Испытание - Трейси Вульф

отвешивают поклоны – да, они принцы, но по положению они ниже, чем король или королева. Так что неудивительно, что Хадсон и Джексон не дают мне поклониться. Я сжимаю руку в кулак, смотрю на кольцо на пальце и напоминаю себе, что я тоже королева.

Тату с Короной на моей руке немного чешется от этого напоминания, и я неловко переступаю с ноги на ногу. Но продолжаю стоять прямо. Думаю, лучше держаться с королем и королевой ведьм и ведьмаков на равных, чем вести себя как какая-то «шестерка», которая просит их о чем-то. Кстати, о чем? О помощи? Об информации? Об убежище, как говорила Мэйси?

Король и королева смотрят на меня, слегка прикрыв глаза и раздраженно кривя губы. Не знаю, чем именно они недовольны – тем, что я не кланяюсь им, или тем, что мы имели наглость явиться сюда. Как бы то ни было, король и королева выглядят как люди, которые последний час сосали лимоны.

– Вы можете выпрямиться. – В зале раздается голос королевы, звонкий и мелодичный, и все начинают распрямляться.

Она ждет, пока все в зале сделают как велено, затем уставляется на Мэйси, которая неловко переступает с ноги на ногу, но при этом не перестает смотреть королеве в глаза.

– Зачем ты явилась сюда? – спрашивает королева, но ее слова звучат как обвинение, а не как вопрос.

– Я не знала, куда еще нам идти, – отвечает Мэйси, и голос ее не дрожит, но сама она трепещет, как лист, и мне хочется подойти к ней и предложить свою поддержку. Однако что-то подсказывает мне, что на сей раз делать этого не стоит, так что я продолжаю стоять на месте и пытаюсь не смотреть на королеву испепеляющим взглядом. – Кэтмир…

– Мы знаем, что произошло в Кэтмире, – резко бросает королева. – Как и то, что ответственность за это несете вы.

Мэйси с усилием сглатывает.

– Нам пришлось разрушить школу – у нас не было другого выхода. Приспешники Сайруса…

– Я говорю не о той нелепой истерике, которую закатили там эти принцы-вампиры, – рявкает королева. – Я говорю о захвате наших детей. Этого никогда не произошло бы, если бы…

– Если бы что? – рычит Флинт. – Если бы мы позволили Сайрусу прикончить нас?

– Скорее, если бы мы прогнулись и позволили ему выиграть, – вставляет Хадсон, – как это делает Двор ведьм и ведьмаков.

Глаза короля сужаются, превращаясь в щелки.

– Неужели ты думаешь, что сможешь получить от нас помощь, оскорбляя нас?

– Нет, я так не думаю. – Хадсон небрежно пожимает плечами. – Но вы и так уже решили, что не станете нам помогать. А все остальное – просто шоу.

– Мы ничего не можем для вас сделать, – резко произносит королева. – Валентина проводит вас.

– Вы хотите сказать, что вы не хотите ничего для нас сделать, – парирует Мэйси. – Я не понимаю почему, ведь мы просим у вас убежища.

– Вы не просите, а требуете, – гаркает король, – хотя не имеете на это права.

– Простите. – Мэйси покорно опускает голову. – Мы вовсе не хотели…

– Именно этого вы и хотели, – перебивает ее король. – Но мы отказываем вам в вашей просьбе не из-за твоей заносчивости – и не из-за заносчивости твоих друзей.

– Мы уже сделали для вас все, что могли, – говорит королева. – Нам следовало бы уведомить Сайруса в тот момент, когда сработала наша сигнализация – когда ты и твои друзья, не являющиеся ведьмами и ведьмаками, явились сюда, использовав портал.

– Сайруса? – повторяю я, настолько ошеломленная, что его имя вылетает у меня само собой. – Значит, теперь вы заодно с Сайрусом?

– Ничего мы с ним не заодно! – рявкает король, глядя Хадсону в глаза. – Но тебе ли не знать, что он сделал.

– Вам придется выразиться точнее, – отвечает моя пара, растягивая слова, и стряхивает со своего плеча воображаемую пылинку. – В последнее время мой отец был очень плохим мальчиком.

– Можно и так сказать, – вполголоса бормочет Флинт.

– Вы думаете, что вы единственные, кого волнует то, что произошло в Кэтмире? – Король выплевывает каждый слог так, как будто слова отравлены. – Думаете, только вы не находите себе места от тревоги за тех, кого он захватил? Он удерживает больше сотни детей ведьм и ведьмаков как с нашего Двора, так и из самых сильных ковенов. Мы должны обеспечить их безопасность, пока нам не удастся договориться об их возвращении.

– И вы считаете, что сможете обеспечить их безопасность, выставив нас? – тихо спрашивает Мэйси, округлив глаза.

– Мы не можем предоставить вам убежище или предложить помощь. Король вампиров пообещал мне, что пока мы выполняем это условие, наши дети будут в безопасности. – Королева сглатывает. – Моя дочь останется цела и невредима.

И тут я вспоминаю – в минувшем учебном году дочь короля и королевы была в Кэтмире ученицей девятого класса. Кажется, ее зовут Эмма. Мэйси как-то показывала ее мне в коридоре, но я с ней так и не познакомилась. Часть меня понимает, почему они не хотят нам помогать. Но другая, куда большая часть меня, разумеется, считает их глупцами. К этому времени они должны были усвоить, что верить Сайрусу хоть в чем-то – это огромная ошибка. Если он захочет причинить вред Эмме, то он это сделает, и ничто не заставит его передумать.

Судя по всему, я не единственная, кто так думает, потому что Хадсон смеется изумленным – и оскорбительным – смехом.

– Вы не можете всерьез в это верить, – резко говорит он, когда они поворачиваются к нему. – Ваши дети отнюдь не в безопасности. Я знаю отца, и за свою жизнь он не сдержал ни одного обещания. Он даже не знает, как это делается.

Мэйси вздергивает подбородок.

– Похищенным детям могут уже сейчас причинять вред.

Королева подается вперед.

– Как ты можешь это знать?

– Мэриз сказала, что она слышала, как человековолки говорили о том, что ученики Кэтмира нужны Сайрусу не в качестве заложников, а в качестве источника молодой магической силы. – Мэйси не упоминает о том, что Мэриз нас предала – может, моя кузина сомневается в том, что она нам сообщила?

Король и королева переглядываются, и мне начинает казаться, что они могут уступить, понять, что верить Сайрусу нельзя и что им нужна наша помощь. Но тут король поворачивается к нам снова и качает головой.

– Хотя молодую магическую силу действительно легче украсть и присвоить, Сайрус заверил нас, что нашим детям ничего не грозит, и мы не видим причин сомневаться в его словах.

– Не видите причин? – Хадсон закатывает глаза. – Да что с вами такое? Он же похитил ваших детей. Что