

— У матери моей жены такая же кошка, вылитая.

Из этой-то ниточки Дженни Линден и сплела свою клевету.

Ох, это же я за соломинки хватаюсь!

Пришла Тереза. Роняя слезы, начала подметать. Домашней работой Тереза заниматься не любила — полагала, что ее профессиональные обязанности ограничиваются присмотром за Сашей. Но в экстремальных обстоятельствах Тереза всегда готова помочь.

Из кабинета выглянул Хэмиш. Велел Терезе выстирать в машине собачью подстилку и вынести вещи из кладовки в коридор. Оскорбленная Тереза объявила Александре, что в полдень должна уйти. Александра пояснила Терезе, что у Хэмиша просто привычка такая — всеми командовать, он ведь шотландец. Не нужно принимать это близко к сердцу.

— Он со мной разговаривал, как со служанкой, — пробурчала Тереза, но согласилась поработать до вечера и прибраться, где нужно, лишь бы не в кладовке.

Подстилку Александра засунула в машину сама. Хэмиш прав: подстилка вся облеплена шерстью и пышет влажным жаром собачьего тела даже тогда, когда Алмаза поблизости нет. Когда Александра взяла подстилку, пес сердито зарычал. Что-то у него портится характер. Что ж, Алмазу тяжело: он скучает по привычному графику, скучает по Саше. Скучает по Неду. И тут Александра поймала себя на том, что больше не доверяет Алмазу. Он стал ей почти ненавистен. Истина в том, что Алмаз ее предал, — он ведь дает Дженни Линден себя выгуливать. Может быть, Александре лучше расстаться с Алмазом, отдать его в добрые руки? Вот подивятся окружающие — ведь все подсознательно решили, будто после того, что случилось, пес стал ей еще дороже. Но разве на него можно положиться? В полвосьмого утра в дверь стучат — а он и ухом не ведет, дрыхнет! И лишь когда его позовут, бежит со всех ног, но к кому — к Дженни Линден!

На дне корзины, служившей Алмазу кроватью, Александра нашла обгрызенный пластмассовый браслет. Ярко-алый. Чужой. Алмаз виновато поджал хвост. Александра достала браслет из корзины и позвала Терезу. Спросила, не ее ли эта вещица. Тереза помотала головой, хотя Александра была почти уверена в обратном. Но зачем Терезе врать?

Алмаз зажал таинственный браслет в зубах, взбежал по лестнице и остановился перед закрытой дверью спальни Александры и Неда. Когда Александра открыла дверь, пес вошел в комнату, положил браслет на кровать и застыл, пристыженно опустив голову. Такая уж у Алмаза привычка — попавшись на мелком хулиганстве, он возвращает изгрызенные вещи туда, откуда взял. Конечно, на сей раз Алмаз мог и обмишулиться. Кто сказал, что у собак идеальная память? Если даже люди все путают…