Убийства никого не красят - Сельма Эйчлер

Но принимать близко к сердцу его манеры я не собиралась.

— Мне сказали, что в течение полугода вы были помолвлены с Мэри Энн Фостер.

— Точно. Не сомневаюсь, вам также сказали, что мы разорвали помолвку несколько месяцев назад — в августе.

— Да, но все по-разному объясняют причины вашего разрыва, — соврала я.

— Тогда позвольте просветить вас. Истинная причина заключается в том, что мисс Фостер всё ещё сущий ребёнок.

Очевидно, этот малый не из тех, что берут вину на себя.

— В каком отношении?

В этот момент принесли наши напитки, и Хайер немедленно сделал несколько больших глотков. Глядя куда-то поверх моей головы, он с горечью произнёс:

— Мэри Энн завелась из-за того, что я был женат, — невзирая на то, что это случилось за много лет до нашего знакомства!

— Дважды женаты. О чем не сказали ей ни слова, — напомнила я.

— Ладно, дважды, — согласился он, бросив на меня свирепый взгляд. — Кто, интересно, вам об этом успел доложить? Её напыщенный братец?.. Впрочем, неважно. Если вы на время отбросите свою идиотскую предубеждённость, то, возможно, поймёте, почему я промолчал.

— Вы правы, прошу прощения. Заранее осуждать человека несправедливо, — признала я.

— То-то, — Хайер удовлетворённо кивнул. — Так вот, когда мы с Мэри Энн только познакомились, с какой стати я должен был пускаться в откровений? Я же не предполагал, что наши отношения зайдут столь далеко. А позже, когда мы обручились, уже не имело смысла ворошить прошлое. Первый раз я женился в восемнадцать лет. О чем тут рассказывать? Слышите, в восемнадцать! Я был сопливым юнцом. Мы развелись через два года. Второй брак продержался меньше года, мне тогда было двадцать семь. Детей у меня нет, и как мой прежний семейный опыт мог повлиять на наши отношения с Мэри Энн, я ума не приложу! — Хайер отхлебнул виски и продолжил речь в свою защиту: — А после помолвки я решил: зачем об этом вспоминать? Какое отношение мои прежние браки имеют, к сегодняшнему дню и к нам с Мэри Энн? Вот я и не стал испытывать судьбу. Не думал, что она узнает. А если бы и узнала, то после свадьбы в моем распоряжении было бы достаточно времени и возможностей, чтобы всё ей хорошенько разобъяснить. — Странное выражение вдруг мелькнуло на лице Хайера, словно ему причинили боль; рука, потянувшаяся к бокалу, слегка дрожала. Он залпом допил виски и подал знак официанту снова наполнить бокал. — Похоже, я недооценил злобность некоторых людей. И переоценил мою невесту.

Я понимала, что толковать с ним о честности и доверии бесполезно. Кроме того, я не хотела растравлять его рану. Стыдно признаться, но против воли мне стало его немного жаль. Правда, оставалось только гадать, отчего он страдает — оттого ли, что потерял любимую женщину, или оттого, что в принципе не любит проигрывать. Как бы то ни было, я продолжила беседу:

— Кто-то нарочно рассказал Мэри Энн о ваших бывших жёнах?

— Возможно. Врагов у меня хватает.

— И кто это мог быть?

— Хотел бы я знать, — произнёс он глухим низким голосом, в котором отчётливо слышались зловещие нотки. Даже сквозь загар было видно, как краска заливает его лицо до самой шеи. — В любом случае, нашёлся доброжелатель, позаботившийся о том, чтобы она услышала о моем прошлом сразу по приезде в Нью-Йорк.

— Вы объяснили ей, почему прежде молчали?

— Скажем так, пытался. Но она спустила на меня всех собак. Бросила мне в лицо обручальное кольцо с бриллиантом в два с половиной карата! Что бы я ни говорил, она лишь твердила в ответ, что я ей лгал. Что само по себе враньё! Я никогда ей не лгал о моих женитьбах, просто промолчал. — Он задумчиво крутил бокал в руке. — Мэри Энн, — пробормотал он, — была не самой понимающей женщиной в мире. И не самой великодушной.

— С тех пор как она вернула вам кольцо, вы её больше не видели?

— Считайте, что не видел.

— Как это понимать?

— Я звонил ей раз пять, но она бросала трубку. Но я чувствовал, что должен сделать последнюю попытку. Однажды рано утром приехал в Нью-Йорк и припарковался напротив её дома. Прождал там часа два, пока она появилась. Но стоило ей меня заметить, она запрыгнула в такси и рванула прочь. — Он опять глотнул виски. — Спрашивается, разве взрослые женщины ведут себя подобным образом?

Я не стала возражать. Очевидно, Хайеру невдомёк, что молодая наивная девушка ожидает от мужчины, вознамерившегося на ней жениться, честной игры.

— Приехав в Штаты, она даже не пожелала перебраться ко мне! — кипятился Хайер. — Заявила, что поживёт в Нью-Йорке с сестрой, пока мы не поженимся. Молола какую-то чушь, что не хочет давать повод для сплетён. Это в наше-то время! Она была такой маленькой ханжой, что даже не могла заниматься любовью при свете! С ума сойти! Честно говоря, сейчас я просто ума не приложу, что находил в этой незрелой девчонке.

— Когда вы приезжали в Нью-Йорк, чтобы поговорить с ней?

— В конце августа.

— Наверное, вы расстроились, когда у вас ничего не получилось.

— Не отрицаю, я с ума по ней сходил, и мне было нелегко, пока я не осознал, насколько она инфантильна. А когда до меня дошло… словом, от одиночества я с тех пор не страдаю. Поверьте, на свете полно женщин куда более взрослых и, добавлю, более щедрых. — Если бы я сразу и не догадалась, что именно имеет в виду Хайер, то его сладенькая улыбочка развеяла бы последние сомнения.

Надо быть полной размазнёй, которой ни годы, ни опыт не впрок, чтобы взять да посочувствовать этому похотливому козлу! Но профессионал должен уметь держать себя в руках и ни в коем случае не выдать своего отвращения к свидетелю:

— Когда вы узнали, что Мэри Энн снова помолвлена?

Наступила пауза. Хайер ошарашенно взирал на меня, а потом переспросил ровным тоном:

— Она опять обручилась? (Почудилось мне или же его загар и впрямь слегка поблек?) Недолго девчушка переживала, а? И кто же счастливчик? — насмешливо осведомился он, одновременно подзывая официанта с требованием опять наполнить бокал.

— Он занимается подбором актёров для рекламного агентства в Нью-Йорке.

— Когда они обручились?

— За несколько недель до покушения. Вы не знали об этом?

— Стал бы я спрашивать, если б знал!

— Пожалуйста, исключительно для расширения моего кругозора, скажите, где вы были в ночь убийства?

— Я не обязан, вам докладывать, вы не полицейский. — Однако заявление Хайера прозвучало не слишком весомо. Очевидно, новость (если, конечно, он и вправду первый раз слышал о помолвке) немного сбила с него спесь.

— Верно, — согласилась я. — Но очень скоро полиция обратится к вам с тем же вопросом. И если меня удовлетворит ваш ответ…

— Опять вы завели эту песню… — огрызнулся он, принимаясь за пятую — или шестую? — порцию виски, незаметно поданную вышколенным официантом. Поразительно, но алкоголь, поглощаемый в изрядных дозах, казалось, не производил на моего собеседника никакого действия. Даже язык нисколько не заплетался. — Между прочим, когда это случилось?