Говорить мирно в мире, полном конфликтов. То, что вы скажете, изменит ваш мир - Маршалл Розенберг

Я мог лучше контролировать свои чувства и сумел найти контакт с его человеческим началом. И я сказал:

– Похоже, вы чувствуете, что ничего хорошего из этой встречи не выйдет.

Он немного удивился тому, что я постарался услышать его чувства. Потом он сказал:

– Верно. Ваш проект разрушителен для этого района. Ваша философия попустительства, позволяющая детям делать все, что они хотят, просто смешна.

И снова мне пришлось сделать глубокий вдох: я был разочарован тем, что он считал наш подход попустительством. Это дало мне понять, что мы не до конца объяснили им, в чем заключался наш проект. Иначе он бы знал, что у нас есть определенные правила. Они не были основаны на наказании и не исходили от властей; их разработали учителя совместно с учениками.

У меня было желание вскочить и начать защищаться, но я сделал еще один глубокий вдох, и благодаря «работе с отчаянием» накануне вечером мне все-таки удалось разглядеть в нем что-то человеческое. Я сказал ему:

– Значит, вы хотели бы получить подтверждение того, что мы понимаем важность поддержания порядка в школе?

Он снова странно посмотрел на меня и сказал:

– Вы нанесли непоправимый вред. В этом районе были отличные школы, пока не приехали вы и ваш директор.

И снова мне захотелось напомнить ему о том насилии, которое происходило в школах, и о низкой успеваемости. Но я сдержался и сказал:

– Похоже, здесь есть много чего, что вам хотелось бы поддерживать и защищать.

Встреча прошла довольно спокойно. Он говорил так, что я легко мог бы увидеть в нем образ врага, но, услышав то, что было живо в нем, и постаравшись наладить с ним контакт на уровне его потребностей, понял, что он способен открыться и понять то, о чем мы говорили. Я покинул кабинет в приподнятом настроении.

Вернувшись в отель, я наконец почувствовал себя хорошо. Зазвонил телефон. Это был тот человек, и он сказал: «Знаете, мне жаль, что я так нелестно отзывался о вас в прошлом. Думаю, я не до конца понял вашу программу. Я хочу больше узнать о том, как вы ее разработали и что у вас за идеи».

Мы сорок минут разговаривали с ним по телефону как хорошие приятели. Я ответил на все его вопросы и изложил свои соображения по поводу школы.

Вскоре после этого разговора за мной заехали коллеги, чтобы отвезти в аэропорт. Всю дорогу я рассказывал им о том, как здорово все прошло. Я говорил:

– Это доказательство того, о чем мы говорим. Если вы видите в других людях их человеческое начало, вы можете общаться с ними, кем бы они ни были!

Я чувствовал себя превосходно! Этот контакт укрепил мои надежды по поводу социальных перемен. Если мы сможем преодолеть образ врага, то сможем общаться с кем угодно. Затем я рассказал коллегам о телефонном звонке.

На следующий день мне позвонил один из членов моей команды и сказал:

– Маршалл, у меня для вас плохие новости.

Я спросил:

– Что произошло?

– Мы должны были вас предупредить. Одна из тактик этого человека – говорить с людьми по телефону, записывать их высказывания, а затем вырывать отрывки из контекста и использовать их, чтобы высмеивать людей в своей газете. Это его старый трюк.

Честно говоря, я не знал, кого мне хотелось убить больше: его или себя. Себя мне хотелось убить за то, что я был настолько глуп, чтобы доверять такому человеку, как он, верить в то, что его можно изменить. Я был подавлен. Мне казалось, что он уже проделал со мной этот свой старый трюк. Но, как я понял потом, он не сделал этого. И на следующем заседании правления он проголосовал за нашу программу, несмотря на то что был избран именно для того, чтобы ее погубить.

Для меня это был один из самых важных уроков социальных перемен. Сначала мне потребовалось три часа, чтобы избавиться от образа врага – чтобы справиться с болью и отчаянием по поводу социальных перемен – и добраться до того места, откуда я мог разглядеть за этим образом человека. Но на следующий день мне потребовалось всего лишь пять секунд, чтобы утратить все это и пойти на поводу у слухов.

Это очень важная деталь – постоянная связь с духовной энергией, которая, как мне кажется, должна стоять за каждой социальной переменой. Перемена произойдет, когда мы сможем увидеть красоту того, ради чего мы созданы, а не предполагаемое уродство «плохих парней», над которыми мы хотим одержать победу.

Меня часто просят помочь урегулировать конфликты в корпоративном мире. Во всех странах корпорации сталкиваются с распрями и ссорами среди сотрудников. Мы используем ННО, чтобы научить их справляться с такими конфликтами. Меня пригласили в одну швейцарскую компанию, в которой на протяжении пятнадцати месяцев тлел затяжной конфликт между отделами. Камнем преткновения было программное обеспечение, которое предполагалось использовать для выполнения определенной функции. И это была не какая-нибудь мелочь. Чтобы переключиться с одного ПО на другое, требовалось много времени и несколько десятков тысяч долларов.

В этой компании были две враждующие фракции: группа молодых и группа людей старшего возраста. Я начал собрание такими словами: «Мне хотелось бы узнать, какие из ваших потребностей не удовлетворены в этой ситуации. Если мы сможем определить потребности каждого и все смогут четко их выразить, мы найдем способы их удовлетворения. Итак, кто хочет начать?»

После того как выступил первый оратор – от фракции «стариков», – я понял, почему их потребности не были удовлетворены. Вот что я услышал: «Думаю, новое не обязательно означает эффективное». Он долго объяснял свою идею и даже привел несколько примеров. И я видел, как члены другой группы смотрели в потолок, потому что слышали это уже множество раз на протяжении пятнадцати месяцев.

Дело было в Швейцарии, поэтому люди терпеливо ждали, когда он закончит, прежде чем ответить. (Кстати, именно поэтому иногда мне проще работать на Ближнем Востоке. Там все разговаривают одновременно, и есть шанс закончить подобное непродуктивное собрание намного быстрее! Но, возможно, для меня это проще еще и потому, что в моей семье делали то же самое. Так уж повелось, что у нас никто и никогда не заканчивал предложения.) Итак, это была Швейцария, поэтому одна группа терпеливо ждала, пока закончит другая, а затем начал свою речь член фракции «молодежи»: «Я полностью согласен с моим уважаемым коллегой в том, что… и так далее, и так далее…»