Их сокровенная тайна - Дарья Верцун

её на второе свидание, которое, скорее всего, закончится в его спальне.

С раздражением послал к чертям эти догадки, так как понимал — они безосновательны. Кристина не из тех девушек, которые сразу же прыгают к мужику в постель. По крайней мере, я надеялся на то, что, хотя бы в этом плане она не изменилась за эти годы. Обвинять её в легкодоступности было неправильно, она не дала ни единого повода усомниться в ней, я понимал это здравым умом. Но фонтан ревности и раздражения, всю жизнь толкавший меня на необдуманные поступки и слова, никак не мог затихнуть.

Спустя некоторое время я с головой погрузился в работу, как телефон ожил, разразившись настойчивым звоном. На экране высветилось короткое имя «Инна».

— Да, — резко ответил в трубку.

— Привет, — слащавым тоном произнесла она. — Дениска, ты не занят?

— Тысячу раз просил не называть меня так. Что ты хотела?

— Кто уже подпортил настроение? — беззаботно спросила она.

— Ты позвонила поболтать? Тогда пока.

— Нет, подожди. Я хотела попросить о дружеской услуге…

— Говори.

— Ко мне родители сегодня приехали из Запорожья, и у нас семейный ужин намечается… — не понимая, при чём тут я, слушал вполуха, пока набирал текст на рабочем компьютере. — Но проблема в том, что как-то давно они интересовались, не появился ли у меня парень, и я с дуру ляпнула, что уже не одна. Теперь они хотят познакомиться, а поскольку я соврала, то и знакомить мне их не с кем. Вот я и подумала, может, ты согласишься мне подыграть? Это всего лишь на вечер…

— Нет, — резко ответил я, поняв, какую игру она пыталась затеять.

— Но, Дэн, пожалуйста. Мне не к кому больше обратиться, — давить на жалость она всегда умела, и, если бы эта просьба прозвучала несколько недель назад, может, я бы и согласился. Но не сейчас. Я прекрасно знал, к чему приводят подобного рода уловки. Становиться женихом Инны ни понарошку, ни уж тем более в реальной жизни, я не собирался.

— Послушай, Инна. Ты должна была, в первую очередь, думать мозгами, что говоришь. Я не буду отдуваться за твою ложь. Забудь. Выпутывайся как хочешь, я в этом не участвую. К тому же сегодня вечером я занят, — отчеканил я.

— Ты…занят? — переспросила она.

— Это так удивительно?

После нескольких секунд немой паузы она с напускной беззаботностью и улыбкой в голосе спросила:

— Свидание намечается?

Готов на что угодно поспорить, улыбка была далеко не искренней.

— Не твоего ума дело, — просто ответил я и положил трубку.

Нет, мук совести от того, что разговаривал с ней довольно грубо, я совершенно не испытывал. Более того, я никогда не давал повода подумать, что она может рассчитывать на что-то большее, кроме периодического секса.

Клиент от отца прибыл ни минутой позже договорённого времени. Ровно в одиннадцать в дверь постучали, и в кабинет вошёл высокий крупный мужчина в строгом тёмно-сером костюме. С виду ему было лет шестьдесят. В светлых волосах белела седина, возраст выдавало и количество морщин на лице, осанка же его была величественной и гордой. Он представился Борисом Михайловичем Ермоленко и вальяжно устроился в кресле напротив. Пообщавшись с этим человеком минут пять, у меня сложилось о нём не самое приятное впечатление. И дело не в том, что старый адвокат всю жизнь копался в чужом дерьме, и не в том, что уходя на заслуженный отдых вкладывал несметное количество денег, чтобы оставить сыновьям фирму в наилучшем состоянии и пускал этим поступком пыль в глаза. Просто было в нём что-то отталкивающее. К примеру, манера разговора. В его общении с людьми отчётливо чувствовалась надменность.

Предметно обсудив с Борисом требования к офисному помещению, я вызвал к себе одного из лучших специалистов фирмы, сообщив клиенту, что подбором вариантов для его офиса будет заниматься именно он.

— Володя сказал, что мой заказ возьмёшь ты.

— Отец не до конца осведомлён системой работы нашего агентства, — спокойно ответил я. — Ваш заказ я передам Валентину Лисицкому, он лучший специалист в нашей фирме. Я же буду вести юридическую часть сделки.

— Верю, что лучший, — сказал Борис в ту секунду, как в кабинет вошёл Валик. — Но ты всё-таки проконтролируй лично, чтобы всё было гладко. Головой за мой проект отвечаешь, — произнёс он и ухмыльнулся. Такие люди, как Борис Ермоленко, любят употреблять в лексиконе фразы запугивающего характера, переводя их в русло шутки. Я усвоил это ещё во времена университета, когда сталкивался с своенравными преподами, практикующими юристами и адвокатами, родителями своих сокурсников. Но я никогда не был трусом. Этот приём меня, максимум, раздражал, но я давно перестал обращать внимание на подобные понты, и сейчас, передавая некоторые бумаги Валику, я никак не отреагировал на выходку клиента.

Познакомил Лисицкого с Ермоленко, ввёл его в курс дела, после чего мы подписали договор о предоставлении риелторских услуг нашей фирмой. Задав ещё несколько второстепенных вопросов, отняв предоставлением не играющей роли информации время, спустя минут сорок с невозмутимым выражением лица Борис покинул офис.

— Что за тип? — спросил Валик, подойдя к окну и раздвинув створку жалюзи, посмотрел вниз. — Тачка чуть ли не лимузин.

Я выглянул из окна. Ермоленко в это время садился на заднее сидение чёрной Бентли Континенталь. Водитель учтиво закрыл за ним дверь и расторопно прошёл к водительскому месту. Я фыркнул с этой показухи.

— Адвокат с тридцатилетним стажем, — ответил я. — Уходит на пенсию, оставляет бизнес сыновьям. Хочет им подогнать усовершенствованный большой офис.

— На честного адвоката не тянет, — констатировал факт Валик.

— Очевидно. Заносчивый хмырь.

Развернувшись на каблуках, Лисицкий подошёл к моему столу, и упёршись о него руками, напряжённо вздохнул.

— Чувствую, будут у нас с ним проблемы.

Валика я знал лет с пятнадцати. Он перевёлся к нам в середине девятого класса, с тех пор у нас сложилась своя пацанская компания: я, Паша, с которым я дружил с раннего детства, Валик и Толян. До выпускного мы были не разлей вода, а как поступили в вышки, наше общение ограничилось к общим праздникам, которые мы все вместе неизменно проводили в шумных клубах или барах. Но несмотря на то, что человеком-константой в моей жизни оставался только Павел, с Валиком и Толей нас тоже многое связывало.

Когда я ушёл из юридической фирмы отца и начал искать надёжных людей для работы в моей фирме, предложил должность Вале, которого родители затолкали учиться на архитектурный. Никогда не представлял его в качестве инженера строительной промышленности, зато он всегда был горазд что угодно втюхать любому прохожему. Поэтому я решил, что продать заинтересованному лицу квартиру будет для него плёвым делом.