Приличный человек - Чингиз Абдуллаев

– Неплохо, – усмехнулся Эдуард Александрович, –очень неплохо. Факт нападения будет доказан не столько разбитой губой вашегопомощника, сколько протоколом из милиции. А вы уверены, что эти нападавшие –сотрудники службы безопасности банка КТБ?

– На все сто процентов.

– Хорошо. Надеюсь, что протокол завтра будет у меня еще досудебного разбирательства.

– Не беспокойтесь, мои люди не уедут из милиции без этогопротокола.

– Хорошо, – кивнул Фейгельман, поднимаясь состула, – вы неплохо поработали. Но учтите, что сам факт нападениясотрудников службы безопасности еще не является определяющим, хотя говорит обих давлении на вашу миссию. До свидания, господин Дронго. Завтра утром я будувас ждать.

Они пожали друг другу руки.

«Придется перенести свой визит в Нижний Новгород напослезавтра, – подумал Дронго, – ведь завтра должен состояться суд».

Он быстро поймал такси и поехал к себе домой, чтобы принятьдуш после столь неприятной стычки с этими двумя молодчиками. Уже сидя в салоне,он подумал, что во время драки испытал какой-то забытый азарт молодости, словноперенесся на двадцать или тридцать лет назад. В его возрасте не нужно так глупоподставляться, но ему хотелось снова попробовать свои силы. Это было забытоеощущение молодости, когда в драке сходились один на один и ты знал, что можешьрассчитывать только на свои кулаки.

«В мужчинах сидят эти атавизмы прошлого, – подумалДронго, – мы сразу звереем от возможности подраться, разбудить дремлющую внас агрессивность, вспомнить миллионы лет, проведенные в пещерах, где мы такотчаянно бились за свое место. Выживали только сильнейшие, только те, кто моглучше других драться за свое место, своих женщин, свой кусок мяса, за своюжизнь. Несколько тысяч лет цивилизации не смогли нас изменить».

Он снова набрал номер телефона Ларисы Сутеевой, ноавтоответчик опять сообщил ему, что абонент временно недоступен. Дронгоподнялся к себе домой, разделся, прошел в ванную комнату. На плече былнебольшой кровоподтек. Первый нападавший все-таки задел его своим кулаком. Ненужно быть слишком самонадеянным. И нельзя драться с двумя молодыми людьми,каждому из которых было не больше тридцати. Он усмехнулся. Это глупое пижонство– лезть в такую драку, когда тебе далеко за сорок. Просто хотелось еще разпродемонстрировать свое превосходство. Это не очень умно и совсем не корректнопо отношению к напавшим на Кружкова наблюдателям.

Через несколько минут он вышел из ванной комнаты, чтобывключить свой компьютер и посмотреть все данные по банку КТБ. Нужно былоподождать, когда из милиции приедет Эдгар Вейдеманис. Но спокойно продуматьновую ситуацию ему просто не позволили. Снова раздался телефонный звонокгородского аппарата. И чей-то вкрадчивый, достаточно интеллигентный голосвежливо спросил:

– Не будете ли вы так любезны поднять трубку, чтобы я мог свами разговаривать? С вами говорит Гоффман, я вице-президент банка КТБ.

Дронго усмехнулся, поднимая трубку.

– Слушаю вас, господин Гоффман. Надеюсь, ваше полное имя неЭрнест Теодор Амадей? – так звали великого немецкого писателя, которыйвзял себе последнее имя в честь обожаемого им Моцарта. Если Гоффмандействительно вице-президент банка, то он обязан знать эти детали.

– Нет, я, к сожалению, не писатель, а только банкир, –ответил Гоффман, – хотя у меня немецкие корни и меня зовут ЙозефомГердхардовичем, если вам будет угодно.

– Очень приятно. А меня обычно называют Дронго.

– Я знаю, господин Дронго. Хотя, если честно сказать, несовсем понимаю ваше пристрастие к этой непонятной кличке. Ведь у вас естьнастоящие имя и фамилия. Неужели вам нравится, когда вас называют этой кличкой?Простите за откровенность.

Этот позвонивший вице-президент был вежлив до отвращения.

– Мне нравится, – добродушно произнес Дронго, –так уж получилось, что меня называют этой кличкой уже много лет. Я, наверно,привык.

– Если вам так нравится, то с вашего разрешения и я будуназывать вас именно так, господин Дронго.

– Сделайте одолжение, – согласился он.

– Вчера у нас произошел досадный инцидент, – напомнилГоффман, – к сожалению, сотрудники нашей службы безопасности повели себянесколько неадекватно. Они должны были проследить за одним нашим финансовым сотрудником,а вместо этого случайно вышли на вас. Естественно, когда вы так элегантнопокинули наших сотрудников, выйдя через запасную дверь ресторана, они несколькорастерялись и повели себя не совсем правильно. Мы приносим вам официальныеизвинения за неудобства, причиненные вам, и готовы даже оплатить ремонт вашеймашины.

– Никакого ремонта не понадобилось, – сообщил,улыбаясь, Дронго, – мы просто сменили покрышки. Наверное, там было многогвоздей, и в темноте мы просто их не заметили.

– Это очень благородно с вашей стороны, – восхитилсяГоффман, – а теперь я хотел бы переговорить о сегодняшнем ужасноминциденте. Поверьте, когда мне рассказали о случившемся, я был очень расстроен.Это абсолютно недопустимо, когда двое наших сотрудников случайно сталкиваются смашиной вашего помошника, в которой сидит другой человек, между прочим, неимеющий доверенности на вождение этой машины, и между ними происходитнеприятный инцидент.

Здорово, восхитился Дронго, значит, они уже успели выяснить,что у Кружкова не было доверенности от Вейдеманиса на право вожденияавтомобиля. И все представляют таким образом, что управляющий без должногоразрешения чужой машиной Леонид Кружков просто столкнулся с «Мерседесом», вкотором находились оба нападавших. В результате этого столкновения между нимипроизошел небольшой инцидент, который часто бывает в подобных случаях. Какбыстро и ловко они отреагировали на эту ситуацию. Доверенности у Кружкова небыло, и это, конечно, ошибка Дронго и Вейдеманиса, которую их оппоненты будутразыгрывать до конца. Нужно выбить у них этот козырь.

– У него действительно не было доверенности на правовождения чужой машины, – согласился Дронго, – поэтому он хотел тольковыехать к офису, где мы его уже ждали. Мы как раз были в офисе адвокатаФейгельмана. Думаю, Эдуард Александрович и все его сотрудники этот фактподтвердят. Как и факт неспровоцированного нападения сидевших в «Мерседесе»двоих сотрудников вашего банка на моего помощника. Я сам находился в несколькихметрах от случившегося и видел все собственными глазами.

– Как хорошо, что вы мне все объяснили, – обрадовалсяГоффман, – теперь я понимаю, как мы были неправы. Мы готовы оплатитьлечение господина Кружкова и принести свои официальные извинения.

– Вы знаете, как его страшно избили? Боюсь, что лечиться онбудет долго. Ваши сотрудники искалечили нашего человека.

– Не нужно преувеличивать. У него просто разбита губа.Говорят, что он нанес удар головой и вполне мог повредить губу во время этогоудара.