Коктейль «Две семерки» (сборник) - Эдуард Тополь

И – надул хитрый Боря Просвирин своих бывших гэбэшных дружков! Петляя по переулкам, так ни разу и не выехав на патрулируемые гаишниками московские магистрали, странный кортеж – впереди «Волга» с автоматчиками, затем бронированный «Мерседес» с затененными и зашторенными окнами, а за ним еще одна «Волга» с вооруженной охраной – пронесся по темной полуночной Москве и без остановки влетел в открытые для него ворота Боровицкой башни Кремля.

И только тут, за кремлевской стеной, двадцатидевятилетний «суперсвидетель» – полковник Якубовский – сделал первый свободный выдох – нет, не на расстрел заманили его послы Президента, не в лапы госбезопасности. И уж совсем отпустило, когда его с личным телохранителем Виталием провели в резиденцию Президента, в бывшие великокняжеские покои, где когда-то жил Ворошилов, а последней постоялицей была Маргарет Тэтчер. Здесь их ждал ужин, а его лично – длинный, во всю комнату, рабочий стол и компьютер. И уже не Просвирин, а сам генерал-лейтенант Михаил Иванович Барсуков, начальник Главного управления охраны РФ (бывшей «девятки»), усмехнувшись тому, что полковник, войдя в эти апартаменты, сразу подошел к окну, сказал:

– Не дрейфь! Кремль брали всего два раза. Поляки хрен знает когда и Наполеон в тысяча восемьсот двенадцатом. Так что ты тут в полной безопасности!

Да, он дрейфил, конечно. Он дрейфил всю дорогу от Цюриха до Москвы и даже в аэропорту. Еще в Швейцарии он дал интервью российскому ТВ, где сказал: «Если я приеду в Москву, то буду немедленно арестован». Сходя по трапу, он еще не был полностью уверен, что автоматчики, которые стоят вокруг самолета, – из охраны Президента, а не из Министерства безопасности, которое уже объявило охоту на него, «суперсвидетеля». Но, конечно, тайна его пребывания даже здесь, в Кремле, – секрет Полишинеля. Он им так и сказал: охрана, повара, секретари, официанты – да Баранников если не завтра, то уж послезавтра наверняка будет знать, что он здесь. Но дудки, дядя Витя, выкуси! Он еще там, в Цюрихе, выложил Макарову и Ильюшенко всё (или почти всё), что имелось у него на Баранникова. А здесь буквально в первый же день приправил это блюдо такими непоколебимыми фактами и документами, что уже через несколько часов Баранников был в кабинете Президента, и некуда было Виктору Павловичу уйти от обвинений в закулисном блоке с Руцким, в продажности, взяточничестве и зависимости от Бориса Бирштейна, западного дельца, которого, по слухам, сначала вскормил КГБ для своих нужд, но который потом вырос до таких размеров, что уже сам может покупать министров госбезопасности, вице-президентов и даже президентов бывших союзных республик. И как ни клялся Баранников Президенту, что суперсвидетель и суперинформатор на самом деле гомосексуалист и шизофреник, а Бирштейн – на самом деле его, Баранникова, агент, которого он прикрепил к Руцкому, – все это был лишь жалкий лепет.

«ИТАР-ТАСС», 27 июля. Сегодня на встрече с руководящим составом Министерства безопасности РФ Президент России Борис Ельцин проинформировал о подписании Указа об освобождении Виктора Баранникова от должности министра безопасности РФ за лично допущенные им нарушения этических норм, а также серьезные недостатки в работе, в том числе по руководству пограничными войсками министерства. Об этом сообщила пресс-служба Президента.

«ИЗВЕСТИЯ», 28 июля. Наша справка. Баранников Виктор Павлович. Родился 20 октября 1940 года, женат, имеет двух дочерей.

Образование: Высшая школа милиции. Генерал армии.

Трудовую деятельность начал в 1957 году токарем, с 1961 года работал в органах внутренних дел: участковый инспектор районного отдела милиции, начальник отделения, заместитель начальника отделения по оперативной работе, начальник 7-го отделения Управления БХСС МВД СССР, министр внутренних дел СССР (1990–1991 гг.), министр безопасности и внутренних дел РСФСР (1991–1992 гг.), в январе 1992 года – генеральный директор Агентства федеральной безопасности Российской Федерации, членство в КПСС приостановил в 1990 году.

«ПРАВДА», 29 июля. Увольнение В. Баранникова можно расценивать как новую фазу государственного переворота, начатого горбачевско-ельцинской командой в августе 1991 года. Приведены в повышенную боевую готовность Тульская, Псковская дивизии ВДВ, группы спецназа «Альфа» и «Омега». Есть информация, которая, конечно, требует проверки, о прибытии в Россию представителей западных спецслужб.

