Свет, который мы потеряли - Джилл Сантополо

– И что именно?

– Каждый свой роман она сравнивает с пламенем. Это может быть пожар, например, мощный и неотразимый, величественный и опасный, он способен сжечь тебя дотла, не успеешь даже сообразить, как сгорела. А бывает – как пламя в камине, горит ровно, постоянно, тебе с ним уютно и тепло. У нее случались и другие варианты, как костер, например, или как бенгальский огонь – когда переспишь с кем-нибудь ночку, и все. Но мне больше всего запомнились сравнения с пожаром и с камином.

– А у вас с Томом что, пламя в камине?

– Да, – кивнула она. – Именно то, что мне нужно. Безопасность, постоянство и тепло.

– И мы с Дарреном, думаю, как дрова в камине, – сказала я, размышляя над ее словами. – А вот с Гейбом был настоящий пожар.

– Да, думаю, так и есть, – отозвалась Кейт.

Она уже успела надеть бикини. Красное в белый горошек, с высокой талией.

– Слушай, тебе очень идет. С ума сойти.

Она повертелась перед зеркалом.

– А что, мне нравится! – сказала она, любуясь отражением. – Первый оставляем, второй берем.

– Ну и что Лиз говорит… что лучше? – спросила я.

Расстегивая лифчик, Кейт покачала головой:

– Говорит, от тебя все зависит. Кому что нравится. Кому чего хочется. Говорит, что каминный вариант ей скоро надоедает. И она предпочитает пожар, хотя в последнее время начинает склоняться к промежуточному варианту. Да, мне кажется, это как раз и будет пламя костра. Когда отношения на грани, еще немного – и тебя сожрут, но что-то мешает зайти слишком далеко. Говорит, у нее ничего подобного еще не было, но она хочет найти что-нибудь в этом роде.

– А можно укротить пожар или, наоборот, раздуть каминный огонь?

– Не знаю. – Кейт шагнула, переступая через трусики. – Лиз говорила, ей еще ни разу не удалось превратить один тип отношений в другой. Но я вот что хочу сказать, если расширить эту метафору: пожарные способны укротить любой пожар, почему обыкновенный человек не может? Главное, не дать погаснуть совсем.

Я протянула Кейт еще одно бикини, а сама думала, не поискать ли и мне костер на поляне? Может, стоит попробовать разные типы отношений с мужчинами, а уже потом решить, чего тебе хочется?

– Меня только вот что беспокоит, – продолжила Кейт. – Как быть, если откажешься от удивительного камина, желая попробовать костер, и вдруг увидишь, что это совсем не то? А твой камин уже тю-тю.

– Ты опять о вас с Томом?

– Может быть, – пожала она плечами. – Сама не знаю.

– Думаю, все не так просто. Постой, в этом лифчике сиська выпирает сбоку.

Кейт опустила голову, посмотрела.

– И правда. Нет, это не пойдет. – Она принялась стаскивать лифчик через голову. – Мне кажется, с мужиками всегда надо взвешивать риски. Степень своего счастья нужно помножить на коэффициент потери этого счастья за счет потенциального получения счастья с другим. Лично я не знаю, хочу ли здесь рисковать. Ну, типа где находится порог. Если я на восемьдесят процентов счастлива с Томом, стану ли я рисковать ради возможности девяностопятипроцентного счастья с другим? А какого максимального счастья можно достичь с мужчиной? Не думаю, что сто процентов.

– Нет, не сто, это точно, – отозвалась я. – Нет в мире совершенства.

Я подумала, во сколько процентов можно оценить счастье быть с тобой и во сколько – с Дарреном. И как ты или Даррен оценили бы счастье со мной в процентном отношении? Как ты считаешь? Были ли мы с тобой счастливы одинаково, если в процентах? И сколько процентов мы набрали? Восемьдесят? Восемьдесят пять? У меня такое чувство, что я была счастливее тебя, ведь уехал-то от меня именно ты, по собственной воле. Если ты и не думал обо всем этом в таком вот ключе, ясно было, что хотел рискнуть, посмотреть, не станешь ли счастливее без меня, зато с любимым делом.

И что, получилось? Хоть чуточку получилось?

Я-то знаю, в конце концов ничего у тебя не вышло.

Порой кажется, что год тянется, как вечность, раздробленная на крошечные отрезки времени. И каждый отрезок столь огромен, словно он равняется целой жизни внутри самой жизни. Таким для меня стал 2004 год. Был крошечный кусочек времени, когда мы с тобой жили вместе, кусочек, когда мы расстались, кусочек, когда я познакомилась с Дарреном. Тот год разбился на три отдельных периода. Но двенадцать месяцев после нашей с Дарреном встречи ощущались как единый монолит. Однажды в субботу, после позднего завтрака с Джулией, я перешагнула порог квартиры Даррена, а там меня уже поджидал сюрприз.

– А ты знаешь, через две недели у нас с тобой годовщина. Как будем отмечать?

Мне тут же захотелось заглянуть в смартфон и проверить по календарю, хотя я понимала, что он прав. Такие, как он, подобные дни не забывают. Кроме того, лето подходило к концу, в это время в прошлом году мы с ним и познакомились, именно в конце лета, самого грустного в моей жизни.

– Может, на выходные съездим в Монток? – спросила я, схватив стакан с водой.

Обычно Даррен сам предлагал варианты на выходные и решал, когда ехать в загородный дом.

– Само собой, – ответил он.

Можно было догадаться. Наверняка отметил этот день, подавая заявку.

– Может, сходим в рыбный ресторанчик? – предложила я, добавляя лед в стакан. – Помнишь, на пристани… шикарное место! Туда в основном ходят только взрослые, и все разряженные в пух и прах.

Даррен подошел ко мне и поцеловал:

– А мы что, не взрослые?

– Ну, ты понимаешь, о чем я, – засмеялась я.

Он снова поцеловал меня, на этот раз в нос.

– А что, отличная идея. Мне пришла в голову еще одна мысль. Насчет подарков.

«Интересно, – подумала я, – уж не хочет ли намекнуть на обручальное кольцо».

Месяц назад у Сабрины случилась помолвка, главным образом потому, что она забеременела, но в целом мысль была привлекательная. Удовлетворительная, я бы сказала, словно нашлась деталь мозаичной головоломки, которая долго не могла отыскаться и которую больше искать не нужно. Ни сейчас, ни потом.

– Что насчет подарков? – спросила я.

– Ну, – начал он, – я все думал о наших с тобой списках задуманных дел, так вот, в моем есть пункт: «Спасти и приютить домашнее животное». А в твоем – «Завести собаку». Я давненько подумываю об этом, так что… В общем, у меня для тебя сюрприз. Понимаю, рановато еще, но как только мне пришло это в голову, я не мог ждать ни минуты больше!

Он прошел к закрытой – что, кстати, очень нехарактерно для него – двери спальни, вошел… а когда вернулся, на руках у него извивался крохотный, белый, пушистый комочек, который вдобавок лаял. В общем, щеночек. На руках у него был щенок. Я обмерла.

– Посмотри, что я тебе принес! Я вот что подумал… щеночек будет жить у меня, а потом, может быть, настанет день, и ты переедешь ко мне, и мы заживем втроем, ты, я и собачка.