Год жизни. Как прожить его так, словно он последний - Стивен Левин

Если мы не останавливаемся на смерти, нет необходимости также останавливаться и на небесах. Довольствоваться небесами – значит развивать привязанности к аду. Выше таких противоположностей находится не имеющее противоположности единство, из которого возникает Единый. За пределами самого священного находится источник священного. За пределами наших представлений пребывает свобода, столь величественная и утешительная, что даже рай в сравнении с ней покажется тюрьмой.

Не позволяйте никаким ложным духовным авторитетам замедлять ваше странствие. Собственными силами выясните, что лежит за стенами наших идей о жизни и смерти, за пределами ментальных конструктов, формирующих основания дома, который Будда призывает уничтожить, чтобы освободиться. У Иисуса же был лишь один дом – дом его Отца, но даже ему приходилось время от времени уходить оттуда, чтобы свободно вздохнуть.

Я долгое время размышлял о феномене, связанном с явлением мёртвых живым, что нередко случается в переживаниях, когда недавно ушедший близкий человек появляется в «реальном сне», как можно было бы назвать это явление: «Это было невероятно реальным, это был не просто сон». Гость во сне одинаковым образом на всех языках говорит в точности одно и то же: «Я в порядке. Всё хорошо». Что на самом деле здесь происходит? Я слышал подобные истории десятки раз, как от детей, так и от взрослых самых разных культур и мировоззрений. Даже люди, уверенные, что не существует посмертной жизни, не говоря уже о тех, кто был страстно убеждён, будто смерть не может принести ничего хорошего, видели такой же неожиданно утешительный сон.

Это переживание является настолько распространённым, а слова повторяются настолько точно, что оно долго хранилось в моей папке «Неизвестное / Реальная иллюзия». Я задавался вопросом: если, судя по всему, умерший переходит в другие, более тонкие планы бытия, как он или она может продолжать восприниматься в этом плотном мире здесь и сейчас? Учитывая, что эти люди сдали свои обратные билеты, как им удаётся снова проникнуть в театр?

Это был вопрос, напоминавший мне о необходимости оставаться открытым ко всему новому и неожиданному. И в этой готовности к пониманию как-то раз у меня возник один интересный тезис – ответ, который не обязательно является истинным. Если на другом плане бытия некто находился в том же уровне сна, переживая, как встречается и разговаривает с нами снова, разве не могла его необычайная концентрация и сильная привязанность проявить его на нашем плане бытия? Возможно, его переживание нас в ином мире превращается в наше переживание данного человека в этом мире? Не встречаемся ли мы во сне, где каждый видит другого, проживая последствия любви?

Как объяснить, что растения расцветают в середине зимы через день после смерти близкого человека? Или необъяснимые сообщения, оставленные на автоответчике телефона? Или посещения, во время которых даются сложные предсказания, которые в точности сбываются?.. Понятия не имею! Но я знаю, что когда пережиты первые стадии горя, когда мы чувствуем полное отсутствие умершего и ум начинает погружаться в сердце, возникает чувство совершенной нераздельности с этим человеком, которое также может быть мостом с двусторонним движением, по которому мы обмениваемся снами. Если после своей смерти я бы всем сердцем мечтал о том, чтобы подарить вам огромный букет цветов, что бы могло случиться? И как бы вам понравилось это послание?

Хотя большинство религий можно определить через то, как они описывают посмертное существование, признают ли они переселение душ и что оно собой представляет, ни одна религия не звучит настолько убедительнее всех остальных, чтобы решительно стать её последователем. Наступит время, когда не религия, но духовность будет направлять нас. Когда Будду спросили, что может произойти после смерти, он перечислил дюжину самых популярных вариантов и добавил, что достаточно скоро это станет известно. Он предложил нам быть готовыми ко всему, ведь даже если один из многих – прав, и вы поставили на верную точку зрения, она всё же является представлением, моделью, ментальным конструктом, который, скорее, ограничивает мудрость и свободу, чем ведёт к ним. Как сказала одна очень мудрая пожилая женщина, «думаю, смерть является тем, чем мы её представляем». Она была настолько близка к истине, насколько порой может приближаться к ней мысль.

Когда мы не привязаны к определённой архитектурной планировке загробного мира, мы свободны от шор ожиданий. Поэтому после смерти мы не станем оглядываться в поисках какой-нибудь знакомой фантазии, но станем исследовать то, что находится непосредственно перед нами. Один мастер дзен выразил это так: «Просто иди вперёд».

Очевидно, что ясность, необходимая для прохождения через смерть, развивается в сердце жизни. Исследуя то, что находится прямо перед нами, мы столь глубоко вживаемся в настоящее, что начинаем доверять почве под своими ногами и своей способности держаться на ногах и следовать выбору, идущему из сердца.

Пока мы не узнаем, кто на этот раз обрёл рождение, кажется бессмысленным искать свои прошлые воплощения. Я слышал рассказы многих людей о том, кем они, по их мнению, были в прошлых воплощениях, но это выглядит так, будто они очень смутно понимают, кем являются в этой жизни. Весьма сложно пересмотреть даже одну жизнь. Давайте проживать по одной жизни за раз. Возможно, лучший способ это сделать – жить так, будто нет никакого загробного мира и переселения душ. Жить так, будто этот миг – всё, что нам даровано.

Что изменится, если после смерти ничего не произойдёт? Что если, как полагают многие люди, там нас ждёт только звук коротких гудков – Бог, повесивший трубку в разговоре с нами? Разве это хоть как-то снизит ценность милосердия и внимания к текущему моменту? Пусть это единственный уровень существования, от этого природа сердца или переживаемое исцеление нисколько не изменились бы.

Хотя я предлагаю жить так, будто этот миг является последним, чтобы уменьшить привязанность к идеям о будущем, я знаю из обширного личного непосредственного опыта, что смерть обладает своей собственной жизнью. Моё представление о том, что сознание переживает тело – это не убеждение, так и есть на самом деле. Это не плод некой тревожной философии, но продукт многочисленных переживаний смерти и пережитого в самой смерти, которые совпадают в нескольких разных направлениях, включая переживания, сопровождавшие умирающего до порога, благодаря которым он переходит порог. Так же, как бы удивительно это ни звучало, встречались люди, которые неким образом посещали этот мир уже после смерти, поскольку сказали, что хотели бы как-то меня отблагодарить, а в редких случаях даже разделяли свою смерть со мной. Именно благодаря таким необычайным мгновениям я впервые испытал «миг воспоминания», и у меня неоднократно была возможность наблюдать за растворением элементов, когда они высвобождаются, колеблясь, над теряющим всякую весомость духом. То, что обнаружилось в этих встречах с «тайной», подкрепляется переживаниями глубины, возникавшими за многие годы занятий глубокой медитативной практикой.

Хотя благодаря разнообразным медитативным и «внеурочным» переживаниям (подробно описанным в книге «Кто умирает? Встречи на краю» и «Встречи для жизни и смерти») мне известно, что мы переживаем смерть, я не могу с какой-либо уверенностью говорить о том, что происходит дальше. С самых разных сторон я наблюдал, как в процессе умирания сознание выходит за пределы тела, но, пожалуй, дальше этого побывать мне не удалось. Шутливо это можно описать как некоторое знание о смерти при погружении в неё примерно на час, или, в лучшем случае, на день.