Мефодий Буслаев. Стеклянный страж - Дмитрий Емец

Неформальные разговоры златокрылых

Когда Даф закончила рыдать, Эльза Керкинитида Флора Цахесвзяла полотенце, служившее ей платком, и взвесила его на руке.

– Неплохо потрудилась! Но фсе же фольше было кфиков, чемфлез! Фалтура, филочка моя! Софершенная фалтура!!! – сказала она и энергичновытерла полотенцем полировку.

Шмыгалка ненавидела крошки на столе. За одной-единственнойкрошкой она способна была охотиться до полного ее изничтожения.

Даф по инерции всхлипнула, но уже всухомятку. Рыдать пока нехотелось. В общежитие озеленителей она пришла час назад, устав от бестолковыхблужданий по улицам, и здесь, в своей комнате, внезапно обнаружила Шмыгалку.

Та сидела на ковре, пальцами доставала из банки соленыеогурцы, смачно жевала их и смотрела по телевизору прямую трансляцию по футболу.Счет в матче был странный – 5:0. Явно слабая команда вовсю шерстила сильную.Дафна с подозрением посмотрела на флейту Шмыгалки, лежавшую рядом с банкой.

Эльза Керкинитида Флора Цахес поспешно встала и, дожевываяогурец, выключила телевизор.

– Можешь нафинать! У тебя дефять минут! – сказала она,вручая Дафне полотенце.

Дафна хотела спросить, что именно начинать, но спрашивать непришлось, потому что при одном произнесении имени «Мефодий» слезы хлынулирекой.

Шмыгалка дважды накапывала Дафне настойку боярышника и,отвлекаясь, выпивала ее сама.

– И чего ты флишься? Не понимаю! Мальчик-то симпатишный! –благодушно сказала она, закончив дышать боярышником на полировку, чтобы стеретьмелкое пятнышко.

Даф расстроилась. Она действительно казалась себе вдрызгнесчастной, а ее упорно не принимали всерьез. Ну и ладно! Пусть думают чтохотят!

– И какие твои дальфейшие фланы? – спросила Шмыгалка.

– Возвращаюсь с вами в Эдем! – решительно сказала Дафна. –Пусть ему присылают кого угодно. Где Депресняк?..

Она забегала по комнате, пытаясь поймать кота и втолкнутьего в рюкзак.

– Дафна! Покажи мне, как фы летаешь! – неожиданно попросилаШмыгалка.

Дафна перестала отодвигать диван, под который забился кот.Для светлого стража это странная просьба. Все равно что спросить Бетховена,знает ли он нотку ля.

– Тут тесно и низко! Книги всякие посшибаю! – сказала онарастерянно.

– Ничего! Дафай! – настаивала Шмыгалка.

Даф коснулась бронзовых крыльев, висевших у нее на груди, и,ощутив, как за спиной открылись крылья, взлетела. Она действительно заделаправым крылом полку. На пол посыпались безделушки.

– Остофожно!!! – закричала Эльза Керкинитида, когда Дафстукнулась лбом о потолок и осталась в этом положении. – Что ты фелаешь? Ты жетяжелее воздуха! Уфадешь!

– Как? Почему? – озадачилась Даф, но все же стала нервноозираться.

С одной стороны, она висела под потолком и прекраснодержалась в воздухе, а с другой – не будет же Шмыгалка говорить это просто так,потому что…

– А-а! – заорала Даф и, бестолково замахав руками,плюхнулась животом на ковер.

– Ребро… – прохрипела она.

– Что ребро?

– …уцелело! – уточнила Даф, заканчивая себя ощупывать. – Апочему летать-то нельзя? При чем тут воздух? Я ж сто раз летала!

– Да, можно, конефно, лефать! – кивнула Шмыгалка. – Я простодокафала тефе, фто ты фо фсем сомнефаешься! Фто стоит тфоя вера, когда тефяможно так просто сбить? Какой ты страж? Ты феловек! Фот она – Земля!!! И фтоты, позфоль спросить, делафа у меня на уроках? Рисофала в тетрадях – о! это яфомню!!!

Дафна смутилась. О Дафне уважаемая Шмыгалка былатрадиционного для большинства «даватопрепотелей» мнения. Может, но не хочет.Способности есть, да вот только характер слишком живой, а желания учиться мало.Когда-то Дафне смутно мерещилось, что если так говорят – то это повод задратьнос, а теперь она поняла, что это, по сути, приговор. Раз ты мог и не сделал –это хуже, чем если ты изначально туп как полено. Из полена, в конце концов,всегда можно вытесать Буратино. А вот что можно вылепить из лентяйки –совершенно непонятно.

– Сама финофата! – строго продолжала Шмыгалка, с кряхтениемзабираясь на своего любимого конька. – Фашш школьный и студенческий подход – неполучить пофольше знаний, а как-нибудь профмыгнуть между ними, чтобы непридавило, схватить какую ни есть оценку и поскорее очистить фозг от флучайнопрософифшейся информации! Фот и результат!

– Значит, мне действительно пора в Эдем! – сказала Дафнаубито.

Депресняк осторожно высунул из-под дивана усатую морду. Дафприжала его к себе. Кот хмуро позволял себя тискать, пытаясь высвободитьзажатое крыло. Боярышник у Шмыгалки закончился, но, порывшись в пузырьках, онанашла пустырник и удовлетворенно кивнула.

– Никуда тебе уже не пора! – сказала Эльза Керкинитида.

Даф удивленно вскинула на нее глаза.

– Как это?

– Что ты смотришь на меня, как троефник на ученифескоерасписание? Проснись, пока ты фтраж и твои крылья не облысели, как вылезшаяферина!!! Тефя побили, и ты сфазу фежать? Если сфегать отовсюду при фервом жещелчке – мрак тебя загоняет как теннисный мячик! Ты запыфаешь, что ты нарафоте!!! – строго сказала Шмыгалка.

– На какой такой работе? – озадачилась Даф.

– Мефодий – твоя рафота! Ты же относишься к нему как кмолодому человеку! Психовалки, бегалки, обижульки – это фсе игруфки дляскуфяющих продавщиц! Так и знай, дорофая моя! А ты в окопе!!! На фойне!Улафливаешь разницу?

Дафна разницу понимала, но все равно ей хотелось двинутьМефа по лбу.

– Он поступил со мной как гад! Он целовался с ней на крыше!– сказала она.

– Кофмар! Ох уж эти муфики! – всплеснула руками Шмыгалка. –И глафное, как удафно, фто ты фисто флюфайно окафалась на друфой фрыше!

Даф посмотрела на нее с подозрением. Почему-то эта детальвесь день ускользала у нее из памяти.

– Издеваетесь про случайно? Меня привел Ромасюсик!

– А зафем он тебя прифел?

– Не знаю. Схватил за руку и куда-то потащил. Он лопотал безостановки, и я чуть не оглохла! Да какая разница! Меф действительно поцеловалее!!! Даже если все это было подстроено – поступок есть поступок! – твердосказала Даф.