И – всё. Слетел генерал Баранников с министерского кресла, не дотянул руки ни до него, «суперсвидетеля», ни до Президента.

Из беседы с Якубовским в сентябре 1993 года, за тридцать дней до ареста Руцкого и Хасбулатова:

– Я прилетел в Москву в пятницу, двадцать третьего июля. А в субботу слышим по радио, что Президент прерывает отпуск, возвращается с Валдая и в понедельник приступает к работе. Я работаю напролет всю субботу и воскресенье… В понедельник перед заседанием Совета Безопасности – начало атаки. Баранников получает строгий выговор за инцидент на афгано-таджикской границе, и ему предлагают уйти в отставку по-тихому, но он не уходит. Идет эскалация напряжения. Вот фотография, где я сижу за компьютером в резиденции на фоне Боровицкой башни. У нас был номер из трех комнат, одна из них была большая, метров восемьдесят – девяносто, как столовая. Там стоял большой карельской березы стол во всю длину комнаты, половину этого стола мы использовали для еды, а половину – для компьютера, книг. Во вторник снимают Баранникова, в Москве шок, потом происходит первая утечка информации, и в «Российской газете» – это орган Верховного Совета – появляется статья, что, по слухам, я в Москве. А я тем временем полностью разработал план, что нужно делать, чтобы получить материалы на Хасбулатова, Руцкого, Степанкова…

Вопрос: А ты вывез копии этих планов?

Ответ: Это нельзя было вывезти. Во-первых, там запрещено было использовать дискеты. Только жесткий диск. Я мог заложить информацию только в память компьютера, а потом приходил человек, включал принтер, распечатывал мою информацию и забирал. Но для того, чтобы подготовить эту информацию, нужно было перелопатить все решения правительства и Верховного Совета за два года.

Вопрос: Кто ставил тебе задачу и какую?

Ответ: Задача была простая: разработать план ответных действий. Дело в том, что товарищи Руцкой, Степанков, Хасбулатов провели мощную кампанию по дискредитации Президента. Надо было их закопать, доказать, что это они, а не он – коррупционеры. А у Президента не было систем, которые могли бы сделать эту работу. Скажем, пара оперов могут пойти и изъять те и те документы, но ведь надо, чтобы кто-то им приказал, написал, куда идти, что искать и где именно…

Вопрос: А ты мог бы дать несколько примеров этой работы?

Ответ: Пожалуйста. Например, есть документ, подписанный Хасбулатовым, по которому он разрешает некоей коммерческой структуре брать сорок процентов своих денежных средств из государственной «разморозки»…

Вопрос: Что это значит?

Ответ: Это значит, что валюты в стране нет. Заводы и фабрики, которые имели валюту, – их валюту государство потратило, а им сказало: ваши деньги «заморожены». А если кто хочет этими своими деньгами пользоваться, то их нужно «разморозить». Но всем сразу «разморозить» нельзя. В этом месяце можно двоим, в следующем – еще двоим. А Хасбулатов подписывает документы на эти «разморозки», потому что ему подчиняется Центральный банк. И вот я нахожу документ: «Хас» подписал «разморозку» – но не заводу или фабрике, а некоей коммерческой структуре, которая, как я знаю, за такие «разморозки» берет с заводов сорок процентов «размороженной» валюты. Ну конечно, они показывают, что пускают эти деньги на какие-то суперблаготворительные цели – мол, дети там, инвалиды. Ну, а когда я надыбал такие документы, то дальше уже проще. Я говорю: дайте мне все решения Верховного Совета по внеочередным благам – кому по указанию Хасбулатова дали то, что ему не положено: дачу, телефон, машину, спецсвязь, поликлинику. А определив круг людей, получивших эти блага, накладываю этот круг на список лиц, вовлеченных во внеочередные «разморозки» валюты. И получаются уже интересные совпадения, которые надо разматывать. Надо взять эти коммерческие структуры и сказать: вот вам отчислили, скажем, сто долларов на благотворительность, а покажите мне хоть одного облагодетельствованного вами инвалида. И проверка чаще всего показывает, что они потратили из этой суммы, скажем, всего четыре доллара на фиговый лист благотворительности, а остальное просто украли. Но тогда возникает интересный вопрос: а почему именно этим людям товарищ Хасбулатов разрешил внеочередную «разморозку» валюты? Да еще именно им дал всякие блага? А? Ведь в функции товарища Хасбулатова как спикера парламента вовсе и не входит регулирование валютных средств! То есть, понимаете, даже если у меня нет доказательств, что он брал взятки за эти «разморозки», все равно именно эти его противоправные действия нанесли государству ущерб. А это уже статья 172-я и – пошел улицы мести, дорогой товарищ! Вы поняли методологию?