Непридуманная сказка - Яна Перепечина

Ангелина Любе

Любаша, это опять я. Позвонила ВП))) Её три дня не будет, уезжает по семейным делам. Мы договорились, что подъедем в воскресенье вечером. Лекарство мы обязательно отвезём, так что не переживайте) Будут новости - сразу отчитаюсь)))

Вся в предвкушении ВСТРЕЧИ, Ангелина.

Люба Ангелине

В выходные даже лучше, потому что не должно быть заведующей отделением, которая как-то при мне одной девушке говорила, что детей двое и те уже ждут родителей, хотя я знала, что в палате 8 человек :-/ Она новый человек в этой больнице и пока нам не помогает, а скорее мешает. Так что все к лучшему :)

Спасибо большое за то, что поможете с лекарством!

Удачи Вам :)

Люба.

Ангелина Любе

Любаша, здравствуйте! У меня ещё одна просьба: не могли бы Вы мне объяснить, как найти ВП в больнице, а то она с такой скоростью объясняла, что я поняла через слово))) А перезванивать ещё раз неудобно. Спасибо!!!

Искренне Ваша, Ангелина.

Люба Ангелине

Узнаю нашу ВП))) Там довольно просто. Спросите прямо в городе, где больница. Ориентируйтесь на железнодорожную станцию, это недалеко. На территории найдёте без проблем, поинтересуйтесь у первого встречного, где детский корпус, он трёхэтажный, длинный, бледно-зелёный (фисташковый даже). Отделение, где работает ВП, на третьем этаже. А там её каждый знает)))

С Богом!

Люба.

Если до воскресенья время тянулось, словно жвачка, медленно и муторно, то уж в день икс и вовсе остановилось. Еле дождавшись обеда, Ангелина принялась названивать в больницу. Валентина Павловна никак не появлялась. Звонить чаще, чем раз в полчаса было неудобно. Но каждые тридцать минут Ангелина снова набирала номер. Бравшие трубку медсёстры неизменно благожелательно отвечали: нет, ещё не подъехала, скоро будет, задерживается, перезвоните.

И они с Вадимом звонили опять и опять. Пока, наконец, в восемь вечера не потеряли всякую надежду услышать саму Валентину Павловну.

- Пойду-ка я напишу Любе, - поднялась из-за стола совершенно измученная Ангелина, - может быть, у Валентины Павловны есть мобильный?

- Вряд ли, она же обыкновенная медсестра, а не президент банка, - усмехнулся Вадим.

- И всё-таки. Мы с тобой тоже не президенты банков, а мобильные имеем, - Ангелина уселась за компьютер и быстро настучала несколько строк.

Ответила Люба молниеносно, в коротеньком сообщении были только одиннадцать цифр.

- Есть! – не веря своим глазам закричала Ангелина. – Есть!

Она сразу же набрала номер, но ей никто не ответил. На кухне, где ждали ответа Валдайцевы, было почти темно, горела только неяркая подсветка над полками. Ни есть, ни смотреть телевизор они не могли. Вадим сидел, уперев локти в колени и погрузив пальцы в короткие жёсткие волосы. Ангелина устроилась с ногами на стуле и мерно покачивалась. Через пять минут она не выдержала и снова стала тыкать в кнопки.

На втором гудке трубку сняли.

- Валентина Павловна, здравствуйте! Это опять от волонтёра Любы, по поводу усыновления малыша…

- Приезжайте! – коротко бросила медсестра.

- Как?! Сейчас же половина девятого вечера!

- Ну и что? – искренне удивилась женщина. – Вам Люба объяснила, как нас найти?

- Да, но…

- Я вас жду!

- Ну что? – спросил Вадим, увидев вытянувшееся лицо жены.

- Она нас ждёт.

- Сейчас?

- Да.

- Поехали, - встал Вадим.

- Надо родителям позвонить.

- Звони, потом я своим.

Они быстро предупредили будущих бабушек и дедушек, что едут на встречу с малышкой, и, наспех одевшись, выскочили из квартиры. К груди Ангелина нежно прижимала небольшой образ Иверской Божией Матери, который они купили летом на Валдае, в Иверском монастыре. Вадим глянул на неё и кивнул: правильно.

До места доехали быстро. Снова лил нудный осенний дождь, и было уже совсем темно. Небольшой подмосковный город удивил пустыми улицами и редкими фонарями. Территория больницы никак не охранялась, и они легко прошли внутрь. Среди высоких сосен светлели несколько корпусов. Ангелина покрутила головой: никакой схемы нигде не было видно. Прохожих тоже. Фонари, впрочем, также отсутствовали как класс. Темно, холодно, мокро и… пусто. Она вспомнила слова из письма Любы: «поинтересуйтесь у первого встречного» - и хмыкнула. Встречных не было ни одного. Ни первого, ни второго, ни сто двадцать пятого. Они с Вадимом наобум заметались по территории. Минуты через три им всё-таки попался немолодой мужчина. Путаясь в полах длинного плаща, Ангелина кинулась к нему прямо через необъятные лужи:

- Простите, пожалуйста, вы не знаете, где здесь детский корпус?

Удивлённо посмотрев на них – что уж он там в темноте разглядел? - мужчина махнул рукой в дальний угол, где вдали, почти незаметный за соснами и кустами, и притаился небольшой трёхэтажный домик.

- Спасибо, - тепло поблагодарили Вадим и Ангелина и бегом бросились через парк.

Корпус оказался закрыт. Дважды обогнув его и передёргав все двери, Ангелина запустила руку в карман куртки мужа и выудила мобильный:

- Только бы она взяла трубку!.. Алё, Валентина Павловна! Это снова мы! Мы приехали, только никак не можем войти внутрь? Что? Где?.. А… Поняла… Вижу… ага…

- Что?

- Пошли вон к той двери, под козырьком. Сейчас она спустится.

Они полезли через лужи и грязь к самой тёмной и неприметной двери. Крыльцо перед ней всё было усыпано павшими листьями. Ангелина, страшно возбуждённая и буквально трясущаяся – от холода ли или от страха - крупной дрожью, затараторила:

- Знаешь, Валентина Павловна какая? Мне Люба написала, что она днюет и ночует у отказничков, пока их не пристроит. Человек, который жизнь на это положил.

- Таких людей сейчас в медицине нет, - скептически покачал головой Вадим.

- Есть! Ты же знаешь Андрея Симонова, мужа нашей Иришки. Он ведь тоже такой… подвижник. А Саня Эмерих твой!

- Ну, Андрей – исключение. И Саня тоже.

- Вот и Валентина Павловна тоже…

Тут щёлкнул замок, и на пороге показалась невысокая довольно полная женщина. Она широко улыбнулась им и чуть отступила, пропуская в тепло больницы. С Валдайцевых потоками лила на пол вода. Валентина Павловна протянула чистое, хрустящее полотенце

- Ну-ка, ребятки, вытирайтесь! А то заболеете, не ровён час.

Вадим благодарно принял из её рук полотенце и принялся промокать мокрое лицо жены. Та округлила глаза: видал?! Он кивнул и улыбнулся: да, и поражён. Тем временем медсестра протянула им бахилы и снова улыбнулась. Немолодое, но невероятно славное лицо её всё покрылось сеточкой тонких весёлых морщинок, голубые глаза ласково смотрели на них.