Свет, который мы потеряли - Джилл Сантополо

Впрочем, мы с тобой не говорили ни про Башню Свободы, ни про мемориал, ни про утро.

Ты начал с того, что стал расхваливать «Всю Галактику», особенно серию, которую смотрел во время полета в Лондон.

– Это где Электра доказывает дедушке, что может отремонтировать его космический корабль, хотя он считает, что надо попросить ее брата. Это ты ее делала?

– Виновна по всем пунктам, – улыбнулась я.

– Я так и думал, – сказал ты, отпивая кофе. – У меня было чувство, словно я заглянул в твою черепную коробку.

Даррен никогда не заводил разговора про «Всю Галактику». И такого уж точно никогда не сказал бы. При этой мысли у меня болезненно сжалось сердце и стало грустно. Как все-таки было здорово жить с близким человеком, неравнодушным к моей работе, который меня понимал.

– А как там Исламабад?

– Нормально. Там все… нормально.

Для тебя – для нас с тобой – подобная отговорка указывала на нежелание затрагивать тему. Я поняла и попыталась догадаться, в чем дело. Ты казался спокойным. Откинулся на спинку стула, чашку с кофе держал на коленях.

Я решила осторожно прощупать почву:

– С жильем у тебя все нормально?

– Нормально. У нас отдельный домик. Живу не один, с другими журналистами.

– Как интересно. Теплая мужская компашка, да?

Ты упорно смотрел в чашку с кофе.

– Вообще-то, если честно, – начал ты, – мы живем с Раиной. Мы познакомились во время первой моей командировки туда. Потом вместе работали над статьей. – Ты пожал плечами и замолчал.

– И не только над статьей, наверное, – подсказала я.

Я подумала, уж не такую ли совместную жизнь и работу ты имел в виду, когда предлагал нам ехать вместе.

Ты снова пожал плечами, словно тебе стыдно было все это мне рассказывать.

– Она для меня – Пегас, – пробормотал ты в конце концов, – как и ты.

Слова стали ударом ниже пояса, хотя, казалось, с чего бы – я ведь всегда была против подобной интерпретации этого мифа. Но я знала, что для тебя значит имя мифического коня. Впрочем, у меня уже больше двух лет был Даррен, а у тебя в это время – никого, и вполне справедливо, что ты тоже наладил личную жизнь. Но все равно слышать это было больно. Сколько бы времени я ни провела с Дарреном, он так и не занял в моем сердце твое место, и мне очень неприятно было думать, что кто-то займет мое место в твоем.

– Это хорошо, – сказала я. – Я очень рада за тебя, Гейб.

Ты запустил пальцы в шевелюру. Сотни раз прежде я видела этот твой жест.

– Спасибо. А как твой парень? Как его… Дэниел? Деррик?

– Даррен. Ничего. Он у меня хороший.

Интересно, ты нарочно путался в именах? Я не сомневалась в этом, но тогда ничего не сказала.

Я рада, что в тот день мы с тобой встретились, выпили кофе и разошлись. Ревность пугала меня, вынуждала подвергать сомнению мою связь с Дарреном, а мне этого очень не хотелось. Все-таки я любила его. А ты любил другую.

Некоторые фразы способны изменить весь мир. Не мироздание, конечно, но твой, личный мир. И на первое место я бы поставила фразу: «Выходи за меня замуж».

В последнюю неделю мая, вскоре после нашей с тобой встречи, Даррен попросил меня упаковать сумку: на выходные, в День поминовения, он планировал совершить со мной юбилейное путешествие. Неожиданные четыре дня выходных – приятный повод отпраздновать начало совместной жизни и близкий двухлетний юбилей наших встреч. Он все еще не понял, что подобные внезапности я, мягко говоря, не очень люблю, но, со своей стороны, я продолжала держаться молодцом и не подавать виду. Ему нравилось планировать все заранее самому, а потом преподносить мне сюрприз, поэтому я решила своих чувств не демонстрировать, а ценить его старания хотя бы за то, что это доставляет ему удовольствие. И все же я не могла прекратить попыток разобраться, куда мы едем. В данном случае я была бы не прочь посетить Кейп-Код или побережье в штате Мэн, ведь нам выпало целых четыре дня, мы оба любили отдыхать на пляже и вместе там еще ни разу не были. Но когда Даррен вручил мне список дорожных вещей, купального костюма в нем не упоминалось.

– А ты ничего не забыл? – спросила я.

Даррен уже готовился ко сну и подошел ко мне в одной футболке и трусах; от него пахло туалетным мылом и зубной пастой. Он взял у меня список и внимательно, пункт за пунктом перечитал.

– Нет, ничего. Все правильно.

– А купальники?

– Не надо. Все, что понадобится, будет на месте.

Я еще раз перебрала в голове возможные варианты. Может, мы едем в Беркшир? Или на тот курорт, о котором все уши нам прожужжала его старшая сестрица из Коннектикута? А что, тоже неплохо. Оба местечка интересны.

– Ты сможешь завтра уйти с работы ровно в пять? – спросил он.

– Да. Я уже говорила с Филом. Он не против.

Даррен подошел к своему чемодану и тоже стал собирать вещи.

– Я заеду за тобой на работу – и вперед!

– Можно встретиться возле проката машин.

– Нет. – Он аккуратно сложил брюки, чтобы не помять стрелки, и сунул их в чемодан. – Думаю, гораздо разумнее будет, если я заеду за тобой.

Я прекратила собираться и стала смотреть, как он скатывает носки и, вытягивая шею, сует их в кеды, по три пары в каждый – даже странно, как они все поместились.

Порой я смотрела на него, и в голове вертелась только одна мысль: «Он мой. Это мой парень, я могу обнимать его, сколько душе захочется, он моя поддержка и опора». О тебе я в таком ключе никогда не думала. Мне всегда казалось, что ты принадлежишь только себе и лишь позволяешь мне пользоваться собой, когда тебе хочется. Я никогда не обладала тобой полностью. А с Дарреном такое чувство было. И эта уверенность, что он целиком и полностью принадлежит мне, помогала закрывать глаза на вещи, на которые, возможно, стоило обратить внимание.

В ту ночь я тихонько проскользнула в постель у него за спиной, обняла его сзади и поцеловала в шею:

– Ладно, я все поняла, эта поездка – сюрприз. Не буду совать нос в твои планы.

Он повернулся и поцеловал меня в ответ, и я почувствовала, как что-то твердое уперлось мне в живот.

– Эй, – сказала я, вскидывая брови.

– Эй, – тихо отозвался он.

Тогда я задрала ему рубашку, поцеловала в грудь, потом ниже, еще ниже, до самой резинки трусов, стащила их, встала на колени и поцеловала совсем низко.

– О, Люси! – простонал он, подтянул к себе и уложил рядом.

В ту ночь мы не спали очень долго, чуть ли не до рассвета.

На следующий день на работе я ходила как пьяная и на целых десять минут опоздала к Даррену: когда выскочила на улицу, он уже ждал.