Перстень на пальце - Валерий Александрович Пушной

— Не мешай! — отрезал он. — Я сам! — и рванул на себя дверь.

То, что они увидели внутри, на какой-то миг словно парализовало их. Трупы в коридоре и в помещении со столом и ковровой дорожкой. Свежие. Ольги не было.

— Где она? — ни к кому конкретно не обращаясь, растерянно обронил Глеб.

— Может, ее здесь не было, — предположил Исай.

— Ищите! — выдохнул Глеб. — Ищите! — шальными глазами посмотрел на начальника охраны.

Но искать было негде. В помещении одна дверь, ведущая в коридор, вторая дверь из коридора на улицу. Все. Охранники застыли на месте, озадаченные.

— Здесь ее нет! — повторил Исай.

— Тогда где она? Откуда эти трупы? — напружинивая тело, спрашивал лихорадочно Глеб и ждал ответа, хотя хорошо видел, что никто не мог дать его сейчас.

— Наверно, это те, кто похищал Ольгу, — предположил Исай. — От них, вероятно, избавились. Подчистили все следы.

— Кто? — спрашивал Глеб. — Я хочу знать, кто?

— Возможно, тот, у кого сейчас Ольга, — опять предположил Исай.

— Но у кого она сейчас, если захватил ее Рушкин? — воскликнул Корозов и, словно огорошенный, распахнул глаза. — А где Рушкин? Где этот негодяй?

— Рушкина среди трупов нет! — отозвался Исай. — Это все его подручные. Получается, что он сам их положил? Не думаю. Для этого подобрал бы другое место. Подставлять себя в своем салоне, надо быть полным идиотом! Что-то все это не вяжется, Глеб. Кто-то другой здесь поработал.

— Мне от этого не легче! — хмуро сказал Корозов, и его щеку прорезала глубокая нервная морщина. Казалось, он сейчас готов был крушить все вокруг, хотя крушить здесь было нечего, кто-то уже без него хорошо постарался. Он сжал кулаки и несколько раз громко потребовал. — Искать! Искать! Искать! — и двинулся вон из помещения.

Ему вдогонку Исай проронил:

— Раз ее здесь нет, значит, она жива.

На мгновение Глеб замер, услышав эти слова, но никак не прокомментировал, шагнул дальше.

Отправив следом за ним охранников, Исай уже собирался выйти из помещения, как вдруг услышал подозрительный шум под столом. Замер, прислушиваясь, повернул лицо к нему. Лицевая сторона под столешницей полностью закрыта плоским деревянным обрамлением, скрывая пространство под столом. Шум ненадолго пропал, словно некоторое время назад просто почудился, однако затем повторился чуть тише. Исай поднял пистолет, мягко шагнул вокруг стола. Слух был обострен. Зашел с другой стороны. И на него из-под стола глянуло перепуганное женское лицо с черным пушком на верхней губе, выпуклыми щеками и морщинистым лбом. Скукожившись, женщина сидела на коленках. В глазах — ужас. Опасаясь подвоха, Исай приставил к ее голове ствол, упреждающе произнес:

— Вылезать медленно, головой и руками вперед! Дернешься, сократишь себе жизнь!

Захлюпав носом, она стала тихо-тихо выползать из-под стола, на ходу испуганно картавя:

— Не стреляйте. Я здесь ни при чем. Меня пригласили. Я работник ЗАГСа.

— Работники ЗАГСа спят по ночам! — усмехнулся Исай, не опуская пистолета.

Уже стол остался у нее за спиной, но женщина по-прежнему, дрожа от страха за собственную жизнь, ползла на коленях вперед и бормотала, грассируя:

— Мне заплатили. Сказали, что срочно нужно. Я не соглашалась, но мне заплатили. Поверьте мне. Я не знаю, кто стрелял. Я сразу спряталась.

Осмотрев ее, Исай отступил на шаг, сухо потребовал:

— Встать!

