Чувственная ночь с изгнанником - Лиз Филдинг

– Твоя сестра не с тобой, госпожа? – спросил он по-английски. – Я надеялся поздравить ее, ведь ее заветная мечта исполнилась.

– Мы очень гордимся Биби, – ответила Сафия. – К сожалению, она заболела и не может поприветствовать тебя.

– Надеюсь, Биби скоро поправится. Пожалуйста, передай ей наилучшие пожелания от меня и моей жены.

– Благодарю, господин.

Они всего лишь обменялись формальными вежливыми фразами, но Руби чувствовала, что в их словах есть скрытый смысл.

Она кинула взгляд на Хамада. Тот что-то говорил окружившим его детям и, казалось, не обратил внимания на диалог своей жены и брата. А может, он отвернулся специально, чтобы не видеть, как Брэм приветствует женщину, которая когда-то считалась его невестой?

Праздничный ужин, на котором присутствовало три поколения рода Ансари, прошел весело и шумно. Каждый хотел поговорить с Брэмом, обнять его.

Сафия покинула банкет в самом разгаре, сославшись на плохое самочувствие. Руби с подозрением проводила ее взглядом, сочтя этот предлог фальшивым.

Брэм подошел, положил руки на плечи жены, и та вздрогнула.

– Когда я к тебе прикасаюсь, ты должна таять от удовольствия, а не вздрагивать, – пошутил он.

Но тут Руби окликнули две сестры Брэма:

– Раби, идем, сядь с нами. Мы хотим послушать твой рассказ о том, как ты познакомилась с нашим братом и как умудрилась уговорить его надеть тебе на палец кольцо – ведь он поклялся никогда не жениться.

– Спасибо, что спас меня от допроса с пристрастием, – пошутила Руби, когда они с Брэмом ехали обратно в порт.

– Это всего лишь краткая передышка, – произнес он, глядя в окно лимузина, борясь с желанием поцеловать жену. Чтобы отвлечься, Брэм заставил себя сменить тему: – Сафия, наверное, очень усердно молилась за то, чтобы ты появилась в моей жизни, когда это было мне так необходимо.

– Я передала ей твои слова.

– И что она ответила?

– Ничего. Наверное, была шокирована. – Руби вскинула взгляд. – Я не смогу солгать твоей матери, Брэм. Если она прямо спросит меня о том, как мы познакомились…

– Скажешь ей правду.

Брэм взял ее за руку.

– Она будет в шоке.

– Наоборот, скажет тебе, что все великие союзы заключались на благо семьи и государства. И не важно, что мы, в пику традициям, сами устроили свой брак, потому что результат тот же.

– Вряд ли наш союз можно назвать великим. Это будет самый короткий брак в истории Умм-аль-Басра. Может, мне нужно было рассказать твоей матери о своем отце, чтобы она знала, что развести нас будет несложно? Но я хотела, чтобы день твоего возвращения домой был для тебя счастливым.

– И это желание исполнилось.

Брэм наслаждался сегодня общением с родными. Единственное, что подпортило его радость, – это читавшийся в укоризненном взгляде Сафии вопрос: «Что же ты наделал?» – ведь только она и Хамад знали о том, что Брэм был предупрежден, а значит, понимали, что этот брак – фальшивка.

– Твоя мать так расстрогалась, когда я передала ей ту шкатулку с голубым камешком. – Глаза Руби внезапно увлажнились.

– Что это – слезы?

– Всего лишь пара слезинок. – Руби торопливо заморгала, стараясь не расплакаться.

Тронутый таким умением сопереживать, Брэм стер скатившуюся по ее щеке каплю большим пальцем и обхватил лицо жены ладонью.

Он еле удержался от порыва сцеловать эту слезинку и заверить Руби, что более подходящей жены ему не найти, даже если перед ним выстроят в ряд всех женщин Умм-аль-Басра.

Брэм обнял ее и привлек к себе. Руби, не сопротивляясь, положила голову на его плечо и спросила:

– Значит, этот день прошел именно так, как ты мечтал?

Вообще-то Брэм планировал все иначе: сначала фиктивный брак, а потом быстрый развод. Но с каждым мгновением, проведенным рядом с Руби, все меньше хотелось с ней расставаться.

– Сегодня все были счастливы, – заверил ее Брэм.

– Кроме семейства Хадри.

– Ничего, переживут.

– А как насчет тебя, Брэм? Ты счастлив?

– Не то слово!

А как иначе: ведь он обнимает эту потрясающую женщину! Брэм стал бы еще счастливее, если бы сумел удержать ее рядом с собой навсегда. У него есть всего полгода, чтобы воплотить в жизнь ту легенду, которую они для себя сочинили. Он должен убедить Руби остаться!

– Не желаешь поплавать с аквалангом?

– Кажется, это не входит в мои обязанности секретаря.

– Мы же договорились, что в них входит все, что мне необходимо. Сейчас ты изображаешь мою жену, и мои сестры очень хотели знать, где мы проведем медовый месяц. Я сказал им, что мы отправимся на Мальдивы. Мне показалось, тебе надо отвлечься.

– Вовсе нет.

– Ты больше никогда не будешь смотреть в морские глубины, желая утонуть из-за разбитой жизни и предательства любимого человека. Когда мы будем плавать в Индийском океане, я буду держать тебя за руку, чтобы ты чувствовала себя в безопасности.

– Брэм… – Губы Руби задрожали, словно она вот-вот расплачется.

– Я видел то фото, на котором ты выходишь из офиса с мужчиной. Он указывает куда-то в сторону, но ты смотришь только на него.

– Джефф… Он прочел статью о моем отце в Интернете и обвинил меня в том, что я скрыла правду.

– Не важно, насколько сильно он рассердился на тебя. Если бы у него был сильный характер…

– Брэм… – Руби положила ладонь ему на грудь. – Благодаря тебе я увидела, как реагирует мужчина с сильным характером на такие неожиданные откровения. Ты встал на мою сторону, ты защищал меня…

– Хабибати, – взволнованно прошептал шейх. – Рухи.

«Любимая. Душа моя».

Их губы сблизились. Еще немного – и он поцелует жену. Ладонь Брэма скользнула по ее шее, его пальцы запутались в волосах Руби.

– Служебный роман – плохая идея, – пробормотала она.

– Могу тебя уволить.

– Или я сама уволюсь.

– Согласен, – ответил он и прижался губами к ее губам, чувствуя себя так, словно этот поцелуй – первый в его жизни, трепеща от осознания, что теперь все для него изменится, да и сам он больше не будет прежним.

Когда Руби чуть отстранилась, чтобы сделать вдох, пальцы ее сжали накидку на груди Брэма, а губы сами вымолвили:

– Хабиби…

Он начал покрывать ее щеки, лоб, веки нежными поцелуями. Руби казалось, она тает от удовольствия. Ей хотелось большего, но Брэм не спешил, лаская ее лицо и шею. Затем он приник к губам Руби поцелуем более страстным, чем предыдущий. Он целовал ее так, словно она и в самом деле принадлежит ему. Как долго Руби этого ждала!..