Анархизм. Сочинения одного из лидеров мирового анархического движения начала ХХ века - Эмма Гольдман

власти жалуются на «скверный материал» призывников в армию и на флот. Это признание – очень обнадеживающий знак. Оно доказывает, что в среднем американце еще достаточно духа независимости и любви к свободе, чтобы рискнуть умереть с голоду, но не надеть военную форму.

Думающие мужчины и женщины во всем мире начинают понимать, что патриотизм – слишком узкая и ограниченная концепция, чтобы удовлетворить потребности нашего времени. Централизация власти вызвала к жизни интернациональное чувство солидарности угнетенных народов мира, солидарности, представляющей большую гармонию интересов рабочих Америки и их братьев за границей, чем между американским горняком и его соотечественником-эксплуататором, солидарности, которая не боится иностранного вторжения, потому что она приведет всех рабочих к тому, что они скажут своим хозяевам: «Идите и убивайте сами себя. Мы достаточно долго делали это для вас».

Эта солидарность пробуждает сознание даже солдат, ведь они тоже плоть великой человеческой семьи. Солидарность, которая не раз оказывалась безотказной во время прошлых сражений и которая побудила парижских солдат во время Коммуны 1871 года отказаться подчиниться приказу стрелять в своих братьев. Это придало мужества тем, кто в последние годы бунтовал на российских военных кораблях. В конечном итоге это приведет к восстанию всех угнетенных и забитых против их интернациональных эксплуататоров.

Пролетариат Европы осознал великую силу этой солидарности и в результате начал войну против патриотизма и его кровавого фантома – милитаризма. Тысячи мужчин заполняют тюрьмы Франции, Германии, России и Скандинавских стран, потому что они осмелились бросить вызов древнему суеверию. Движение не ограничивается рабочим классом, оно охватило все сословия, его главными представителями были мужчины и женщины, известные в искусстве, науке и литературе.

Америке придется последовать их примеру. Дух милитаризма уже проник во все сферы жизни. На самом деле я убеждена, что милитаризм становится здесь большей опасностью, чем где бы то ни было, из-за многочисленных взяток, которые капитализм дает тем, кого он хочет уничтожить.

Начало уже положено в школах. Очевидно, правительство придерживается иезуитской концепции: «Дайте мне детское сознание, и я сотворю мужчину». Детей обучают военной тактике, в учебной программе превозносят славу военных достижений, а юные умы извращают в угоду правительству. Кроме того, кричащими плакатами молодежь страны призывают идти в армию и на флот. «Прекрасный шанс увидеть мир!» – восклицает правительственный торгаш. Таким образом, невинные мальчики морально приобщаются к патриотизму, и воинственный молох шагает, завоевывая народ.

Американский рабочий так много страдал от рук солдат штата и федерации, что его отвращение и неприятие паразита в военной форме вполне оправданы. Однако простым разоблачением эту великую проблему не решить. Что нам нужно, так это пропаганда образования для солдата: антипатриотическая литература, которая просветит его в отношении подлинных ужасов его ремесла и пробудит его сознание к его истинному отношению к человеку, трудам которого он обязан своим существованием. Больше всего власти боятся именно этого. Для солдата посещение радикального митинга уже является государственной изменой. Несомненно, они также заклеймят как государственную измену чтение солдатом радикальной брошюры. Но разве власть с незапамятных времен не клеймила каждый шаг прогресса как предательство? Однако те, кто искренне стремится к социальной перестройке, вполне могут себе это позволить, ибо нести правду в казарму, наверное, даже важнее, чем на завод. Когда мы подорвем патриотическую ложь, мы расчистим путь к тому великому зданию, в котором все национальности соединятся во всемирное братство, – подлинно СВОБОДНОМУ ОБЩЕСТВУ.

Франсиско Феррер и современная школа

Опыт стал признаваться лучшей школой жизни. На мужчин или женщин, не усвоивших в этой школе какого-либо жизненно важного урока, смотрят буквально как на тупиц. Но, как ни странно об этом говорить, организованные учреждения упорствуют в заблуждениях, ничего не извлекая из опыта, и мы считаем это само собой разумеющимся.

Жил и работал в Барселоне человек по имени Франсиско Феррер. Он был учителем детей, его знал и любил его народ. За пределами Испании лишь немногие культурные люди знали о работах Франсиско Феррера. Для мира в целом этого учителя не существовало.

1 сентября 1909 года испанское правительство по распоряжению католической церкви арестовало Франсиско Феррера. 13 октября после пародии на суд его бросили в канаву тюрьмы Монжуик против отвратительной стены страданий и застрелили. Мгновенно Феррер, малоизвестный учитель, стал общемировой фигурой, возжегшей негодование и гнев всего цивилизованного мира против бессмысленного убийства.

Убийство Франсиско Феррера было не первым преступлением, совершенным испанским правительством и католической церковью. История этих учреждений – один длинный поток огня и крови. Тем не менее они не научились на опыте и еще не осознали, что каждое хрупкое существо, убитое церковью и государством, растет и вырастает в могучего великана, который когда-нибудь вызволит человечество из их опасной хватки.

Франсиско Феррер появился на свет в 1859 году в семье скромных родителей. Они были католиками, а потому надеялись воспитать сына в той же вере. Они не знали, что мальчику суждено стать предвестником великой истины, что его разум откажется идти по старому пути. В раннем возрасте Феррер начал сомневаться в вере своих отцов. Он требовал знать, как это Бог, говорящий ему о добре и любви, омрачает сон невинного ребенка страхом и трепетом перед мучениями, страданиями, адом. Наблюдательный, с живым и пытливым умом, он быстро сумел обнаружить безобразие этого черного монстра, католической церкви. Он не собирался ее терпеть.

Франсиско Феррер был не только сомневающимся, искателем истины, но еще и мятежником. Его дух в праведном негодовании восстал против железного режима своей страны, и, когда группа мятежников во главе с отважным патриотом генералом Вильякампой под знаменем республиканских идеалов атаковала этот режим, не было более яростного бойца, чем молодой Франсиско Феррер. Республиканский идеал – надеюсь, никто не спутает его с республиканством этой страны. Какие бы возражения я, как анархистка, ни имела против республиканцев латиноамериканских стран, я знаю, что они возвышаются над той коррумпированной и реакционной партией, которая в Америке уничтожает все остатки свободы и справедливости. Стоит только подумать о Мадзини, Гарибальди и множестве других, чтобы понять, что их усилия были направлены не только против ниспровержения деспотизма, но в особенности против католической церкви, которая с самого начала своего существования была врагом всего прогрессивного и либерального.

В Америке как раз наоборот. Республиканизм выступает за укоренившиеся права, за империализм, за взяточничество, за уничтожение всякого подобия свободы. Его идеал – лоснящаяся, жуткая респектабельность МакКинли и свирепое высокомерие Рузвельта.

Испанские республиканские повстанцы были подавлены. Требуется не одно мужественное усилие, чтобы расколоть скалу веков, отрубить головы этой чудовищной гидре, католической церкви и