Узкое со впалыми щеками лицо парня, на котором ничего нельзя было прочитать, наводило на нее ужас. Она торопливо вскочила на ватные ноги, руки тряслись, губы бубнили:

— Не стреляйте. Я вас заклинаю! — Яркая малиновая блузка у нее выбилась из-под пояса бордовой юбки. Одна туфля слетела с ноги и лежала под столом.

— Поднять руки! — приказал Исай, и когда она, всхлипывая, выполнила это, бесцеремонно руками проверил по ее телу, проверяя, нет ли оружия? Но когда его рука пробежала у нее между ног под юбкой, она отшатнулась, вскрикнула:

— Вы с ума сошли!

— Стой, не дергайся! — оборвал Исай. — Оружие есть?

Сжавшись, женщина боязливо вытаращила глаза, пришепетывая:

— Что вы? Я не умею стрелять.

— Я не спрашивал, умеешь ты стрелять или нет. Я спросил, где твое оружие? — надавил Исай.

— У меня никогда его не было, — заикаясь, выдавила она.

Показав ей на выход, Исай заставил двигаться к двери. Она шагнула вперед, прихрамывая без одной туфли, шарахнулась от трупов, застопорилась на какое-то время, боясь переступать через них. Потом повернулась к столу, выдохнула:

— Книга. Это книга из ЗАГСа. Ее нельзя оставлять.

— Не оставлю! — отозвался Исай, провел глазами по столешнице, где лежала большая, похожая на амбарную, книга, взял ее под мышку. — Вперед!

Со страхом переступая через тела и лужи крови, женщина захромала к двери. По ее телу бежали холодные мурашки. В коридоре с ужасом миновала новые трупы и, зажмурив глаза, выбежала на улицу. А там снова труп. У нее началась икота, что-то похожее на истерику, после чего ее вырвало. Исай протянул женщине свой носовой платок, сказал:

— Деньги иногда пахнут смертью.

Увидев женщину, Глеб удивился. Взглядом спросил у Исая, откуда она взялась? Коротко начальник охраны объяснил и подал Корозову книгу из ЗАГСа. Женщина, подтверждая слова Исая, выговорила, с надеждой глядя в хмурое лицо Глеба:

— Вы не подумайте. Я вас не обманываю.

— Разберемся, — пообещал Исай.

— Да, да, пожалуйста, разберитесь, — поспешно прошепелявила она.

В темноте Глеб машинально раскрыл книгу, но затем захлопнул ее и положил на сиденье машины. Попросил, чтобы женщина рассказала все, что знала и видела. Та, захлебываясь словами, начала рассказывать. Вечером неожиданно к ней в квартиру ввалились незнакомые люди, заставили собраться, взять ключи от ЗАГСа, и повезли ее туда. Пообещали большие деньги, сунули хороший аванс, чтобы она срочно зарегистрировала бракосочетание. Разумеется, она понимала, что нарушает установленный порядок, но аванс был настолько велик, что отказаться от него она не смогла, все сомнения отбросила на задний план. Хотя чувствовала, что дело не очень чисто. В ЗАГСе она взяла книгу регистрации браков, после чего ее привезли сюда. Тут уже стоял стол, на полу постелена ковровая дорожка и горел яркий свет над головой. Те, кто привез ее сюда, приказали сидеть и ждать, а сами то и дело с кем-то созванивались, спрашивали о чем-то, а потом объявили, что жених с невестой едут.

— Моим делом было дождаться, сделать запись в книге регистрации, получить необходимые подписи с двух сторон. Все остальное не имело значения, — оправдывалась она.

Не задавая вопросов, Глеб хмуро слушал. Видел, что она рассказывала все, что знала. На самом деле именно так все происходило. Рушкин заблаговременно обдумал разные варианты и свои действия. И когда получил звонок от Кескова, сразу отправил людей за работником ЗАГСа, а сам