Босс, я не нарочно! или Я убью тебя, Ломова! - Мария Геррер

играла приятная музыка. Редкие прохожие прятались под зонтами.

По дороге остановились у цветочного магазина. Герман исчез за стеклянными дверями и через минуту появился с роскошным букетом роз.

Он положил его мне на колени.

– Завтра идем в театр. Николай Анатольевич вроде на все согласен, но, думается мне, еще в сомнениях. То ли рекомендует своему руководству заключить с нами сделку, то ли передумает. Хитрый лис. Но в бизнесе без этого нельзя. Он десять раз уточнил, идешь ли ты с нами. Может, не пойдешь? Не нравиться мне как он на тебя смотрит. Словно кот на сметану. Или тебе это льстит?

– Что за ерунда? С чего ты взял? – возмутилась я. Поднесла букет к лицу. Прохладные розы источали нежный аромат.

– Ну, брутальный, привлекательный. Еще и москвич. Такие женщинам нравятся.

– Я уже сказала, женатики меня не интересуют. И вообще, – положила букет к лобовому стеклу, – ты за кого меня принимаешь?

Я страшно обиделась. Даже слезы на глаза навернулись. Я что, на вертихвостку похожа?

– Прости, – он улыбнулся.

Опустила голову и не смотрела на него.

Герман припарковал автомобиль у обочины.

– Прости, пожалуйста, – взял меня за руку. – Ты права, я ревную. Никогда со мной такого не было.

Как-то очень быстро моя обида прошла. Я взяла букет и снова понюхала цветы.

– Может, ты все-таки не пойдешь в театр?

– И сорву подписание договора? Ну, уж нет, не хочу опять быть во всем виноватой. К тому же ты будешь рядом. Чего мне опасаться?

– Иду только из-за тебя. Не был в театре сто лет, и не хочется. Но тебя наедине с этим донжуаном не оставлю. Еще заморочит тебе голову.

– Он? – рассмеялась я. – Да я сама кому хочешь ее заморочу!

– Это точно.

Герман о чем-то задумался. Он смотрел в темноту и его мысли были далеко отсюда.

– Хочу рассказать тебе об Олесе, – неожиданно произнес Герман.

– Зачем?

– Чтобы ты обо мне все знала. И, если честно, мне больше не с кем этим поделиться.

– Если это тебе поможет…

– Не знаю. Возможно.

– Я слушаю.

– Мы поженились четыре года назад. Мой бизнес катился в пропасть. Я только что расстался с деловым партнером. Он забрал большую часть акций. Все складывалось отвратительно. У моего отца есть один знакомый, Сергей Сергеевич Мельников. Когда-то был директором крупного завода, сейчас на пенсии. Мельников сколотил хорошие деньги от продажи каких-то промышленных помещений. И вот он предложил объединить наши капиталы.

– Брак по расчету, – понимающе кивнула я.

– Можно и так назвать. Дочь Мельникова Олеся родила ребенка, когда училась в Штатах. Родила от профессора университета. У того положение в обществе, семья, он платит алименты на Пашу. Но уходить из семьи ради сына не собирается. Думаю, у него еще есть побочные дети.

– Банально до ужаса.

– Не то слово. Для Мельникова, человека со старой закалкой это просто неприемлемо. Единственная дочь не устроена в жизни, мать-одиночка. Позор! Выдавать замуж принцессу за кого попало, он не хотел. А люди нашего круга тоже не стремятся брать лежалый товар.

– Грубое название.

– Именно так высказался об Олесе один наш общий знакомый. Мельников познакомил меня с дочерью. Девушка как девушка, симпатичная, обиженная судьбой. Понравились друг другу. Как мне казалось. Ее отец пообещал хорошее приданное за Олесю.

– Не знала, что в наши дни дают за девушкой приданое. Если только на Кавказе.

– Я просто так выразился. Мельников предложил помочь мне сохранить бизнес, если говорить точнее. А я за это должен жениться на его дочери. Мне до зарезу нужны были деньги. Много денег. Я их получил. И Олесю с Пашкой в придачу.

– Ты ее совсем не любил? – мне стало печально.

Я хоть и заблуждалась в Андрее, но была искренне в него влюблена. Думаю, и он тоже был увлечен мной. Да, это была не любовь, а только иллюзия. А у Германа даже иллюзии не было.

– Какая любовь? – невесело усмехнулся босс. – В наших кругах преобладают династические браки.

– Предполагала это. Но думала, что бывают исключения.

– Крайне редко. Мне не повезло. Сначала все было отлично. Паша ко мне сразу привязался. Замечательный парень! А Олеся оказалась капризной, эгоистичной и жутко сварливой женщиной. Не люблю говорить о женщинах плохо, но это факт. Единственная радость в ее жизни – вызывать зависть у знакомых. С Пашкой не занимается вообще, словно он ей чужой. Я долго не мог найти хорошую няню. Олесе никто не нравился. То слишком симпатичная, то слишком толстая, то старая. Наконец нашел подходящую. Приятная женщина немного за шестьдесят. Я ей доверяю, как себе. Полгода назад Олеся, по ее словам, влюбилась. Ее новый избранник – тренер по теннису.

– Странный выбор для женщины из высшего общества на мой взгляд.

– Олеся эксцентричная женщина. И очень взбалмошная. Привыкла получать желаемое любой ценой. Мой тесть в шоке. Парень не нашего круга и явно альфонс. Теща поддерживает дочь – тренер красив как античный бог. Мы разводимся. Меня бы все устроило, если бы Олеся оставила Пашу мне. Я с самого начала хотел его усыновить. Но она всегда возражала.

– Сочувствию.

– При женитьбе мы подписали брачный договор. Только это никому не облегчило жизнь. Развод идет медленно. Олесе Павел не нужен, но она отлично понимает, что через сына может давить не меня.

– Это нечестно, – возмутилась я. – По отношению к ребенку в первую очередь.

– Да, даже тесть с этим согласен. Нельзя использовать сына как разменную монету. Однако Олеся никого не слушает. Ни меня, ни отца. Дергает мальчишку. То науськивает против меня, то орет на него. Днем ребенком занимается няня. Вечером я. Но не всегда хватает нервов быть в одном доме с Олесей. Хочется наорать на нее. Пашке не стоит видеть, как ругаются его родители. Тогда я ночую в апартаментах в офисе. Парнишке нужна нормальная семья, а ее у нас нет.

– Невесело все у тебя складывается, – мне стало жаль и босса и его сына.

Но Герману