Молоко без коровы. Как устроена Россия  - Денис Терентьев

По данным Росгеологии, около 40 % федеральных средств на разведку полезных ископаемых приходится на Якутию, а сама республика размером с Казахстан. В государственные запасы России включено около 2,1 тыс. якутских месторождений по 59 видам ресурсов. В республике обнаружено еще 16 тыс. проявлений различных видов полезных ископаемых, которые предстоит разведать. Запасы одного только газа составляют более 12 трлн кубометров. Алмазы уже сейчас дают половину поступлений в региональный бюджет. Но без развитой транспортной сети к якутским кладовым еще долго нельзя будет подобраться.

До сих пор толком не заработало открытое в 1959 г. Томторское месторождение редкоземельных металлов. Хотя на «редкие земли» огромный спрос. Много лет пытаются запустить добычу олова в Усть-Янском районе, хотя Россия добывает всего 500 тонн этого металла в год при ежегодной потребности в 7,5 тыс. тонн. Для увеличения добычи могут потребоваться инвестиции со стороны, а этого-то и опасаются местные игроки. У них солидные доли в группе компаний «АЛРОСА», в горнометаллургической компании «Тимир», обладающей лицензией на разработку четырех железнорудных месторождений на юге Якутии – Таежного, Десовского, Тарыннахского и Горкитского. Владельцами крупнейшего золотодобывающего холдинга «Селигдар», зарегистрированного в г. Алдан, значатся полтора десятка физических лиц и загадочных ОАО.

Поставьте себя на место якутских элит. При нынешней системе отношений центра с регионами якутским властям даже газопровод в Находку будет по-своему невыгоден. Что они с него реально получат? Москва заберет налоги, урежет дотации, а столичные корпорации приведут своих силовиков и изменят правила игры, как это случилось в Татарстане. Обслуживать новый «русский Кувейт» припрутся десятки тысяч переселенцев. А когда якуты перестанут быть в республике большинством, там их правителей, глядишь, задвинут.

На последних президентских выборах в Якутии отмечено протестное голосование: здесь процент за коммуниста Павла Грудинина был самым высоким в стране, а за Владимира Путина – самым низким. Уже в мае 2018 г. Айсен Николаев сменил Егора Борисова на посту главы республики. При Борисове говорили, что правит в Якутии ЧК – то есть выходцы из Чурапчинского района, а буква «к» в аббревиатуре обозначает сразу несколько якутских слов, которые на нее начинаются, – «человек», «зять», «девушка», «любовница». После отставки Борисова началась настоящая охота на чурапчинцев в органах власти: за один только день уволили 14 заместителей министров. Москва получила более управляемого наместника и новые возможности реализовать в Якутии проекты групп интересов на казенные деньги. А для населения, понятно, мало что изменилось.

Создается впечатление, что государство по своей сути мало способно сделать что-то путное для «комфортных условий проживания». Оно заточено на другое: создавать суету вокруг обороны границ, повышать налоги и штрафы, что-нибудь запрещать. А когда с высоких трибун призывают заботиться о людях, на местах прячут улыбки авгуров: это же не по-настоящему, это лишь означает, что на стол поставили свежее блюдо. Но почему тогда население столь удивительно пассивно? Почему у федеральных политиков подчас высокие рейтинги, а граждане упрямо верят, что начальники делятся на «хороших» и «плохих». Почему игнорируются свойства системы, а главным фактором развития считаются удачные кадровые назначения?

Распространено обывательское мнение, будто во власть идут воровать. Но исследования показывают, что это не так. По словам участника одного из них, доцента кафедры теории и практики государственного управления ВШЭ Александра Калгина, все три уровня власти выбирают выпускники с более высоким уровнем честности, альтруизма и нежелания давать взятки, чем идущие в частный сектор. Отсюда гипотеза: в России коррупция является результатом того, что мироощущение и поведение честных чиновников меняются в процессе службы. А тех, кто не прогнулся, «выталкивает система». Конечно, для изучения этой гипотезы нужны лонгитюдные исследования, которые никто не решается запустить. Хотя вопрос для государства архиважный.

По словам Елены Панфиловой, заведующей лабораторией антикоррупционной политики ВШЭ, сказать «нет» давлению среды могут только чиновники, достигшие определенного статуса и возраста. А молодежь обычно копирует начальство. Однажды Панфилова читала лекции в Университете МВД, и один студент ей признался, что первая его обязанность после получения диплома – отбить деньги, заплаченные родителями за поступление и учебу.

Зарываться и злоупотреблять властью в природе человека. Египетские фараоны ведь не на пенсии подданным тратили излишки казны. Максимиллиан Робеспьер по прозвищу Неподкупный до обретения реальной власти был противником смертной казни, выступал за отмену рабства и всеобщее избирательное право. Даже у молодых Сталина и Гитлера можно поискать привлекательные черты.

Весь вопрос в том, каковы институты в данной стране. Как защищены права и чем ограничена власть. Даже в США, где институты в XVIII–XIX веках были выстроены практически идеально, в 1930-х едва не воцарились плановая экономика и диктатура Франклина Делано Рузвельта. Бескомпромиссный губернатор штата Нью-Йорк стал президентом на теме борьбы с коррупцией и олигархами, он остается единственным в истории США, кто избирался четырежды – «два срока плюс два срока» через перерыв. Его «Новый курс» вывел страну из Великой депрессии несколько по-советски: Рузвельт создал невиданный фронт общественных работ, а миллионы безработных направлялись в трудовые лагеря. Правительственное Управление восстановления промышленности получило право кошмарить предприятия вплоть до закрытия, если там «нарушались права рабочих». Предпринимателей заставляли заключать между собой «коллективные договоры» о единых ценах.

Дальше – больше. Рузвельт стал подминать крупные корпорации, играя на вечной нелюбви бедных к богатым, создавать череду контролирующих органов. И Верховный суд предсказуемо признал эти действия неконституционными. В ответку президент, словно фараон, заявил, что «по зрелом размышлении о том, какие реформы нужны, представляется, что единственный конституционный метод действия – это влить свежую кровь в наши суды». Судьи, дескать, старенькие, работой перегружены – пора им на пенсию, а я поставлю новых. К счастью для Америки, Рузвельта не поддержали ни Сенат, ни Палата представителей.

Демократия устояла во многом благодаря полуторавековой традиции разделения ветвей власти и верховенства права. А вот, например, в Эфиопии таких традиций не наработали. В 1974 г. военные во главе с «другом СССР» майором Менгисту Хайле Мариамом свергли императора Хайле Селассие. Потом Менгисту под лозунгами народовластия перебил чуть ли не всех соратников. И уже 4-ю годовщину свержения императора отметил в его дворце, сидя на золотом троне. Хотя поначалу революционеры, чтобы не иметь общего со старым режимом, не носили галстуков и не водили машины. В 1973 г. равнодушие императора к голоду в провинции Волло стало прологом к восстанию, а Менгисту сам организовывал голод в оппозиционных ему районах.

Намеренное разрушение железных дорог, по которым могли бы сообщаться недовольные, – черта чуть ли не всех постколониальных африканских стран, превратившихся в диктатуры. Правильных институтов не появлялось, поскольку население даже не понимало их ценности. Точно так же в России начала XX века большинство удивлялось, зачем такие сложные вещи: Дума, партии, ассоциации, земства. Именно из тех времен сословная природа российской бюрократии. И сколько бы ни говорили о разрыве поколений после 1917 г., как раз чиновничьи традиции в России никогда не прерывались.