Испытание - Трейси Вульф

– А кто такая эта Мэриз? – спрашивает королева, проигнорировав реплику Хадсона и вскинув бровь. – Откуда нам знать, что ей можно доверять?

Мэйси начинает объяснять, но успевает произнести только три слова:

– Она была нашей… – когда король ударяет кулаком о подлокотник трона.

– Довольно! Мы больше не будем слушать вашу ложь. Вы сейчас же покинете наш Двор или поплатитесь. – Он уставляется на Хадсона и Джексона. – И не думайте, что мы не сможем помешать очередной вашей истерике разрушить наш Двор.

Хадсон фыркает.

– Ага, я с удовольствием посмотрю на эти ваши потуги.

– Выставив нас, – добавляет Джексон, – вы бросите на произвол судьбы ту единственную группу людей, которая могла бы помочь спасти вашу дочь.

На этот раз оскорбительным смехом разражается королева.

– Неужели вы действительно считаете, что у вас есть шанс в борьбе против Сайруса и той коалиции, которую он создал? Одиннадцать человек против армии в несколько тысяч?

– Если сам Сайрус не считает нас угрозой, то зачем пытается добраться до нас и запрещает другим помогать нам?

Это хороший вопрос. В самом деле, почему Сайрус лезет из кожи вон из-за каких-то одиннадцати человек? Из-за меня?

Я опускаю взгляд, смотрю на тату Короны на своей ладони и понимаю, что, возможно, у меня есть ответ на этот вопрос.

Глава 24. Если нет желания, то нет и сделки

– У меня есть Корона, – объявляю я, и все в зале замолкают, когда я поднимаю правую руку и показываю королю и королеве тату на своей ладони. Они оба уставляются на меня с выражением ужаса на лицах и отшатываются от моей руки. Их реакцию можно было бы назвать комичной, но мне сейчас не до смеха.

Король приходит в себя первым и, выпрямившись, похлопывает королеву по руке.

– Не беспокойся, дорогая. Корона не имеет никакой ценности без Армии горгулий.

Теперь отшатываюсь уже я сама, чувствуя себя так, будто меня ударили по лицу. Тогда, при Дворе горгулий, мой дед так и не объяснил мне, ни что представляет собой эта самая Корона, ни как использовать ее, и он точно не упоминал о том, что она не имеет никакой ценности без Армии горгулий.

Спасибо тебе, дедуля.

Как бы то ни было, я не могу не гадать, что вызвало у короля и королевы ведьм и ведьмаков такой страх перед Короной. Конечно, мы все понимаем, что она должна обладать немалой магической силой, раз уж сам король вампиров явился на тот остров, чтобы не дать нам заполучить ее. Я уже начала беспокоиться, что дело во мне. Может быть, я недостаточно сильна, чтобы пользоваться Короной, или недостойна ее, и именно поэтому не почувствовала в себе никакой перемены, когда король горгулий передал мне тату?

Я вздыхаю. Мне надо перестать недооценивать себя. И начать прямо сейчас.

Моргнув, я поворачиваю руку тыльной стороной вверх, чтобы король, королева и все остальные увидели кольцо с огромным изумрудом, которое дал мне мой дед.

– Думаю, в таком случае хорошо, что у меня есть эта армия, не так ли?

Я перестаю дышать, ожидая их реакции. И они реагируют быстро – все в Большом зале ахают, даже Мэйси.

У меня еще не было возможности рассказать Хадсону и остальным о путешествии ко Двору горгулий, не говоря уже о кольце или об Армии горгулий, или о том, что я прихожусь внучкой Неубиваемому Зверю. Позже мне надо будет ввести их в курс дела. А пока, похоже, подобное заявление – единственный шанс убедить короля и королеву ведьм и ведьмаков оказать нам помощь. Очевидно, что они боятся того, что может сделать Корона – разумеется, вкупе с Армией горгулий, – а значит, я все делаю правильно.

Стоящий рядом со мной Хадсон переступает с ноги на ногу, и я бросаю на него быстрый взгляд и одними губами произношу:

– Потом.

После этого я опять поворачиваюсь к королю и королеве. Нам необходима поддержка Двора ведьм и ведьмаков, а значит, я должна убедить их в том, что способна использовать Корону, что бы это ни означало.

– Не может быть, – шепчет королева. – Армия горгулий исчезла более тысячи лет назад.

– Кто дал тебе это кольцо, девушка? – резко спрашивает король, а его подданные окружают меня, чтобы рассмотреть то, чего все они так боятся. – Ты украла его, – объявляет он.

Я ощетиниваюсь.

– Разумеется, я его не крала. Его подарил мне мой дед. – Я делаю паузу и замечаю, что в зале царит гробовая тишина, потому что все затаив дыхание ждут моих следующих слов. – Я имею в виду короля горгулий.

Тут же поднимается невообразимая суматоха, раздаются крики.

– Значит, король горгулий жив? Значит, Армия горгулий еще существует? Значит, всем руководит эта девушка? – И вишенка на торте: – Значит, она должна повести на Сайруса целую армию?

Нет, конечно же, нет. Но, если иначе нельзя, я, черт возьми, попытаюсь.

Сделав глубокий вдох, я говорю:

– Само собой. – И бросаю на Хадсона взгляд, а он кивком показывает мне, чтобы я продолжала. – Но мне понадобится ваша помощь.

Королева качает головой.

– Правила не изменились. И неважно, чье кольцо ты носишь. Мы не можем вам помочь, пока король вампиров удерживает в заложниках наших детей.

При этих словах мои плечи опускается, рука с кольцом падает, как плеть.

Но Хадсон не сдается.

– Вы хотите сказать, что, если мы сумеем вырвать ваших детей из лап Сайруса, Двор ведьм и ведьмаков согласится помочь нам выступить против Сайруса?

– Я не… – начинает король, но его жена перебивает его.

– Да. – Ее тон не терпит возражений. – Если наши дети будут в безопасности, я обещаю, что Двор ведьм и ведьмаков выступит на вашей стороне.

Не давая ей времени передумать, я быстро отвечаю:

– Заметано.

Сотни свечей на стенах Большого зала вспыхивают ослепительным синим пламенем и горят так несколько секунд. Затем синий цвет мало-помалу бледнеет, и огоньки свечей снова становятся желто-оранжевыми.

– Сделка заключена, – объявляет королева. – А теперь уходи.

Внезапно нас со всех сторон обступают гвардейцы и, подталкивая, выводят из Большого зала в просторную приемную. Думаю, все могло быть и хуже. Сейчас мы по крайней мере твердо стоим на ногах и даже можем надеяться на то, что в конце концов Двор ведьм и ведьмаков поможет нам в войне против Сайруса.

Но едва я успеваю подумать об этом, как Валентина машет рукой, и мои друзья исчезают.