Ненастоящий полковник - Вячеслав Жуков

– Да нет, они больше не придут, – сказала Зотова, хотя голос звучал не слишком уверено.

– Почему вы так уверены? – спросил Туманов.

– Потому что, как мне кажется, они поверили мне, – сказала Зотова.

– А что вы им сказали? – мягко, не навязчиво поинтересовался Федор.

Женщина опустила глаза себе под ноги к ковру и вдруг заплакала. Федор сказал Ваняшину, чтобы сходил на кухню, принес стакан воды.

Ваняшин тут же вернулся со стаканом и перепачканным в крови полотенцем.

– Откуда? – спросил Федор о полотенце.

– В мусорном ведре было, – сказал лейтенант, подозрительно взглянув на Зотову. Та поблагодарила за принесенную воду, и, заметив вопросительный взгляд Туманова, сказала:

– Это моя кровь. Понимаете, они били меня по животу…

– Вот видите, – участливо проговорил Федор. – Это звери, а не люди. Их надо как можно скорей задержать. И если вы нам поможете…

Говоря так, Федор чувствовал, вот-вот Зотова признается. Сейчас она пытается бороться с одолевавшими ее сомнениями. Но стоит немного поднажать. Но поднажать он не успел. Зотова вздохнула и сказала:

– Они спрашивали про Шарика. Говорили, будто он им должен какие-то деньги. Хотели, чтобы заплатила я.

Прозвучало вполне оправданно. Ведь она была любовница криминального авторитета Шарова. И Шарик в самом деле мог кому-то задолжать. Только Федор понял другое, Зотова решила не говорить правды, потому что не верит, что оперативники так быстро отыщут тех бандитов. Может так статься, что не отыщут вовсе. Но если те узнают, что она «раскололась» ментам, тогда все закончится для нее гораздо хуже. И уже совсем не так, как в этот раз. Поэтому Ирина решила соврать. При этом сумела выдержать тяжелый взгляд главного ментовского сыщика. Все это время сидела перед ним как на иголках. И только с облегчением вздохнула, когда майор Туманов встал.

– Ладно. Уже поздно. И вам нужно отдохнуть. Если что-то вспомните, звоните. Телефон мой вы знаете.

Зотова кивнула и даже нашла в себе силы улыбнуться. Но перед тем, как выйти, Туманов на всякий случай поинтересовался:

– Насколько я понимаю, заявление вы подавать не будете?

– А на кого? – женщина выразительно округлила глаза. – Я их не знаю. Даже не запомнила лица того парня, который назвался вашей фамилией, – особенно подчеркнуто сказала она.

Туманов равнодушно пожал плечами.

– Ну, тогда, спокойной ночи. Если надумаете поговорить, звоните.

Зотова не ответила, закрыла дверь.

– За каким хреном только мы приезжали? – громыхая по ступенькам, недовольно бурчал лейтенант Ваняшин. Время было половина первого ночи. Спать хотелось так, что глаза слипались.

Грек топал последним. Приблизиться к майору боялся. И отстав на несколько шагов, сказал:

– Чувствуется, бабешка она непростая.

Федор обернулся.

– Зато ты простой. Ты для чего сюда приехал? Спать?

– Веришь, Николаич, даже глаз не сомкнул, – чуть не прослезился Грек. Только это ничуть не тронуло Федора. На Грека он обозлился.

– Тогда чего ж ты?.. – прозвучало с откровенным укором.

– Понимаешь, Николаич, отвлекли меня… – пожаловался Грек.

– Чего? Кто, это тебя отвлек?

Грек вздохнул. Чувствовал, пора было каяться. И он сказал:

– Девушка.

Прозвучало так, словно Грек открыл великую тайну. Только майора Туманова передернуло от этой тайны. И он плюнул с досады, потом сказал, глядя в усатую физиономию Грека:

– На твоем месте, я бы обходил девушек стороной. Тебе на баб патологически не везет. Запомни это и не приближайся к ним. Никогда.

– И не говори, Федор Николаевич. Видно так и придется одному век коротать, – возразить майору Грек не посмел.

Они вышли из подъезда, и Федор обернулся. В темном окне, он заметил силуэт женщины. Она стояла и смотрела на них.

* * *

Барков всегда считал себя человеком предельно деятельным и никогда не откладывал важные дела на потом. Прекрасно понимая, что в магазине с Ириной Зотовой поговорить не удастся, он решил наведаться к ней домой. Встреча должна состояться в неформальной обстановке.

Но перед тем как приехать лично, Эдуард Юрьевич послал своих ребят, чтобы посмотрели, как там и что. Вскоре они ему позвонили на сотовый и сообщили, что у соседнего дома стоит подозрительная черная «Волга». Причем, ребятки оказались не такими уж тупыми, и у них вполне хватило ума, выяснить, что машина эта уже третий день простаивает тут по вечерам.

– Кажется, возле окон торгашки пасутся менты, – доложили парни. Но Барков оказался упрямцем. Разузнав, что в машине сидит всего один человек, он решил подослать к нему свою молодую любовницу. Она появилась у Эдуарда Юрьевича недавно. Прелестное создание. На такую, кто хочешь клюнет, а уж мент тем более. Менты, всегда голодные до красивых баб.

Хлопнув красотку по попке, он взглянул на нее оценивающе. Длинноногая, грудастая с симпатичной мордашкой. Такая любому мужику понравится. А понравится она умеет. И тогда он сказал:

– Сейчас поедешь с ребятами…

Красавица смачно облизала языком губы, повиснув на шее Баркова. Готова была на большее, но он властно отстранил ее от себя со словами:

– Погоди. У тебя еще будет время приласкать меня. А пока надо дело сделать. Так что, поезжай. Тебе покажут мужика. Сидит там какой-то в машине. Так вот, делай что хочешь, хоть из кожи лезь, но отвлеки его. Нам надо войти в подъезд и чтобы он нас не заметил. Поняла?

Девица хмыкнула.

– Только и всего-то?

Барков утвердительно кивнул.

– Разве этого мало? У парней есть подозрение, что он мент. Поэтому, особенно рот при нем не разевай. Знай, чего трепануть.

Девушка села на стол, закинув ногу на ногу, и рассмеялась.

– Ну и делов-то. С ментами мы тоже знаем, как надо обращаться. Так что будь спак, не подведу, – сказала она, грациозно изогнувшись.

Барков улыбнулся и, сунув руку девушке под кофту, взял ее за грудь. Лина не имела сиськи размером с трехлитровые банки. Из своего опыта, Барков знал, пройдя через сотни мужских рук, такие непомерно тяжелые груди скоро обвиснут, а потом и вовсе станут похожими на уши спаниеля. Поэтому чрезмерно грудастые девицы никогда не возбуждали его. То ли дело ножки. Если у девушки красивые длинные ноги, на которых непомерно коротенькая юбочка, а под ней объемистая круглая попа, то достаточно на такую только взглянуть, как кровь начинала буйствовать в теле Эдуарда Юрьевича, а его молодец, притомившийся за долгие годы от обилия женщин, вновь обретал прежнюю упругость. Хотя, может быть, и не такую уж прежнюю. Но все же.

– Ты только смотри там, не переусердствуй, – напомнил Барков. – Помни, что ты моя девушка. И принадлежишь только мне и никому.